"Спящие" проснулись?

Фото Oliver Bunic/Bloomberg via Getty Images

Заранее прошу прощения у читателей за большое количество медицинской и юридической терминологии, но без этого не обойтись, тем более в нынешней ситуации, когда, по сути, уничтожается отечественная фармацевтическая промышленность, отдавая здоровье граждан России на откуп западным фармгигантам, которых это здоровье абсолютно не интересует. Когда речь идет о больших деньгах, которые эти самые фармацевтические компании берут за устаревшие и практически «второстепенные» лекарства, которые они поставляют в нашу страну. И это при том, что в России имеются отечественные компании, которые самостоятельно разрабатывают новые, уникальные, более эффективные препараты, стоимость которых значительно ниже. И обратите внимание на то, что речь идет не о простуде, а об онкологии и других страшных заболеваниях.

Дело в том, что во времена Советского Союза в РCФCP делали в основном лишь лекарственные субстанции, а готовые лекарства производили на заводах Молдавии, Украины, Грузии, Армении и других союзных республик. И когда грянул 91-й год и СССР прекратил свое существование, Россия столкнулась с большой проблемой – оказалось, что страна не может самостоятельно обеспечивать процесс производства лекарственных препаратов. И тогда на российский рынок ринулись крупные западные фармацевтические компании. А уж как они патентовали свои лекарственные препараты при отсутствии в тогдашней России патентного законодательства – это отдельная и весьма странная история.

Фармконцерны ворвались на российский рынок, имитируя свою экспансию якобы «инвестициями в экономику страны», и это продолжается до настоящего дня. И, честно говоря, совсем непонятно, каким образом практически открыто важнейшие российские властные структуры вдруг встают грудью на защиту международных фармконцернов, ссылаясь на некие призрачные инвестиции. Может, там имеются какие-то иные интересы, кроме государственных?

Как я уже говорил, в России существуют мощные фармацевтические компании, такие как «Натива», имеющая свои научные центры и разрабатывающие уникальные отечественные лекарственные препараты, которые превосходят по действию устаревшие медикаменты, продаваемые России «Большой фармой» (западными концернами) и «бьющие» их в том числе и по цене. Но не складывается. Заинтересованные или, может, даже замотивированные иностранными «инвесторами», госструктуры откровенно лоббируют интересы этой самой международной «Большой фармы». И это при том, что в ситуации с нынешними санкциями и попыткой импортозамещения создается реальная угроза российской безопасности.

А угроза заключается в том, что западные фармацевтические гиганты, буквально оккупировавшие еще с 90-х годов российский фармрынок, действуют по принципу «Здесь хозяева – мы, а вам положены объедки по максимальным ценам». Так, туберкулез у себя, на Западе, они лечили одним, прогрессивным, препаратом, а в Россию фармкорпорации поставляли те препараты, которые у них уже были сняты с продвижения, используя Россию как сбытовой плацдарм для своих совсем уже не новых препаратов. У нашей страны тогда, с 90-х годов, не было иного выхода, как пустить эти лекарства на внутренний рынок, а западные концерны не только зарегистрировали свои препараты в России, но и даже запатентовали.

Многие медицинские препараты, которые они тогда, в 90-е, запатентовали (а в России, напомню, в то время практически не имелось патентного законодательства) так, как им было выгодно. И главное, что в России отсутствовали два основных признака, необходимые для патентной защиты, – это новизна и промышленное применение. И соответственно препараты были запатентованы как бог на душу положит – предоставив все преференции мировым концернам, поставлявшим вторичные лекарственные препараты, которые на Западе уже практически не использовались. Международные концерны внедряли такие препараты в российский лечебный процесс, защищаясь этими самыми патентами из лихих 90-х.

Кстати, а когда крупнейшие медицинские концерны разрабатывали очередное новое лекарство, то регистрировали его в России в самую последнюю очередь, так как наша страна снабжалась по остаточному принципу.

И вот после 2008 года отечественный Минпромторг наконец-то отчетливо уяснил, что российский бюджет не резиновый и его не хватает на обеспечение лечебного процесса по всем направлениям, если продолжать и поддерживать экспансию западных фармконцернов, продающих стране «вторичные» лекарственные препараты по весьма высоким ценам. Ведь на льготные категории больных, таких как ВИЧ-инфицированные, онкологические, страдающие гепатитами, другими страшными заболеваниями, а также и просто пенсионеров и неимущих государство вынуждено закупать препараты за счет бюджета.

И именно тогда, благодаря отчасти Минпромторгу, но почему-то вопреки пожеланиям неких персонажей из Минэкономразвития российские фармацевтические компании начали самостоятельно разрабатывать, в том числе и поднимая собственные прошлые разработки, а также производить новые, прогрессивные медицинские препараты, отличающиеся от западных в лучшую сторону как по качеству, так и по цене. А теперь расскажу подробней.

