Анастасия Башкатова
Во многих сферах деятельности высокопроизводительные рабочие места внедряются очень медленно. Фото РИА Новости
Правительство увеличит до 100 млрд руб. объем помощи малому и среднему бизнесу для поддержания занятости. Пока кризис не удалось переломить: в мае, несмотря на объявленные меры, численность зарегистрированных на бирже труда россиян выросла в три раза в годовом выражении, а спрос на рабочую силу упал на 20%. ВНИИ труда сообщил о важности навыков, которые позволяют быстро адаптироваться к изменяющимся требованиям работодателей, особенно с учетом запроса на новые компетенции в быстроразвивающихся индустриях. Правда, запрос этот пока трудно назвать массовым. Цель по созданию 25 млн высокопроизводительных рабочих мест до сих пор не достигнута.
Правительство продолжает поддерживать организации малого и среднего бизнеса из наиболее пострадавших отраслей, которые сохранили не менее 90% работников. Как сообщил в понедельник во время видеосовещания с вице-премьерами глава правительства Михаил Мишустин, на субсидии для бизнеса ранее уже было направлено более 81 млрд руб. из Резервного фонда правительства. «Сегодня выделим еще свыше 23 млрд руб.», – добавил он.
«Число потенциальных получателей субсидий растет, сейчас оно составляет 1 млн 730 тыс. организаций и индивидуальных предпринимателей. А число их работников увеличилось до 5 миллионов, – добавил Мишустин. – Поддержка правительства позволит сохранить занятость и стабильную работу таких организаций».
Напомним, в середине апреля президент Владимир Путин объявил о дополнительных мерах финансовой поддержки малых и средних предприятий из пострадавших отраслей. Единственное условие – максимальное сохранение занятости на уровне не менее 90% штатной численности.
Обратиться за субсидией бизнес мог в течение месяца с 1 мая, финансовая поддержка от государства за апрель должна была поступить на счет организаций начиная с 18 мая. О потребности в субсидии за май можно было сообщить до 1 июля. Теперь правительство решило продлить срок подачи заявки и на апрельскую субсидию тоже до 1 июля.
Несмотря на объявленные меры поддержки, избежать резкого роста безработицы не удалось. Численность официально зарегистрированных в службах занятости безработных достигла максимума за последние десять лет, а общая безработица (по методологии Международной организации труда) превысила 6% впервые с марта 2012 года, сообщил аналитический канал Macro Markets Inside (MMI), проанализировав данные официальной статистики.
По сравнению с маем прошлого года численность официально зарегистрированных безработных увеличилась почти в три раза (до 2,1 млн человек), а спрос на рабочую силу сократился на 20% – примерно до 1,4 млн вакансий на бирже труда, уточняет MMI. «В июне ситуация на рынке труда, скорее всего, продолжила ухудшаться», – считают аналитики.
Причем часть экспертов допускают, что безработных в стране еще больше. Опросив около 3 тыс. не имеющих работы россиян, портал SuperJob пришел к выводу, что сейчас только каждый третий безработный официально обращается в службу занятости. Из чего следует, что реальное количество безработных может превышать 6 млн человек, это больше, чем даже показатель общей безработицы, приводимый Росстатом (4,5 млн человек в мае).
Связанный с коронавирусом кризис наложился на более долгосрочные трансформации рынка труда. «Современный рынок труда настолько динамичен, что новые типы вакансий появляются быстрее, чем кандидаты успевают освоить требуемые для них функции, – сообщил в понедельник в интервью РИА Новости гендиректор ВНИИ труда Дмитрий Платыгин. – Новые специализации появляются постоянно, особенно в быстроразвивающихся индустриях: IT, digital, telecom».
«В условиях такой неопределенности молодому специалисту не обойтись без навыков, которые позволяют быстро адаптироваться к изменяющимся требованиям работодателей, – добавил он. – В этом помогают общепрофессиональные навыки, широкий кругозор и владение soft skills («мягкими» навыками), такие как самообучаемость, знание языков, креативность, критическое мышление, умение работать в команде и ряд других».
Как уточнил Платыгин, за 20 лет на российском рынке труда произошли значительные изменения: наблюдается перераспределение работников из индустриального сектора в сферу услуг и торговли, внедряется автоматизация. «При общем сокращении количества рабочих мест в сельском хозяйстве и промышленности в связи с автоматизацией многих процессов в этих сферах увеличился спрос на высококвалифицированных рабочих, инженеров и специалистов среднего звена. Нужны работники, владеющие знаниями новых технологий и навыками их применения», – пояснил Платыгин.
Но запрос работодателей на «гибких» работников, обладающих новыми компетенциями в соответствии с вызовами времени, пока трудно назвать массовым.
Один из майских указов президента от 2012 года предписывал «создание и модернизацию 25 млн высокопроизводительных рабочих мест к 2020 году». По данным Росстата, в 2019-м в стране насчитывалось 20,7 млн высокопроизводительных рабочих мест.
Больше всего их было в обрабатывающих производствах (около 4,3 млн), торговле (2,2 млн), госуправлении, соцобеспечении и обеспечении военной безопасности (почти 2 млн), транспортировке (1,9 млн), здравоохранении, а также научной деятельности (по 1,5 млн), строительстве – около 1,1 млн.
