Росстат разрешил спор Орешкина и Набиуллиной

Глава Центробанка Эльвира Набиуллина и глава Минэкономразвития Максим Орешкин разошлись во взглядах на макроэкономику. Фото РИА Новости

Ставка на экономический подъем благодаря национальным проектам пока не оправдывается. Под разговоры о нацпроектах и переходе к инвестиционной модели роста мы видим грандиозный за последние четыре года инвестиционный спад, а единственным источником роста ВВП остается розничное кредитование – так оценили экономисты данные Росстата о динамике ВВП в начале года.

Утвержденные правительством национальные проекты должны поставить отечественную экономику на новые рельсы, сделать ее высокотехнологичной, повысить производительность труда и на этой базе поднять уровень жизни граждан Российской Федерации, обещал на последней «Прямой линии» президент РФ Владимир Путин. А во вторник на заседании президиума Совета при президенте по стратегическому развитию и национальным проектам премьер-министр Дмитрий Медведев поручил начать работу по определению финансовых ресурсов для исполнения нацпроектов в 2020 году. При этом председатель правительства отметил, что средства на их реализацию в текущем году в значительной мере доведены до российских регионов, а все основные управленческие решения уже приняты. 

Глава кабмина также призвал регионы активнее действовать в вопросах реализации нацпроектов. «Говорю это вам не просто чтобы, что называется, взбодрить – надеюсь, вы и так бодры, – а просто чтобы вы оценили все плюсы и минусы правильной организации работы и сделали выводы для себя – быстрее надо действовать в летних условиях», – пояснил премьер.

Ранее российские власти подчеркивали, что эффект от реализации нацпроектов частично проявится уже в этом году, а главная цель нацпроектов – улучшение качества жизни россиян. Экономисты же сомневаются, что реализация нацпроектов будет иметь сколько-нибудь осязаемый эффект. «Вряд ли они смогут повлиять на тренд роста этого года, так как скорее всего они будут профинансированы только ближе к самому концу этого года, и, учитывая, что 60% средств выделено под строительство, эффект на рост будет в любом случае отложенным», – считают аналитики Альфа-банка, полагая, что по итогам года экономика РФ вырастет на скромные 0,8%.

Пока говорить о каком-либо эффекте от реализации нацпроектов также не приходится. Так, по итогам первого квартала 2019 года рост ВВП составил скромные 0,5%. И, как сообщают в Росстате, основной вклад в этот рост внесли расходы на конечное потребление – плюс 1,2% по сравнению с первым кварталом 2018 года.

В номинальном выражении расходы на конечное потребление со стороны домохозяйств составили в первом квартале 12,5 трлн руб., что на 854 млрд больше, чем за аналогичный период прошлого года. «В то же время кредит населению (за исключением ипотеки) вырос за год на 1,6 трлн руб. Получается, что без расширения кредита населению мы бы имели сокращение потребительского спроса и отрицательные темпы роста ВВП», – пишет в своем Telegram-канале MMI директор аналитического департамента компании «Локо-инвест» Кирилл Тремасов. Иными словами, продолжает он, потребкредит – единственное, что в первом квартале удержало рост ВВП в положительной области.

Компонент ВВП. Валовое накопление основного капитала, год к году, %. Источник MMI

«Это (ВНОК и инвестиции в основной капитал. – «НГ») несколько разные показатели, но их динамика обычно очень близка», – пишет эксперт, подчеркивая, что оба показателя позволяют говорить о грандиозном провале инвестиций в начале года.

Фактически эксперты подтверждают прежний тезис Центробанка: расширение кредита населению – единственный фактор, который удерживает экономику от глубокой рецессии. Напомним, в ведомстве Эльвиры Набиуллиной ранее сообщали, что вклад необеспеченных потребительских кредитов и автокредитов в рост ВВП составил в диапазоне от 0,4–0,7%. А без роста необеспеченного потребительского кредитования рост ВВП в первом квартале 2019 года мог бы снизиться до нуля. По сути, регулятор назвал займы единственным драйвером роста ВВП России. В Минэкономразвития с этими выводами тогда не согласились, что привело к серьезной перепалке между ведомствами.

