Дизельная прорва

Представители топливных ассоциаций давно уже бьют тревогу по поводу грядущего дефицита нефтепродуктов, размещают открытые письма руководству страны на правах рекламы, требуя навести порядок в ценообразовании, по их мнению, убивающем независимых производителей. Одновременно нефтетранспортная монополия торжественно рапортует об открытии продуктопровода Волгоград–Новороссийск мощностью 8 млн т.

Известно, что система фискального регулирования резко понизила эффективность переработки, что привело к отрицательной доходности российских нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ) и максимизации экспорта сырой нефти в ущерб внутреннему рынку. Учитывая существующую фискальную модель, можно не сомневаться, что южный экспортный продуктопровод «Транснефти», по которому будет поставляться дизельное топливо, будет загружен под завязку. Тем более что чисто географически он заточен под интересы частных компаний – в первую очередь ЛУКОЙЛа и затем «Сургутнефтегаза» (как минимум наполовину загрузку трубы обеспечит лукойловский Волгоградский НПЗ).

Частные компании с пониженной социальной ответственностью получают возможность максимизировать не только экспорт сырой нефти, но и экспорт нефтепродуктов, загрузив в том числе свои перерабатывающие мощности. С точки зрения дикого капитализма ситуация для них идеальная. Но очень странно, что в авангарде дикого капитализма идет государственная инфраструктурная монополия, задачи которой, по идее, должны быть совершенно противоположными – обеспечивать эффективность транспортировки и равные условия для участников рынка в интересах государства. Вместо этого «Транснефть» занимается экранизацией знаменитой мысли Карла Маркса, что «при 100-процентной прибыли капиталист попирает все человеческие законы, а при прибыли в 300% нет такого преступления, на которое он не рискнул бы пойти, хотя бы под страхом виселицы». Нефтетранспортная монополия любой ценой стремится получить максимальную маржу и стимулирует частные компании к хищническому поведению в ущерб российскому потребителю.

Экспорт дизеля позволяет заработать 50 долл. на тонну, что в разы превышает возможные заработки на внутреннем рынке. И частники, заинтересованные в сиюминутной прибыли и не особенно пекущиеся об интересах российского потребителя, хорошо это понимают. 

Если говорить о дизельном топливе, общий объем внутреннего потребления в 2017 году составил 33 млн т. Таким образом, 8 млн т, которые будут гнать на экспорт по продуктопроводу Волгоград–Новороссийск, – объем более чем значительный – это четверть годового потребления России. Экспортеры не только заработают премию в 50 долл. на тонну, но и получат логистические преимущества. Однако мы столкнемся с острым дефицитом дизеля как раз накануне посевной.

С введением трубопровода ситуация действительно становится критической. Южные российские регионы теряют значительные объемы топлива, цена на него автоматически взлетает: ведь поставкам на внутренний рынок предлагается альтернатива, которая выглядит куда заманчивее. К тому же максимизация экспорта дизеля может привести и к дефициту авиатоплива со всеми вытекающими последствиями.

Участники проекта по строительству продуктопровода Волгоград–Новороссийск постоянно заявляли, что выполняют указания президента страны, который призывал увеличить экспортные возможности российских портов. Однако это типичный пример передергивания. Действительно, президент говорил об этом, но он вовсе не имел в виду, что нужно гнать нефтепродукты на экспорт, осушая внутренний рынок. Он лишь указывал, что необходимо привлечь объемы, переваливаемые в других странах: переваливать надо через свои порты, а не через прибалтийские, например. И почему теперь это вполне законное требование становится оправданием для стремительно растущего хищнического экспорта, не совсем понятно.

Конечно, независимые производители, которые бьют сейчас в набат, заботятся в первую очередь о своем выживании. Но они абсолютно правы, требуя принять срочные меры для предотвращения дефицита топлива на внутреннем рынке. Если никак невозможно сбалансировать фискальное регулирование, так чтобы оно не стимулировало экспорт в ущерб внутреннему рынку, нужно хотя бы ввести квоты на экспорт нефтепродуктов. И что-то сделать с инфраструктурной монополией «Транснефти», использующей свое положение для максимизации собственных результатов даже в ущерб интересам государства.