Меньше всего – в сфере гостиничного бизнеса и общественного питания (154 тыс.), в сфере водоснабжения, водоотведения и утилизации отходов (188 тыс.). Также в аутсайдерах сферы культуры, спорта, образования (что может быть связано с особенностями методологии). В сельском хозяйстве насчитывалось всего около 594 тыс. высокопроизводительных рабочих мест, а в области информации и связи, как ни странно, это число не дотянуло даже до 1 млн.
С учетом того, что последние несколько лет прирост обычно составлял от 1 до 2 тыс. таких мест в год (а до этого их количество, наоборот, сокращалось), то и в 2020-м вряд ли целевой показатель будет достигнут – особенно на фоне нового кризиса. n
«Масштабы и темпы цифровизации российской экономики пока не позволяют говорить о массовом влиянии цифровизации на рабочие места», – признали во ВНИИ труда. Однако в институте добавили, что есть сферы, в которых предъявляются требования к наличию особы цифровых компетенций: от финансовой сферы и транспортных перевозок до здравоохранения и образования.
Внутри одного города или отрасли ситуация может различаться. «Например, в моногородах она зависит от того, к какому виду деятельности относится градообразующее предприятие. Это может быть атомная промышленность (Обнинск), автомобилестроение (Набережные Челны), где используются современные технологии и создаются высокотехнологичные рабочие места», – пояснили в институте.«В отраслевом разрезе также не все однозначно, так как даже в сельском хозяйстве в связи с автоматизацией и роботизацией (теплицы с автополивом, полностью автоматизированные животноводческие комплексы и т.д.), сегодня особенно нужны квалифицированные специалисты, в том числе владеющие цифровыми компетенциями», – продолжили в институте.
«В России, как и во всем мире, под влиянием цифровизации поляризуется спрос на рабочую силу, – уточнили во ВНИИ труда. – В большинстве отраслей реального сектора отмечается одинаково высокий спрос как на высококвалифицированных работников (директоров по информатизации, проектных менеджеров и др.), так и на неквалифицированную рабочую силу».
«Рабочие места в соответствии с требованиями «экономики знаний» есть в государственных корпорациях, вузах, крупных вертикально интегрированных и IT-компаниях и наукоемких производствах», – сообщила «НГ» профессор Высшей школы корпоративного управления РАНХиГС Елена Яхонтова.
«Компании в условиях жесткой конкуренции, внедряя новые технологии, стараются оптимизировать свои издержки и повысить эффективность. За последнее время появилось много профессий, которые объединяют несколько направлений: не просто маркетолог, а специалист в интернет-маркетинге, не просто прораб, а прораб-вотчер», – продолжила доцент Торгово-промышленной палаты РЭУ Людмила Иванова-Швец.
Но, как замечает эксперт, в наибольшей степени спрос на таких специалистов зависит от наличия высокотехнологичных рабочих мест, «которые в отраслях нашей экономики появляются намного медленнее, чем в западных странах».
«Российская экономика в целом довольно тяжело интегрируется в «экономику знаний» и в «цифровую экономику», – считает профессор Высшей школы корпоративного управления РАНХиГС Елена Яхонтова. – Основная причина – слабый менеджмент, который оказывается не способен к своевременным ответам на вызовы. Системный кризис – еще одна серьезная преграда для создания рабочих мест, требующих цифровых компетенций и мягких навыков в массовом порядке».
«Сложилась ситуация, что многие работники сами уже готовы к новым условиям, готовы обучаться, меняться, а компании пока отстают в предоставлении таких условий, внедрении современных технологий», – уточнила Иванова-Швец.
Как полагает президент SuperJob Алексей Захаров, в некоторых случаях «модернизация де-факто запрещена», ведь обновление старых производств и создание новых рабочих мест ведет к высвобождению работников, которым необходимо создавать места в каких-то иных сферах.
По его словам, IT-отрасль готова нанимать намного больше и создавать много новых рабочих мест. Но, во-первых, как считает Захаров, этому не соответствует уровень школьного математического образования, а во-вторых, «подготовленные IT-специалисты высокой квалификации абсолютно экстерриториальны и часто предпочитают зарубежных работодателей».
комментарии(2)
0
Приход "экономики знаний" хорошо виден по публикациям спроса на вакансии ИТР и рабочих. В некоторых отраслях спрос настолько велик, что оклады в валютном измерении превышают "доКрымские" уровни. В Добывающем секторе, конечно, на первом месте встает добыча золота. Рост цен на металл вызвал тектоническое смещение рабочих - вахтовиков и инженеров добычи. 300-400 тыс в месяц - обычный оклад для ИТР. На золоте теперь платят больше, чем в нефтегазовом секторе. Наш Дальний Восток - это страна Эльдорадо
0
С наступлением кризиса в резервных валютах, Правительство РФ могло бы подумать, как начать создавать срочный и производный биржевой рынок металлов. Стыдно сказать, мы все еще ориентируемся на лондонскую биржу металлов (которой владеет Китай) для оценки собственной металлургии. Как воздух, нужны срочные биржевые индексы и финансовые инструменты на производимые в РФ металлы. Иначе, мы будем вечно прозябать в технической отсталости "Норильского Никеля" и кабальной зависимости от китайских бирж.