Одним из таких предприятий стала российская фармацевтическая компания «Натива», создавшая свой научно-исследовательский центр и разработавшая уникальные отечественные медицинские технологии. Также отличительной чертой «Нативы», так раздражающей западные фармконцерны, является разработка препаратов полного цикла – от субстанции до производства готовых лекарственных форм. Это важнейший фактор, так как в этом случае Россия получает полную независимость от «Большой фармы», то есть от мировых концернов.

Хотя и в ситуации с уникальными возможностями той же «Нативы» никто не выдавливает международные фармконцерны из российского рынка медпрепаратов, никто не производит замены одного препарата на другой. Им просто дали понять, что закончилась их полная многолетняя монополия, так как российской компании «Натива» удалось запатентовать как свои дженерики (медикаменты, воспроизведенные из основного препарата), так и препараты полной собственной разработки. И что тут началось? А началась непривычная для мировых производителей, ранее диктовавших цену в России, конкуренция по стоимости.

Как ведь было раньше – Минздрав объявляет аукцион и выставляет достаточно невысокую цену на медпрепараты первой необходимости. Никто, кроме западных фармконцернов, не мог участвовать в аукционе по столь низкой цене, а это значит – полная монополия. Но сейчас на таких конкурсах появляется та же «Натива», которая вполне себе составляет конкуренцию международным гигантам. И это, разумеется, вызывает большое раздражение как у Запада, так и у тех российских министерств и ведомств, которые «почему-то» вдруг оказываются весьма заинтересованными в продвижении именно препаратов крупнейших международных концернов.

Итак, российская фармкомпания «Натива» запускает свой препарат, западные концерны также производят свой препарат, никто никому ничего не запрещает – здоровая конкуренция, не допускающая никакой, и в первую очередь иностранной, монополии. Но западной фармацевтике такая история совсем не понравилась, так как Минздрав, учитывая возможности российских производителей, начал снижать цены на аукционах, что повлекло потерю международной «Большой фармой» сверхприбылей, которые обычно получали монополисты, – доходящей до 200%.

Что в этом случае делает большой международный бизнес? Правильно, он ищет союзников в среде тех, кто «решает вопросы». И такого союзника (Nota bene: против отечественных производителей!) западные фармконцерны нашли в лице Минэкономразвития. Также похоже, что в союзниках у мировых фармгигантов оказались и Роспатент, и некая весьма странная по своим функциям организация – Суд по интеллектуальным правам (зачем он нужен, коль в стране есть арбитражные и иные суды?). Но факт остается фактом – эта триада дружно легла на амбразуру, вступив в защиту западных фармацевтических гигантов, по сути, уничтожая отечественного производителя. И это происходит, заметьте, в период активизации западных санкций в отношении России!

Не верится? Тогда привожу доказательства: не так давно тот самый российский Суд по интеллектуальным правам (СИП) уже в который раз встал на сторону очередной западной компании, причем совершил это после вполне законных побед в арбитраже российского производителя жизненно важных лекарственных препаратов – компании «Натива» – над иностранными фармацевтическими гигантами. И решение СИП весьма странно, так как именно «Натива», как уже было сказано выше, создала научный центр и разработала уникальные российские медицинские технологии.

«СИП отменил постановления предыдущих авторитетных инстанций – Арбитражного суда Московской области и Десятого Арбитражного апелляционного суда, подтвердивших право «Нативы» на производство жизненно важного противоопухолевого препарата с международным непатентованным наименованием «Сорафениб», – пишет «Российская газета» (см. номер от 25.11.18). – До того компания выиграла арбитражные процессы, в первой, апелляционной, а в некоторых случаях и в кассационной инстанциях, еще у трех фармгигантов – Celgene, Bristol-Myers Squibb (BMS) и AstraZenecа. Также она впервые в России добилась выдачи принудительной лицензии на выпуск защищенного патентом аналога противоопухолевого иммуномодулятора с МНН леналидомид. Однако Палата по патентным спорам Роспатента, подведомственного Минэкономразвития, фактически аннулировала патент «Нативы», тем самым признав неправильным предыдущее решение о его выдаче».

При этом такие вот активные защитники западных концернов, как тот же Роспатент, не гнушаются даже тем, что становятся на сторону совершенно загадочных представителей этих самых фармацевтических гигантов, даже не уточняя, откуда они (эти представители) взялись.

А теперь в нашем повествовании на сцену борьбы с российским производителем – фармацевтической компанией «Натива» – на стороне почему-то западных фармгигантов выходит Минэкономразвития. Дело в том, что Федеральная служба по интеллектуальной собственности (Роспатент) находится в ведении Министерства экономического развития РФ. И такие решения, как, по сути, уничтожение отечественной фармацевтики в пользу западных фармгигантов, руководство Роспатента без согласования с Минэкономразвития, по моему мнению, принять бы не смогло.

