Российские калории для Китая

Фото pixabay.com

Одним из главных вызовов для стратегического партнерства Москвы и Пекина является проблема неравенства их экономических потенциалов. Слишком очевидное преимущество китайской стороны ставит Россию в положение не вполне равноправного союзника, что не может не сказаться и на политическом статусе Москвы в этом альянсе. Поэтому для Кремля становится важнейшей задачей поиск компенсационных проектов, способных нейтрализовать неприятный для российской стороны экономический и политический перекос в пользу китайских друзей.

Тихоокеанский регион – как одна из главных площадок российско-китайского стратегического взаимодействия - рассматривается в качестве нового мирового экономического центра еще с середины 90-х годов. В первую очередь это было обусловлено стремительным развитием азиатских «драконов» (или «тигров») - самыми успешными и быстроразвивающимися экономиками стран Азии в то время. Тогда же США начали искать новые направления для переориентирования своей политики и экономических проектов после окончания холодной войны и развала СССР.

Для России вопрос стратегического переориентирования на Восток возник несколько позже, когда азиатские страны закрепились на мировом рынке в отрасли информационных технологий, а Китай стал уже не потенциальным, а вполне реальным конкурентом для США, Японии и Европы, сделав эти страны зависимыми в некоторых областях (например, ЕС зависит сегодня от китайских солнечных батарей). Поводом для переориентации Москвы послужили экономический кризис, ухудшение отношений с Европой и США и последовавшие за этим экономические санкции. Однако смена геополитических и геоэкономических векторов не произошла безпроблемно для Москвы, так как к моменту «разворота на Восток» российский Дальневосточный регион не мог сравниться по уровню развитию со странами Азии, и до сих пор это отставание остается значительным.

Однако, представляется, что, несмотря на действительно сложное положение восточных окраин федерации, у России есть несколько потенциально успешных сфер приложения ресурсов, которые окажутся весьма выгодными в среднесрочной перспективе. В частности, одним из таких направлений является более эффективное и целенаправленное использование потенциала сельского хозяйства. Несмотря на значительное отставание в ряде важных экономических областей, Россия в долгосрочной перспективе сохраняет конкурентное преимущество в сфере АПК и производстве продуктов питания. В Дальневосточном регионе РФ остается значительное количество сельскохозяйственных земель, благоприятных для возделывания агрокультур и выпаса скота. Мощный земельный ресурс дополняется наличием крупных компаний по производству минеральных удобрений и широким спектром различных естественных ингредиентов для этого, что, в свою очередь, является обязательным для организации и успешной работы массового производства продуктов питания. А спрос на эти продукты в соседнем Китае будет только расти.

Новая российская продовольственная инициатива в Дальневосточном регионе с жесткой ориентаций на китайский рынок позволит не только накопить необходимый капитал для развития восточных окраин федерации. Она создаст условия для изменения политического статуса Москвы в российско-китайском стратегическом партнерстве, поможет пересмотреть отношение Китая к России как к «младшему брату», вернув Москву на прежнюю политическую орбиту в ранге равного партнера. Сейчас, напомним, Китай не видит в России сколь-нибудь ценного союзника и это прекрасно отражается в его инвестиционной политике: из всех громко анонсированных российско-китайских проектов ни один не достиг тех результатов, которые были заявлены, а большинство инициатив так и остались декларациями о намерениях.

В этой связи возможность для Москвы сыграть на побочных эффектах форсированного развития Китая (урбанизация и индустриализация) является ключом к накоплению экономической и политической мощи в Азиатском регионе. Китайское население чрезмерно резко мигрировало в города. Так, согласно официальной статистике, процент городского населения в период с 2007 по 2017 годы увеличился с 45,89 до 58,52 (чуть больше 200 млн чел. в абсолютных цифрах), тогда как общий рост населения КНР за этот же период составил 5,2% (почти 69 млн чел.). Реальная численность населения китайских городов, скорее всего, несколько больше по причине значительной внутренней миграции, которая не учитывается статистикой и оценивается сегодня экспертами в 250 млн чел. И это население постоянно нуждается в продуктах питания.

Индустриализация в Китае вызвала серьезные проблемы в сфере экологии, которые лишь закрепила погоня за ценовым преимуществом. Вместе эти факторы существенно повлияли на китайский аграрный сектор. И если за некоторыми растущими количественными показателями Китай еще успевает, то качество не является даже побочной целью новой аграрной политики Поднебесной. Наиболее уязвимым для китайцев сегодня является мясной сектор, но индустрия производства риса и пшеницы также не отличается значительной стабильностью, что в перспективе неизбежно выльется в острую проблему.

Ко всему прочему, Китай не имеет такого количества земельных площадей, пригодных для развития сельского хозяйства, которые позволили бы надежно решить собственными силами продовольственную проблему для растущего населения страны. Если же учесть, что показатели урбанизации не статичны, что города продолжают увеличивать свою территорию огромными темпами, что продолжается деградация земель из-за отходов производства и специфики ведения сельского хозяйства, то самообеспечение Китая продуктами питания в будущем становится настоящей проблемой.

Важно понимать, что интенсивное использование земель является еще более критичным фактором их загрязнения. Накапливание сельскохозяйственных отходов ничуть не лучше промышленных, а иногда и приводит к более серьезным негативным изменениям (например, в случае с отходами свиноводства). Истощение ресурсов почвы ведет к ее существенной деградации, а отсутствие ротации выращиваемых культур - к появлению болезней и паразитов. Именно это сегодня и наблюдается в Китае.

Отчасти эти проблемы можно было бы решить закупкой современной агротехники, модернизацией тепличных хозяйств со своей почвой, атмосферой и приобретением удобрений, формированием цепочек безотходного производства. Но тогда и цена на сельхозпродукцию возрастет в разы, что вряд ли будет приемлемо для массового китайского рынка. Для растущего среднего класса КНР и существенного увеличения спроса на продукцию животноводства Пекину придется искать альтернативные источники недорого мяса. И это также открывает дополнительные возможности для Москвы.

Сегодня Китай еще способен поддерживать необходимой уровень производства продуктов питания для самообеспечения, закупая их относительно небольшое количество за рубежом. Однако результаты бурного экономического развития и, как следствие, демографических и поселенческих изменений, будут проявляться постепенно и, скорее всего, необратимо.

Правительство КНР вполне осознает данную проблему и сейчас занято, как ужесточением законодательства в области сохранения и защиты экологии, так и инвестициями в зарубежный аграрный сектор. Согласно исследованиям, проведенным в 2018 году департаментом США по сельскому хозяйству (United States Department of Agriculture), китайские инвестиции в сельскохозяйственную сферу за рубежом в период 2009-2016 годов выросли десятикратно - с 0,3 млрд до 3,3 млрд долл. Интересно, что эти инвестиции распределяются по всему миру, но с подавляющей долей размещения в азиатском регионе.

Это вовсе не означает, что Китай гарантированно получит прибыль от своих агроинвестиций, но он точно расширит, тем самым, зону своего влияния. По сути, схема с зарубежными инвестициями в сектор АПК похожа на проект «Нового Шелкового пути», продвигаемый Пекином последние годы, который направлен на изучение и использование потенциала других стран.

Представляется, что несмотря на все особенности реализации китайских сельскохозяйственных инвестиций, Россия также могла бы ими воспользоваться. Это дало бы Москве возможность «прорубить окно» в Тихоокеанский регион и дальше в Азию одновременно с долгожданным развитием своего Дальневосточного региона.