Чем "Большая фарма" угодила российской Палате по патентным спорам?

Фото pixabay.com

Несколько громких разбирательств между отечественными производителями лекарственных препаратов и представителями иностранной «Большой фармы», завершившиеся не в пользу российских компаний, заставили Госдуму назначить парламентское расследование по фактам ущемления прав отечественных изготовителей лекарств. 

Кто только ни судился в последнее время с российскими фармпроизводителями! Даже мировые гиганты, такие как Pfizer, Bristol-Myers Squibb, AstraZeneca и Celgene. Схема примерно одна и та же: в свете политики импортозамещения российские фармпредприятия патентуют отечественные аналоги дорогих западных препаратов, и, в полной уверенности, что они делают правое дело, налаживают производство. Вот тут-то приходят обладатели западных патентов и тянут за ушко, да на солнышко, наших героев как пиратов – подают в суд. «Как же так? – изумляются россияне, – вот же наш патент!» 

Но высокооплачиваемых западных адвокатов это волнует мало, поскольку они полагают, что подобный патент недействителен. И что интересно, это мнение о качестве и степени защиты российских патентов, как можно предположить, судя по происходящему на рынке, разделяет и Роспатент. 

Так, например, 28 января 2019 года, как сообщал «Фармацевтический вестник» (11.02.19), Палата по патентным спорам приняла решение о недействительности патента № 2577518, принадлежащего компании «Натива». 8 февраля Роспатент не утвердил это решение. Однако коллегия Палаты по патентным спорам 12 февраля повторно рассмотрела возражение АО «Р-Фарм» на патент, по которому выпускается лекарство «Дазатиниб-натив». Патент № 2260592 «Циклические ингибиторы протеинтирозинкиназ» на оригинальный препарат «Спрайсел» (МНН дазатиниб) принадлежит компании Bristol-Myers Squibb. Компания в суде пыталась доказать, что «Натива» использует ее патент. Арбитражный суд в июле прошлого года отказал в удовлетворении иска, а осенью 2018 года решение подтвердила апелляция. В январе 2019 года Суд по интеллектуальным правам отправил дело на новое рассмотрение.

Судилась «Натива» и о выдаче принудительной лицензии на использование патента на препарат с МНН сунитиниб, принадлежащего Sugen LLC и Pharmacia &Upjohn Company – части группы компаний Pfizer. Дело в том, что в изобретенный специалистами «Нативы» препарат, охраняемый патентом РФ № 2567535, входит этот самый сунитиниб, охраняемый патентом №005996 – это называется «зависимое изобретение». Если патент на патент налезет – кто кого сборет?

А в 2018 году «Натива»  получила принудительную лицензию на использование патента Celgene на лекарство с МНН леналидомид, так как имеет зависимое изобретение. Однако позже Палата по патентным спорам признала выданный компании «Натива» патент не отвечающим критерию патентоспособности «изобретательский уровень», также сообщал «Фармацевтический вестник» (31.10.18).

Как сообщали СМИ, некоторое время назад отличился Роспатент и в споре между компаниями «Фарм-Синтез» и «Ф-Синтез». На основании решения Палаты по патентным спорам ведомство признало полностью недействительным предоставление правовой охраны принадлежавшим «Фарм-Синтезу» товарным знакам № 264606 («Бусерелин») и № 270512 («Бусерелин-Депо»), писал «Фармацевтический вестник» (28.12.10). Как заявляла адвокат компании «Ф-Синтез» Елена Маруневич, на утверждении в Роспатенте находились аналогичные решения Палаты по патентным спорам в отношении товарных знаков № 260450 «Октреотид» и № 292148 «Октреотид-Депо». В то же время, как можно предположить, именно регистрация в Роспатенте МНН выпускаемых препаратов как товарных знаков позволила «Фарм-Синтезу» через суд добиться отмены госрегистрации четырех препаратов компании «Ф-Синтез». Тут Роспатент сработал прямо как сказочный король: мое слово – хочу даю, хочу – обратно забираю. Как можно полагаться на патенты, которым грош цена? 

Как заметила заведующая отделением Федерального института промышленной собственности (ФИПС) «Палата по патентным спорам» Галина Разумова на сайте этой организации: «Образно выражаясь, работников нашего отдела можно назвать коллегией адвокатов Роспатента. Есть в этом неофициальном звании нечто вселяющее уважение к юристам и доверие к инженерам, работающим в отделе. Но такое звание ко многому обязывает. Ежедневно сотрудники отдела отстаивают интересы Роспатента в судах различных юрисдикций и различных инстанций».

Интересно, как же сотрудники отдела так яростно отстаивают интересы Роспатента, если он регулярно проигрывает в судах? Тут впору предположить, что сотрудники сотрудников Роспатента то ли недостаточно компетентны, то ли лично заинтересованы в том, чтобы российские производители проиграли. «Большая фарма» умеет делать предложения, от которых невозможно отказаться.   

Эту ненормальную ситуацию стало уже невозможно не замечать, и председатель Госдумы Вячеслав Володин Вячеслав в январе дал поручение сформировать рабочую группу по совершенствованию законодательства по обеспечению доступа на рынок российских препаратов, а Андрею Исаеву предложил возглавить ее. 

Первый заместитель Руководителя фракции «Единая Россия» Андрей Исаев, выступая на совете по законотворчеству при председателе Государственной думы подчеркнул: «Отдельная история с патентной защитой наших лекарств. Однако законодательство в этой сфере, в плохом смысле этого слова, консервативное, а правоприменительная практика еще хуже. Мы имеем ситуации, когда отечественный лекарственный препарат, разработанный по государственной программе, на который были затрачены деньги федерального бюджета, и который получил патент в Роспатенте, потом по жалобе малопонятной организации лишается этого патента. Лишили патента уже выпускавшееся, поступившее в продажу отечественное лекарство, разработанное по государственной программе. Это объективная реальность. И такие решения принимаются сплошь и рядом, когда Палата по патентным спорам принимает решение против наших производителей. Ни одного решения, когда Палата по патентным спорам принимала бы решение в пользу наших производителей мне не известно! Этот вопрос нуждается в отдельном обсуждении».

Дело в долгий ящик откладывать не стали, и уже 4 февраля в Роспатент. По данным «Парламентской газеты» (04.02.19) был направлен депутатский запрос. Однако пока неизвестно, чем же продолжится это фармдело. Оно может дорого обойтись Роспатенту, легкомысленно то выдающему (далеко небесплатно, между прочим, и «внимательно» рассматривающему каждую заявку по 7-9 месяцев), то аннулирующему патенты на лекарства. Дело касается жизни и здоровья российских граждан. Это уже не шутки.