Есть подозрение, что Роспатент, возможно, прежде чем давать отмашку на отзыв патента у крупного отечественного производителя «Нативы» по требованию западного концерна Celgene, мог получить некие указания у чиновников Минэкономразвития. Ну, чтобы соломки подстелить, если потом, скажем, президент страны Владимир Путин спросит: «А как же так получилось, что в период санкций и импортозамещения у отечественного производителя отбирается законный патент на уникальные фармпрепараты, в которых страна сейчас так нуждается? Причем в пользу богатейшего западного концерна. К чему бы это?» А ведь Владимир Владимирович вполне может спросить, и спросить именно с такой формулировкой.

И тут возникает определенный противовес триаде «Минэкономразвития – Роспатент – СИБ» в лице министра промышленности и торговли (Минпромторг) Дениса Мантурова, который настоятельно требует к 2020 году довести долю российских производителей лекарств до 50%. «У нас задача: к 2020 году максимально приблизиться к объему в 50%... Притом что сегодня мы уже вышли на 30% рынка при ежегодном увеличении объема рынка фармацевтики в России», – заявил глава Минпромторга РФ (см. «Коммерсант» от 09.09.18), чем, похоже, вызвал большое раздражение у западных фармконцернов и тех, кто их так активно поддерживает в российских структурах.

И еще два немаловажных момента, которые имеет смысл рассмотреть на примере противоборства с российской фармкомпанией «Натива».

Во-первых, такая ситуация с отзывом законных патентов у отечественных фармацевтических производителей вызывает определенное «уныние» у уникальных российских специалистов, разрабатывающих важнейшие препараты – мол, зачем что-то делать по импортозамещению, если своя же власть бьет по рукам. У одной только «Нативы» – целый научно-технический центр работает.

Во-вторых, возникает весьма неприятный, но важный вопрос. В связи с тем, что, согласно Женевской конвенции, какие-либо ограничения или санкции не могут распространяться на лекарственные препараты первой необходимости, не пытается ли Запад через каких-то своих «спящих» разрушить изнутри возрождающуюся российскую фармацевтику, ограничив ее документально и поставив в зависимость от международных концернов? Знаете же, как бывает: у кого-то дочка учится в США, у кого-то домик где-нибудь на Женевском озере, а у кого-нибудь и банковский счет в Великобритании.

Да, и еще. Те, кто так активно отстаивает интересы международной «Большой фармы», заявляют, что западные фармацевтические гиганты обидятся и уйдут с российского рынка, лишив его каких-то невидимых «инвестиций». Однако эксперты считают, что с огромного российского рынка никто из них не уйдет, так как он им нужен. И международным компаниям придется рано или поздно работать по российским законам, понизив цены, и смириться с тем, что у них появились российские конкуренты.

А то же Минэкономразвития, доказывая важность этих так называемых инвестиций, похоже, делает вид, будто не в курсе того, что в ряде контрактов западных фармгигантов указан запрет на поставку лекарственных препаратов в ведомства, подпавшие под санкции. Представьте, что будет, если вдруг Минобороны или Росгвардия окажется без лекарств первой необходимости?

Также западные фармгиганты проникают на российский рынок еще одним весьма хитрым и, скажем так, оригинальным способом. Приведу пример российской компании «Р-Фарм», которая сама в основном препараты не производит, а во многих случаях лишь сортирует и пакует иностранные, получая, судя по всему, от крупнейших корпораций какие-то немыслимые скидки, которые и не снились ни одной другой российской фармацевтической структуре.

И при этом «Р-Фарм», уже являясь фигурантом нескольких антимонопольных дел в ФАС (см. «НГ» от 02.04.18), только за прошлый год получила госзаказ на 12,6 млрд руб., что составило около половины бюджета, выделенного Минздравом на закупку лекарств против ВИЧ, гепатита и туберкулеза, а в этом году на долю «Р-Фарм» пришлось уже более 30 млрд руб. (см. «Коммерсант» от 12.11.18).

В истории с «Р-Фарм» также возникает «нехороший» вопрос: может быть, имея гигантские скидки от «Большой фармы», по сути, завозя их препараты на российский рынок и получая львиную долю госзаказа, не делится ли «Р-Фарм» с кем-то из больших чиновников этими самыми суперскидками? Но опять-таки это вопрос, конечно же, риторический. Хочется надеяться, что рано или поздно правоохранительные и контролирующие органы на него ответят. Лучше рано. Потому что от ответа на этот вопрос зависит в первую очередь безопасность страны.

Вся эта, мягко говоря, странная история с активной защитой западных фармгигантов и агрессивным «не пущать» в отношении отечественных фармацевтических компаний на примере «Нативы», вызывает весьма нездоровые ассоциации. Неужели действительно «спящие» проснулись?