Анастасия Башкатова
Глава Минтруда Антон Котяков стоит на страже ключевых параметров пенсионной системы РФ. Фото РИА Новости
Спустя несколько лет после старта пенсионной реформы экономисты объявили в том числе о негативных последствиях как повышения пенсионного возраста, так и новаций в системе пенсионных накоплений. В апреле на Ясинской конференции Высшей школы экономики (ВШЭ) будут обсуждаться такие проблемы, как риск безработицы в старших возрастах, зарплатное неравенство между молодыми и пожилыми работниками, урезание прав работающих пенсионеров, а также низкая доходность инвестирования пенсионных накоплений частными фондами. Укажут экономисты и в принципе на недостаточную научную обоснованность пенсионных изменений.
В первой половине апреля в Москве состоится XXIV Ясинская (Апрельская) международная научная конференция, которая ежегодно становится площадкой для обсуждения актуальных проблем развития экономики и общества.
Одна из таких проблем – последствия пенсионных изменений. Сразу в нескольких докладах проводится ревизия пенсионной реформы, предполагающей как повышение пенсионного возраста, так и корректировку системы пенсионных накоплений.
«В 2019 году в России началась реформа по повышению пенсионного возраста. За период 2019–2022 годов он был повышен с 55 до 57 лет для женщин и с 60 до 62 лет для мужчин… Основным эффектом от такой реформы с точки зрения пенсионной системы стало снижение численности пенсионеров по старости», – сообщается в аннотации к докладу «О влиянии повышения пенсионного возраста на российский рынок труда» (автор – старший научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Виктор Ляшок).
По данным Социального фонда России, всего пенсионеров по старости на начало 2023 года в РФ насчитывалось примерно 34,27 млн человек против 34,64 млн на начало 2022-го. То есть за год их стало меньше примерно на 370 тыс. человек.
Это «позволит хотя бы отчасти сбалансировать доходы и расходы пенсионной системы, сохранив уровень пенсий без наращивания объема межбюджетных трансфертов», следует из аннотации. Такой результат относится в докладе к положительным эффектам реформы.
Правда, руководитель отдела компании «Финам» Ольга Беленькая, комментируя эти данные, обратила внимание на то, что сокращение численности пенсионеров по старости – это, «к сожалению, вероятно, последствие не только пенсионной реформы, но и пандемии коронавируса».
«Другим ожидаемым положительным эффектом для российской экономики стало повышение экономической активности населения старших возрастов», – продолжил Ляшок. Хотя в целом за период 2018–2021 годов уровень экономической активности населения РФ снизился с 62,8 до 62,4%, однако по отдельным возрастным группам, в первую очередь затронутым пенсионной реформой, наблюдался значительный рост данного индикатора.
«За три года этот показатель увеличился для 55–59-летних женщин на 8,8 процентных пункта и для 60–64-летних мужчин на 8,2 процентных пункта. Заметный рост за этот период также наблюдался и в близких возрастных группах», – уточнил Ляшок.
В результате, по данным исследователя, средний возраст выхода с рынка труда, остававшийся практически неизменным на протяжении прошлого десятилетия, на протяжении последних четырех лет начал активно расти. И как сообщается, к 2021 году для мужчин этот показатель достиг почти 63 лет, а для женщин – 60,5 лет (см. также «НГ» от 05.03.23). По оценкам Беленькой, в итоге «главным бенефициаром повышения пенсионного возраста, как представляется, стало государство, которое и инициировало эту реформу».
И теперь, спустя несколько лет после старта пенсионной реформы, экономистами открыто ставится вопрос в том числе о негативных последствиях таких новаций. «Стоит отметить, что удлиненная продолжительность трудовой жизни привела к незначительному увеличению рисков безработицы в старших возрастах, – сообщил в аннотации Ляшок. – Риски безработицы среди населения старших возрастов обычно ниже, чем у более молодых возрастных групп, что объясняется особенностями поведения пожилых на рынке труда: при увольнении они зачастую уходят с рынка труда, переставая искать новую работу».
Хотя и в 2021 году эта тенденция сохраняется, по сравнению с 2018-м уровень безработицы 60–64-летних мужчин увеличился с 2,9 до 3,6%, 55–59-летних женщин – с 2,6 до 3,1%, следует из аннотации.
«Еще одной негативной тенденцией увеличения пенсионного возраста стало расширение зарплатного неравенства между молодыми и старшими возрастными группами, – продолжил Ляшок. – И до начала пенсионной реформы лица среднего возраста (30–40 лет) получали в среднем на треть выше, чем лица старших возрастов, однако за последние несколько лет этот разрыв только увеличился, так как люди были вынуждены соглашаться на более низкооплачиваемую работу». В результате, если в среднем номинальные зарплаты за период 2017–2021 годов выросли на 48%, то для возрастных групп от 55 лет и старше – только на 40–42%, сообщает он (см. также «НГ» от 03.08.21, 05.07.22).
