Санкционный режим породил новые виды услуг

Восстановить работоспособность IT-предприятия в чужой стране сложно. Фото Unsplash

Российским предприятиям требуются новые услуги по оптимизации расходов, по захвату освободившихся рыночных ниш или по адаптации к санкционным запретам. Финансовое, юридическое, консультационное и организационное сопровождение потребовалось в этом году и тем российским компаниям, которые решили официально переместить бизнес в другие страны, чтобы сохранить доступ к валютным операциям, контрагентам и обойти санкции. По экспертным оценкам, переместились за рубеж около 18% представителей малого бизнеса и 11% – среднего. Популярны Казахстан, Сербия, Турция, ОАЭ. А для крупного бизнеса, по мнению экспертов, актуальнее деофшоризация.

Новая санкционная реальность переформатировала сферу услуг в России. Как сообщил «НГ» замгендиректора Аналитического центра Национального агентства финансовых исследований (НАФИ) Тимур Аймалетдинов, изменился предмет давно существовавших услуг, и, как правило, это заключается в том, чтобы вопреки рестрикциям сохранить привычные для клиентов – частных потребителей и предприятий – образ жизни и виды деятельности.

Например, по его словам, актуализировались услуги юридических консультаций по финансовым и хозяйственным вопросам, особенно в области международной торговли. «В розничной торговле сейчас идет процесс переименования компаний и товаров, а значит, актуализировался спрос на услуги маркетинга, консалтинга, особенно в части патентного сопровождения и интеллектуальной собственности в целом, – продолжил Аймалетдинов. – В финансовой сфере растет спрос на новые формы платежных услуг и денежных переводов».

По данным фонда «Общественное мнение» (ФОМ), в первом квартале 2022-го 18% участников исследования малого предпринимательства открывали новые направления внутри своего бизнеса. «Это не значит, что все они выводили новые виды товаров или услуг, которых ранее не было на рынке. Но это значит, что тех, кто предлагал новые услуги, будет меньше этой цифры», – пояснила руководитель коммуникационного направления ФОМ Юлия Кот.

Между тем глубинные интервью с руководителями компаний о практиках адаптации бизнеса сначала к пандемии, а теперь к введению антироссийских санкций действительно фиксируют сдвиги.

И тут можно привести пример из туристической отрасли. «Как сообщил один из героев наших интервью, после введения санкций в этой сфере появился «визовый туризм», то есть туризм по получению зарубежных карт, и отдельный вид услуг по релокации как людей, так и компаний», – пересказала Кот. В частности, по ее данным, один из участников исследования отметил, что к его компании стали теперь обращаться не с запросом на туристические продукты, а с просьбами организовать релокацию.

«Нельзя сказать, что это принципиально новая тенденция, так как достаточно много компаний имеют свои подразделения за рубежом. К примеру, для ведения своей операционной деятельности с Китаем многие компании разместили дочерние подразделения в Казахстане, а отношения с китайскими поставщиками начали развиваться еще в начале 2000-х годов», – пояснил эксперт компании Mission Relocation Нурмамбет Аширбеков.

Но сегодня, по его оценкам, «можно с уверенностью утверждать, что в России произошел релокационный бум». Сегодняшний спрос на подобные услуги можно объяснить стратегической целесообразностью, необходимостью сохранить отношения с иностранными клиентами или подрядчиками, иметь доступ к валютным операциям и развязать логистические узлы, следует из пояснений Аширбекова.

«Эксперты нашей компании считают, что полностью свой бизнес перенесли лишь 18% малого и 11% среднего бизнеса. Представители крупного бизнеса практически не переносили производственные мощности за границу, а открыли дополнительные филиалы для своих производственных нужд», – сообщил он.

Член генсовета «Деловой России» Алексей Мостовщиков, правда, уточнил, что малый бизнес может не иметь необходимых средств для релокации, а крупный бизнес «зачастую напрямую или косвенно связан с государством». Так что, по оценкам предпринимателя, наибольшим спросом релокация может пользоваться у среднего бизнеса.

За последние десятилетия молодые бизнесмены сделали выводы о необходимости глобализации, и, по словам гендиректора компании «ИВМ консалтинг групп» Виктора Солнцева, «особенно резко тенденция релокации проявилась с 90-х годов, когда Россия освоила офшоры Кипра и другие». «Если разделить российские компании на две группы: крупные и мелкие, то о крупных можно сказать оценочно – около трети капитала контролируется из-за рубежа, – считает эксперт. – Им уже нужна обратная релокация – деофшоризация».

А малые и средние предприятия только начинают осваивать глобальные рынки, добавил он, назвав многие переезжающие российские компании нулевками, компаниями на вырост.

«Любой бизнес, а особенно высокотехнологический, ищет юрисдикцию с низкими рисками», – пояснил также Солнцев. В основном можно выделить две сферы, где было замечено наибольшее количество релоцировавшихся компаний, – это IT и финансовый сектор, сообщил Аширбеков. Но также это, по его словам, компании, связанные с оптовой торговлей, где поставщиками были именно западные компании.

Хотя затем поток айтишников развернулся назад. 

«Неподготовленное «бегство» вызвало разочарование и обратную волну», – говорит Солнцев.

По данным Аширбекова, наиболее привлекательными направлениями стали Казахстан и Сербия. Как уточнил управляющий партнер Knight Frank Russia & CIS Алексей Новиков, крупные компании, допустим, связанные с IT, чаще всего переводят сотрудников в Дубай, Сербию, Турцию.

«Релокация бизнеса происходит преимущественно в дружественно-нейтральные юрисдикции, в те страны, где власти готовы взаимодействовать с бизнесом, имеющим российские корни. Это часть азиатских и арабских стран, наиболее привычная – ОАЭ», – пояснил Мостовщиков. Член генсовета «Деловой России» Виталий Арбузов добавил к списку Грузию, Армению, Чехию, Черногорию, Хорватию, Вьетнам, Таиланд.

Если говорить в целом про возникающие и развивающиеся виды услуг в российской экономике, то пока большая часть из них, по мнению директора Центра гуманитарных технологий и исследований «Социальная Механика» Михаила Чуракова, незначительно влияет на бюджет территорий или сегментов рынка. «Реструктурирование рынка и экономики мы увидим позже, когда установятся новые правила игры», – ожидает эксперт.

Мнения о пользе или вреде для экономики РФ релокации российского бизнеса разделились. «Скорее всего, налогов в бюджет от релоцированных бизнесов Россия не увидит», – говорит Солнцев. Исполнительный директор Института экономики роста им. Столыпина Антон Свириденко, однако, считает, что последствия у переезда отечественного бизнеса в основном позитивные: компании не прекращают деятельность, а продолжают работать в основном для российского рынка, обеспечивая снабжение товарами и услугами.

«Все очень индивидуально, но если бизнес релоцировался, то, конечно, большую часть налогов он будет платить на новом месте, но продолжение поставок продукции ведет к сохранению импортного налога на добавленную стоимость и в целом к сохранению объема экономики, что тоже влияет на налоги позитивно», – пояснил Свириденко.

При этом, как считает Солнцев, прежде всего задача властей – предотвратить утечку критических технологий. По мнению же Свириденко, среагировать на релокацию властям можно одним способом: там, где это нужно, поддержать российские компании в релокации, а там, где эти компании могли бы остаться в России, максимально их стимулировать, смягчив условия, чтобы они действительно остались.