Кризисный сценарий в российской экономике стал базовым

Глава Минэкономразвития Максим Орешкин подготовил для президента восемь дополнительных мер по повышению потенциала экономического роста. Фото РИА Новости

Рост потребительского кредитования замедлится в следующем году в пять раз, прогнозирует Минэкономразвития. И потребительский спрос лишится чуть ли не единственного драйвера, так как стагнация доходов населения продолжится. Ведомство Максима Орешкина презентовало набор мер, которые повысят «потенциал экономического роста». Экспертное сообщество восприняло его критически: в условиях директивного изъятия и распределения средств трудно ожидать независимой от государства инвестиционной активности. По мнению экспертов, главный пузырь в российской экономике – нарастающее расхождение между словами и проводимой по факту политикой.

В 2020-м рост портфеля потребительских кредитов составит в России около 4% в годовом выражении против примерно 20%, ожидаемых по итогам текущего года. Такой прогноз сделало Минэкономразвития (МЭР). «В дальнейшем прогнозируется выход на темпы роста, близкие к темпу роста доходов населения», – уточнили в ведомстве.

Стагнация доходов населения в этом году продолжится. По итогам 2019-го рост доходов граждан составит, по обновленному прогнозу, всего 0,1% (в предыдущей версии прогноза ожидался рост на 1%). Затем, в 2020-м, доходы вырастут на 1,5%. 

Что, однако, не остановит замедления розничного товарооборота. «В рамках базового сценария ожидается торможение потребительского спроса в следующем году. Темп роста розничного товарооборота в таком сценарии опустится до 0,6% год к году в 2020-м», – уточнило МЭР. Произойдет это после роста на 1,3%, ожидаемого по итогам 2019-го. Предыдущая версия прогноза предполагала рост розничного товарооборота на 1,6 и 2,1% в 2019-м и 2020-м соответственно.

«Если называть вещи своими именами, это кризисный сценарий», – прокомментировал на своей странице в сети Facebook новый прогноз МЭР директор аналитического департамента «Локо-Инвест» Кирилл Тремасов. 

Само министерство преподносит эти расчеты как базовый сценарий прогноза. Потому что, как напоминает МЭР, все могло быть и хуже: ведомство не отказалось от опасений по поводу рецессии. Но оно уточнило, что спад возможен в случае, «если меры по ограничению темпов роста портфеля потребительских кредитов не окажут необходимого эффекта». «В таком сценарии в 2021 году ВВП сократится на 0,6%», – сообщили в МЭР.

Но базовый сценарий предполагает все же ускорение роста российской экономики с 1,3% по итогам 2019-го до 3,3% в 2023-м и 2024-м. При этом в обновленной версии прогноза перспективы следующего года оказались хуже, чем ожидалось ранее: рост ВВП составит не 2%, а 1,7%.

При этом МЭР поясняет, что стране нужно выйти на высокие, устойчивые темпы экономического роста, чтобы обеспечить такие приоритеты, как развитие человеческого капитала и улучшение качества жизни. «Поставленные цели достижимы исключительно на базе инвестиционно-ориентированной модели экономического роста, сопровождающейся увеличением потребительских расходов на базе роста доходов, а не потребительского кредита», – заявило МЭР. Решить поставленную задачу как раз и должны нацпроекты, а также те дополнительные меры по повышению потенциала экономического роста, которые Минэкономразвития подготовило по поручению президента. В ближайшее время план структурных мер будет рассмотрен в правительстве.

Минэкономразвития перечислило восемь таких мер. Это улучшение инвестиционного климата (снижение административных барьеров, создание предсказуемый среды ведения бизнеса, повышение доверия к правоохранительной системе и др.). Это также повышение эффективности функционирования рынка труда; повышение эффективности функционирования государственного и квазигосударственного сектора; технологическое развитие; развитие конкуренции.

