Антисанкции – адекватная реакция России на вызовы со стороны Запада, уверен Леонид Крутаков

Фото Reuters

В современном мире оружием для воздействия на противников является не только военная техника, но и финансы, технологии, и, тем более углеводороды, уверен доцент Финансового университета при Правительстве России, эксперт аналитического центра «ИнфоТЭК» Леонид Крутаков. По его мнению, введя ответные «газовые» санкции для Запада, Россия впервые адекватно отреагировала в экономической сфере на вставшие перед ней глобальные вызовы.

Напомним, 3 мая президент РФ Владимир Путин подписал указ «О применении ответных специальных экономических мер в связи с недружественными действиями некоторых иностранных государств и международных организаций», а чуть позже премьер-министр Михаил Мишустин утвердил список компаний, попавших под «антисанкции». В списке 31 компания, например, ответные меры введены против польского оператора трубопровода «Ямал-Европа» EuRoPol Gaz, торговой группы компаний Wingaz/WIEH/WIEE (поставки российского газа в Венгрию, Болгарию, Германию, Англию, Бенилюкс), против Astora GmbH (подземные газовые хранилища в Германии). Под удар также попали выведенные из-под контроля «Газпрома» торговые предприятия в Австрии, Чехии, Франции, Сингапуре, Румынии, Италии и США. Согласно тексту указа, органам государственной власти, организациям и физическим лицам, находящимся под юрисдикцией России, запрещаются любые финансовые операции с попавшими в список юридическими и физическими лицами, включая подконтрольные им компании. Под запрет также попал вывоз российской продукции и сырья в их адрес.

Как отмечает Леонид Крутаков в материале для издания «Эксперт», на Западе вновь заговорили об использовании Россией углеводородов в качестве оружия. «Да, это так. Углеводороды – оружие. Так же как оружием являются финансы и технологии. В условиях войны оружием становится все, что приносит выгоду одной стороне, а ущерб – другой. А то, что против России сегодня ведется война, на Западе уже никто не скрывает. И начинала эту войну не Москва», - уверен эксперт. Он напоминает, что в 2019 году компания RAND Corporation (ведет стратегические исследования по заказам правительства и армии США, а также связанных с ними организаций) опубликовала доклад «Перенапряжение сил России и ее дестабилизация: оценка вариантов воздействия через издержки» (Overextending and Unbalancing Russia: Assessing the Impact of Cost-Imposing Options). В основе доклада - разработанная в 1972 году концепция долгосрочной стратегической конкуренции, принесшая США успех в Холодной войне. «Сутью концепции был отказ от конкуренции с СССР по всем позициям и концентрация на отраслях, где у США уже есть преимущество. Цель – загнать Москву на заведомо проигрышную поляну, заставив перенаправить ресурсы в сферы, представляющие наименьшие угрозы для Америки и требующие наибольших затрат со стороны Советского Союза («Догнать и перегнать!»)», - напоминает Крутаков.

Со времен Холодной войны ничего не изменилось.

По его словам, очередной доклад RAND Corporation демонстрирует, что за 50 лет подходы США к ведению конкурентной войны не изменились. «Основой является внутриполитическая дестабилизация с помощью экономического, геополитического, идеологического, военного и информационного инструментария», - уверен эксперт, который обращает внимание, что военную сферу авторы доклада считают сильной стороной России, воздействие на нее – менее продуктивным. Метод вычитания показывает, что основными направлениями давления на Россию признаны экономика, геополитика, идеология и информация».

Эти утверждения RAND не умозрительны, уверен Крутаков. В частности, он обращает внимание, что в сфере экономики предлагается ограничивать развитие России путем введения глубоких торговых и финансовых санкций, роста объемов производства энергоресурсов вне России, принуждения Евросоюза к переходу на импорт сжиженного природного газа. Причем, все эти меры уже реализуются. Также планируется поощрять отток из России квалифицированной рабочей силы и хорошо образованной молодежи.

В геополитической сфере планируется расширять связи США со странами Закавказья, усиливать поддержку сирийских повстанцев, дестабилизировать Центральную Азию и активизировать либерализацию Белоруссии. Если результаты на этих направлениях будут недостаточными, планируется концентрировать усилия на обеспечении вооружением Украины. «Поставки оружия и консультационные услуги должны наращивать издержки России, но не провоцировать прямой конфликт, который обеспечит России очевидные преимущества», - отмечает Крутаков, обращая внимание на то, что ситуация сейчас развивается «буквально по нотам».

В информационной и идеологической сферах предложено снижать доверие населения к избирательной системе, формировать представления о коррумпированности государства, поощрять уличное протестное движение и деятельность по подрыву имиджа России за рубежом в виде бойкота и отстранения от крупных международных спортивных состязаний. По словам эксперта, к последнему, сейчас добавлена и тема культурного бойкота РФ.

