Работа на интернет-агрегаторов не вписывается в Трудовой кодекс

Пока что работа курьеров, трудящихся через специальные интернет-платформы, законодательно не прописана. Фото агентства «Москва»

Частные интернет-агрегаторы уже много лет устанавливают собственные правила на рынке труда для таксистов, курьеров и других работников. А Российское государство еще не нашло своего места в законодательном регулировании трудовых отношений XXI века. Многие эксперты советуют обновить российское трудовое законодательство, включив в него новое понятие «платформенной занятости». В Минтруде соглашаются, что новые типы занятости требуют законодательного урегулирования.

Платформенная занятость – это новый тренд, который становится востребованным среди российских граждан, признают в Минтруде. В пресс-службе ведомства Антона Котякова «НГ» сообщили, что министерство находится в активном диалоге с отраслевым сообществом для того, что внести соответствующие изменения на законодательном уровне. «Необходимо урегулировать социально-трудовые отношения таким образом, чтобы, с одной стороны, обеспечить социальную защищенность работающих в этом секторе, с другой – закрепить законодательно большинство спорных вопросов в сфере взаимоотношений платформы, заказчика и работника, не создав препятствий для развития новой формы занятости», – подчеркивают в ведомстве, отмечая, что возможные варианты регулирования прорабатываются с учетом мнения всех сторон.

Тема законодательного регулирования альтернативных форм занятости периодически всплывает в речах чиновников. «Рынок труда сегодня устроен так, что пока он не отвечает тем требованиям, которые предъявляет поколение Z, которое родилось после 2000-х годов – более мобильное, технологичное. Оно просит от нас возможности реализации в самозанятости, в платформенной дистанционной занятости, занятости на час и т.д.» – рассуждала вице-премьер Татьяна Голикова еще в марте. «На сегодняшний день одна из форм трудовых отношений, которая требует регулирования, – это платформенная занятость», – соглашался глава Минтруда Антон Котяков.

По подсчетам Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК), по итогам 2020 года экономика Рунета выросла на 22%, а ее вклад в экономику РФ составил 6,7 трлн руб. Стремительное развитие цифровых услуг во многом изменило отношения между работниками и работодателями.

Зафиксированный в законах традиционный формат трудовых отношений уже не отвечает современным реалиям, считают эксперты Высшей школы экономики (ВШЭ). Один из вариантов решения этой проблемы – это законодательное закрепление нового формата занятости, которую специалисты предлагают называть платформенной занятостью. Под этим термином понимается новая форма занятости, в которой человек является не наемным работником, а посредником между онлайн-платформой и получателем услуг. Такие формы взаимодействия, как известно, уже очень распространены в сегменте доставки, такси и других услуг.

Платформенная занятость не вписывается в формат традиционных отношений по найму, подтверждает замдиректора Института социальной политики ВШЭ Оксана Синявская.

В нормах действующего российского законодательства такие работники фактически становятся «фиктивно самозанятыми», так как они оформляются зачастую как индивидуальные предприниматели (ИП) или самозанятые при подключении к интернет-платформе. Альтернативный вариант – это работа вообще без оформления, то есть вне какого-либо регулирования и без какой-либо защиты самих трудящихся.

Уклоняясь от законодательного регулирования современного рынка труда, государство лишает себя и налоговых доходов. Оборотной стороной расширения новых форматов трудовых отношений является сжатие традиционной занятости, которая подпадает под традиционное налоговое законодательство.

Явным преимуществом нового формата занятости является его удобство для наиболее уязвимых групп населения: людей предпенсионного возраста, молодежи, мигрантов, инвалидов, женщин с маленькими детьми, считает Синявская. Работник в платформенной занятости получает большую автономность и широкую географию для поиска работы. Позитивный экономический эффект от нового формата трудовых отношений также очевиден: в стране снижается уровень безработицы и растут доходы населения.

По прогнозам ВШЭ, к 2030 году численность занятых в платформенной занятости достигнет 15 млн человек. Нынешняя численность трудящихся, вовлеченных в работу интернет-агрегаторов, оценивается в 6–8 млн человек. При этом большинство таких работников не видят необходимости регистрироваться в качестве самозанятого для уплаты налога на профессиональный доход.

Каждый десятый россиянин, по данным опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), называет себя фрилансером или самозанятым. А зарегистрированы в налоговых службах в качестве самозанятых лишь 1,2 млн человек. «К концу 2020 года в России стало 1,5 млн официально зарегистрированных самозанятых, и почти все работали с помощью цифровых платформ», – замечает глава РАЭК Сергея Плуготаренко. По его словам, теперь необходимо решать вопрос легализации самозанятых.

Единого подхода к регулированию новых форм занятости не смогли выработать ни эксперты, ни чиновники. «В европейских странах есть попытки сделать регулирование трудовых отношений более гибким. Там теперь существуют трудовые договоры с нулевым количеством часов, временные трудовые договоры, договоры по вызову», – рассказывает Оксана Синявская.

Другой вариант устранения нормативных пробелов – это разработка специального законодательства именно для работающих на интернет-агрегаторы и аналогичные платформы. Однако такого специального регулирования пока ни одно государство не выработало, отмечает она.

В Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР) видят большие сложности в коллективном представительстве интересов работников новых форматов. «У нас есть институциональная препона, мешающая объединять в виртуальном пространстве тех, кто работает посредством новых технологий... Для таких объединений нет выходов на социальное партнерство. У них нет таких же виртуальных объединений работодателей для заключения соглашений в сфере труда (по оплате труда, социальным гарантиям. – «НГ»)», – объясняет зампредседателя ФНПР Нина Кузьмина. Она приводила в пример таксистов, объединенных мобильной платформой: «С кем им заключать соглашение, если платформа отказывается признавать себя их работодателем?».

Да и доверия к профессиональным объединениям у граждан РФ небольшое. Около 53% россиян не видят необходимости для самозанятых вступать в какой-либо профсоюз, показывают опросы ВЦИОМ.

Альтернативой традиционным профсоюзам могут стать партнерские схемы софинансирования, совместное страхование социальных рисков при участии исполнителя, платформ и госинститутов.

Страхование самозанятых – болезненный вопрос, признает профессор Академии труда и социальных отношений Наталья Локтюхина. «Средний возраст самозанятых 30–40 лет. Через несколько лет все эти люди окажутся пенсионерами. И возникнет вопрос: на что будут жить эти люди», – рассуждает она. В теории самозанятые могут делать добровольные пенсионные взносы, но пока это делает явное меньшинство.

Между тем, по опросам ВЦИОМ, граждане не слишком поддерживают идею введения обязательных платежей для самозанятых. За идею сделать их обязательными выступает всего 22% респондентов. Свыше же половины опрошенных считают, что самозанятые сами должны решать, платить ли им социальные взносы или не платить. В идеале государство может снизить риски платформенной занятости. Но есть опасность, что избыточное регулирование вытолкнет платформенную экономику в тень.