Это меры, направленные на создание источников финансирования инвестиционных проектов внутри экономики (упоминается в том числе индивидуальный пенсионный капитал). Это меры, помогающие достичь цели по расширению несырьевого неэнергетического экспорта товаров и услуг (включая использование средств Фонда национального благосостояния для поддержки внешней экспансии). Наконец, это модернизация системы государственного управления, включая полномасштабное внедрение принципов проектного управления.

Но экспертное сообщество настроено скептически. «Восемь мер, которые презентовало Минэкономразвития, – это не меры по ускорению роста экономики, это меры по повышению потенциала. То есть потенциал-то может быть повышен, но это не означает, что действительно будет рост», – обратил внимание директор Института стратегического анализа ФБК Игорь Николаев. Такие формулировки свидетельствуют о волнении, даже нервозности российских властей, считает Николаев. Одна из причин для волнений – это, как полагает эксперт, осознание того, что к 2024 году цели, поставленные президентом, возможно, достигнуты не будут.

Динамика реальных располагаемых доходов населения.  * – динамика за первый квартал 2019-го по сравнению с первым кварталом 2018-го. Источник: Сбербанк

Казалось бы, в плане МЭРа перечислены правильные слова: «конкуренция», «предсказуемая среда», «повышение доверия». Но на практике все эти набившие оскомину лозунги пока не подтверждаются. Когда в рамках бюджетного правила из экономики директивно изымаются живые деньги, когда средства на развитие тоже распределяются директивно, сложно ждать расцвета независимой от государства инвестиционной активности, какой-либо частной инициативы.

В условиях затянутых поясов и шестилетнего периода падения и стагнации доходов населения трудно ожидать каких-то драйверов роста. О какой предсказуемой среде можно говорить, когда в стране повышаются налоги, что тут же рикошетом бьет по экономической активности, когда проводятся пенсионные реформы одна вслед за другой, обесценивая друг друга?

Любопытный момент. МЭР опубликовало свой план из восьми мер, в котором в качестве одного из подпунктов упоминается «формирование долгосрочных сбережений населения, в том числе через внедрение института индивидуального пенсионного капитала». Не прошло и дня, как Минфин и Центробанк решили отказаться от названия «индивидуальный пенсионный капитал», пообещав объявить о конкретных параметрах новой системы накопительных пенсий через неделю. Это ли должно вселить в бизнес уверенность в будущем?

О каком повышении доверия к государственным институтам, правоохранительным органам можно говорить на фоне шока от «дела Калви»? Как уже писала «НГ», бизнесмены сейчас в основном негативно оценивают деловой климат в стране, некоторые боятся развивать и выводить на новый уровень свое дело, чтобы не столкнуться с силовым и иным давлением (см. номер от 11.07.19).

Бизнес-омбудсмен Борис Титов указывал на стремление компаний выйти в кэш, вывести деньги, чтобы спасти то, что осталось. «Самопроизвольного роста не бывает – для этого нужна другая экономическая политика, – затем пояснил Титов на странице в сети Facebook. – Несовместимы рост промышленного производства и высокие процентные ставки по кредитам, рост и двузначная прибавка тарифов на электроэнергию и, конечно же, рост и одновременное введение новых налогов. Увеличение налога на добавленную стоимость в нашей ситуации – это экономический абсурд, нонсенс». Не бывает роста при падающих доходах населения и при силовом давлении, добавил он.

Отсутствие эффективной системы госуправления – главная проблема России. Об этом, как сообщал ТАСС, ранее заявил глава Сбербанка Герман Греф. «Если эта проблема будет решена, все остальные будут преодолены автоматически», – считает он.

Так что, по мнению многих экспертов, главным, условно говоря, пузырем российской экономики стал вовсе не рост потребительского кредитования. «Рост кредитования носил объективный характер и пока довольно далек от исчерпания», – поясняли, например, в Сбербанке.

Значительно хуже для российской экономики оказалось другое – нарастающее расхождение между целями и задачами, которые провозглашаются властями, и проводимой по факту экономической политикой.