RAND признает, что в военной сфере рост инвестиций в системы ПРО – финансово неоправданная стратегия, поскольку ответные меры для России оказываются значительно менее затратны, чем для США. При этом конфликт в Черном море чреват для Штатов политическими и логистическими потерями, несопоставимыми с ущербом России, а наращивание сухопутных сил НАТО в Европе окажет ограниченное влияние на РФ. Как отмечает Крутаков, наиболее предпочтительным является выход из соглашений по контролю над ядерными вооружениями, дополнительное развертывание тактического ядерного оружия и перебазирование авиации к границам России.

Конфликт между участниками глобальной цепочки производства

По словам эксперта, это перечисление показывает, что давление на Россию носит не ситуативный (рефлекторный) характер. «Идет системная (просчитанная в долгосрочной перспективе) антироссийская кампания – полномасштабная война на экономическом, идеологическом и информационном фронте, - полагает Крутаков. - Процесс разнесен по разным уголкам человеческого бытия. Проблема осознания происходящего в том, что мир столкнулся с качественно иной, не имеющей исторических аналогов, фазой развития. Конфликт развивается между участниками глобальной цепочки производства, а воспринимаем мы его в привычной «национальной» метрике, как противостояние экономически самодостаточных систем».

Как считает аналитик, конфликтуют сегменты «единого организма», распадающегося прямо на наших глазах. «Идет тестирование национальных сегментов общего механизма на предмет выживания (воссоздание самодостаточного производственного контура). Казалось, что за 30 последних лет финансовому рынку удалось, если и не разрушить, то серьезно размыть государственные границы, в которых ранее замыкались производственные циклы. Кризис 2008 года показал, что не удалось», - пишет Крутаков, по мнению которого единство мировой экономики сложилось в финансовой сфере, а общий контрактный режим не появился.

Аналитик считает, что национальные экономики кооперировались через долг и кредит, обмен правами требования (акции), инвестиционный механизм вывели в наднациональное пространство, а производство и сырье сохранили национальный режим управления. «Кризис показал, что якобы общий инвестиционный механизм имеет ярко выраженный национальный характер, регулируется политически, а равный доступ к кредитным ресурсам не более чем миф. Конфликт вышел за пределы узкоэкономической трактовки глобализации, затрагивающей ценностные основы общества и требующей смены национальных правовых режимов», - пишет Крутаков.

«Одной костью стаю голодных псов не накормить»

Он отмечает, что оказалось невозможно построить общую экономику на принципах общей выгоды, сохраняя при этом политические различия в области безопасности, социальной политики и отношений с третьими странами. «Одной костью стаю голодных псов не накормить, - уверен эксперт, который считает, что «в полностью автономном режиме сегодня ни одна национальная экономика нежизнеспособна»: «Участники глобального конфликта достраивают себя с помощью региональной кооперации. Каждый из них использует как аргумент свое конкурентное преимущество, ту часть национальной экономики, которая представлена в глобальной производственной цепочке. Политически это можно охарактеризовать как создание под себя новых «пространств доверия» (ШОС, БРИКС, АУКУС)».

Крутаков уверен, что прежняя финансовая система не может, и не обязана поддерживать вновь возникающую экономическую архитектуру: «Означает ли ренессанс блокового строительства, что проект глобализации на основе единого центра инвестиций закрыт, вопрос не простой. Будущее закредитовано на десятки лет вперед, векселя выписаны, прибыли распределены, оператору проекта выбора не оставлено».

При этим «сутевым содержанием» глобального конфликта эксперт считает дилемму: смогут ли Китай и Россия (плюс Индия) создать новую финансовую систему, чтобы использовать собственные сбережения и привлекать капиталы без оглядки на США или Вашингтон удержит производящий и ресурсный сектор мировой экономики в «долларовой юрисдикции», обеспечив ликвидность выданных гарантий и взятых на себя обязательств. «Главный урок глобализации заключается в том, что признанные «эталонными» социальные модели США и Европы неконвертируемы в общемировом масштабе, - полагает Крутаков. - Конфликт вышел за рамки экономических противоречий. Договариваться надо не об инвестициях и создании новых рынков (источники стоимости), а о новых образах жизни».

Эксперт уверен, что вновь формируемые социальные модели России, Китая и Индии готовы и способны отстаивать свою идентичность. В данный момент экономические противоречия уперлись не в национальные, а социокультурные границы. «Если говорить о России, то санкции против Достоевского и Чайковского показывают: воюет «цивилизованный мир» не с политическим режимом, а с культурным феноменом России, - считает аналитик. - Превратить Россию в «нормальную Португалию», как показал опыт, невозможно. Поэтому цель не в смене курса, а в уничтожении исторической субъектности. Цель – объявить Россию тупиковой ветвью развития (стереть из мировой истории)».

Особенно важным оказывается то, что нынешняя глобальная война оказалась комплексной, а оценивают ее пока «по разрозненным фрагментам пазла». Как отмечает Крутаков, «нас поэтапно исключали из пространства общей нормы, но мы все это время медленно и печально продолжали исполнять свои обязательства перед насильниками. Введя ответные «газовые» санкции, Россия впервые адекватно отреагировала в экономической сфере на вставшие перед ней глобальные вызовы».