Другой аспект – преобразования системы пенсионных накоплений. Профессор Школы финансов факультета экономических наук НИУ ВШЭ Александр Абрамов и старший научный сотрудник лаборатории Института прикладных экономических исследований РАНХиГС Мария Чернова в докладе «Инвестирование пенсионных накоплений: уроки прошлого и взгляд в будущее» напоминают, что «в январе 2002-го в пенсионной системе России стала формироваться накопительная пенсия, а во второй половине 2022-го Минфин выступил с инициативой ее прекращения и трансформации в добровольные формы сбережений».
Исследователи оценивают результаты инвестирования пенсионных накоплений в негосударственных пенсионных фондах (НПФ) за 2004–2021 годы. Выяснилось, что на этом временном горизонте доходность портфелей пенсионных накоплений в НПФ, как и портфелей под управлением Государственной управляющей компании (ГУК), «незначительно, лишь на несколько процентных пунктов, превышала показатель накопленной инфляции». «Однако по показателю чистой доходности портфели НПФ существенно проигрывали как инфляции, так и доходности портфелей под управлением ГУК», – добавили авторы.
Они вычислили оптимальные с точки зрения максимизации скорректированной на риск доходности портфели и сравнили их с фактическими портфелями НПФ. «Низкая доходность инвестирования пенсионных накоплений в НПФ на 18-летнем временном горизонте во многом объясняется не только плохим отбором конкретных выпусков ценных бумаг в портфель фондов, но и существенными отклонениями фактического распределения портфелей НПФ от оптимального», – пришли исследователи к выводу.
Абрамов и Чернова утверждают, что «отклонение фактических портфелей от оптимальных усилилось с 2015 года после введения государственной системы страхования пенсионных накоплений». «Данная система помогла предотвратить наиболее грубые нарушения НПФ, однако не позволила повысить эффективность НПФ, вызвав эффект «стадного поведения» фондов и их склонность к инвестированию в наименее рискованные активы в ущерб доходности портфелей», – считают экономисты.
К похожим выводам о неэффективности приходят и другие эксперты. «По факту накопительная пенсионная система не дала нужного результата», – считает директор департамента компании «ИВА Партнерс» Артем Тузов.
Кроме того, по мнению авторов доклада, «досрочное свертывание реформы пенсионных накоплений по прошествии 20 лет с момента ее начала не позволяет в полной мере проявиться преимуществам накопительной пенсии перед страховой». «Введение масштабных преобразований пенсионных накоплений должно предполагать соблюдение стабильных «правил игры» на протяжении 40-летнего временного горизонта накоплений и 20-летнего периода последующих выплат», – сообщают Абрамов и Чернова.
Судя по данным, которые приводятся в аннотации, определенные модели позволяют предполагать, что при 40-летнем периоде накоплений возможно достижение совокупного коэффициента замещения пенсией утраченного заработка на уровне 75% «для основной массы застрахованных лиц со средним уровнем заработной платы».
Один из выводов исследователей сводится к тому, что «система пенсионных накоплений должна в полной мере учитывать потенциал вложений в акции национальных эмитентов и глобальной диверсификации портфелей».
Правда, рекомендация вкладывать пенсионные накопления в акции – особенно с учетом неопределенности на фоне нового санкционного витка – тоже выглядит спорно. И отсюда следует еще один вывод, который объясняет и негативные эффекты повышения пенсионного возраста, и многолетнюю чехарду с пенсионными накоплениями граждан.
«Основная причина практических проблем и негативных последствий проведенных мероприятий (накопительная пенсия, пенсионная формула, секвестирование прав работающих пенсионеров) заключается в отсутствии и/или недостаточной их научной обоснованности, а также их незавершенности (досрочные пенсии, корпоративные пенсии, тарифная система, оптимизация межбюджетных расчетов, формирование прав самозанятых работников и др.)», – сообщается в аннотации к докладу профессора Финансового университета Аркадия Соловьева «Проблемы актуарного обоснования оптимизации государственной пенсионной системы».
Если же говорить отдельно именно о работающих пенсионерах по старости, то, напомним, за минувший год их численность сократилась более чем на 600 тыс. человек. Притом что численность неработающих пенсионеров даже увеличилась – более чем на 200 тыс. человек.
Тем самым несколько сотен тысяч пожилых работников покинули рынок труда не из-за демографических факторов и не из-за эффектов пенсионной реформы, а именно из-за того, что они просто уволились. Судя по всему, с целью восстановиться затем на рынке труда с более высокой пенсией (см. «НГ» от 13.02.23).
Впрочем, та ревизия, которой подвергнут пенсионную реформу экономисты, еще не означает, что в пенсионную систему РФ действительно будут вноситься новые корректировки. По крайней мере в начале марта, отвечая на вопросы депутатов, глава Минтруда Антон Котяков сообщил: «Мы у себя внутри министерства новых предложений к новой пенсионной реформе не формируем». «Пенсионную реформу с точки зрения параметров пенсионного возраста, порядка начисления расчета пенсии мы в министерстве не готовим», – уточнил министр.