«Я думал, в ЦБ лучше с макроэкономикой. Интересная получается логика: чем сильнее загоним население в долговую яму, тем лучше», – писал глава МЭР Максим Орешкин в Facebook. «Очевидно, что при заданном уровне совокупного спроса рост тем больше, чем больше в его структуре инвестиций, а не текущего потребления (причем в основном импортных товаров)», – пояснял Орешкин. Как следовало из дальнейших объяснений министра, вместо того чтобы надувать пузырь на рынке потребкредитования, надо стимулировать инвестиционную активность предприятий, с одной стороны, улучшая деловой климат, а с другой – повышая для них доступность кредитов (см. «НГ» от 30.06.19).

Заметим, Орешкин не в первый раз поспорил с Центробанком о последствиях роста потребительского кредитования. В начале июня он заявил, что пузырь необеспеченных займов несет наибольший риск рецессии в России в ближайшие годы. Если ничего не делать сейчас, то рецессия может наступить уже в 2021 году, считал он. В ЦБ тогда парировали: люди берут кредиты из-за не очень высокого темпа роста доходов. Руководитель ЦБ предложила правительству принять меры по повышению доходов населения, чтобы кредиты не стали социальной проблемой.

В понедельник позицию МЭР внезапно поддержали в Минфине. Долговая нагрузка россиян переходит за критический уровень и становится социальной проблемой, заявил замминистра финансов РФ Алексей Моисеев. «Я считаю, что ситуация на рынке потребительского кредитования напряженная. Полагаю, что ЦБ был не прав, когда сказал, что есть признаки пузыря на рынке ипотеки. Я считаю, что Орешкин прав, когда он говорит, что есть такие признаки на рынке потребкредитования, даже не столько пузыря, сколько мы переходим за критические уровни долговой нагрузки человека», – сказал министр.

Что понимать под «критическими уровнями долговой нагрузки», не вполне понятно. Эльвира Набиуллина напоминала, что доля долга домохозяйств в экономике – всего 14% ВВП, что заметно ниже большинства стран. А по данным Национального бюро кредитных историй, доля плохих долгов в потребкредитах за январь–май выросла до 19,5%.

Ряд экономистов ставят под сомнение тезис о том, что ограничение потребкредитования способно разогнать инвестиционный рост. «Слабое звено в данных рассуждениях – это знак тождества между корпоративным кредитом и инвестициями. В нашем случае первой реакцией на существенное снижение ставок станет увеличение оттока капитала. Если у компании неожиданно появляется доступ к дешевым кредитным ресурсам, то совсем не факт, что она начнет активно инвестировать», – считает Кирилл Тремасов. А для банков и частных инвесторов резкое снижение ставок сразу же станет поводом для игры против рубля, замечает он. «Меняя структуру кредитования, мы скорее всего получим отток капитала и более слабый рубль. А в проигрыше опять окажется население», – подчеркивает экономист.

Мало же инвестируют компании совсем не из-за ограниченности в ресурсах и проблем с кредитованием. «Мы видим, какие гигантские дивиденды выплачивают сейчас компании. Мы видим растущий спрос на иностранные активы и огромный отток капитала. Собственных ресурсов в корпоративном секторе с избытком, и низкая инвестиционная активность частного бизнеса – это не проблемы с привлечением капитала, а прежде всего непонимание перспектив развития страны, слабый спрос, неопределенность и незащищенность», – объясняет Тремасов. Российская банковская система не испытывает недостатка в финансах, и банкам не нужно выбирать: кредитовать население или бизнес, говорит бывший зампред ЦБ Сергей Алексашенко. Если бы предприятия действительно приходили в банки и просили кредиты, вероятно, им бы их выдавали, рассуждает он в эфире радио «Эхо Москвы».

Из имеющейся на сегодняшний день статистики ясно одно: техническую рецессию во втором квартале мы скорее всего получили, резюмирует Тремасов.