Анастасия Башкатова
Йеменские повстанцы стараются нанести ущерб нефтяной инфраструктуре Саудовской Аравии. Фото Reuters
После прыжка выше 73 долл. за баррель котировки Brent отскочили вниз. Но пока они еще на максимальных за последние три года уровнях. По оценкам экспертов, «военная премия» в текущей стоимости барреля составляет от 2 до 4 долл. Она обеспечивается как активностью йеменских повстанцев, пытающихся разбомбить нефтяную инфраструктуру Саудовской Аравии, так и сирийским конфликтом. Пока Организация стран – экспортеров нефти (ОПЕК) и Россия сокращают нефтедобычу, США ее рекордно наращивают.
В четверг во второй половине дня котировки Brent опускались ниже 72 долл. за баррель. Днем ранее впервые после 2014 года цена Brent одномоментно превысила 73 долл. за баррель.
Но несмотря на отскок вниз, нефтяные котировки все равно пока держатся на рекордных более чем за три года уровнях. События последних дней в очередной раз доказали, что нефтяные цены подпитываются не только отчетами о динамике добычи или нефтяных запасов в ключевых странах, но и сообщениями о военных конфликтах.
Так, многие СМИ со ссылкой на телеканал «Аль-Масира» сообщили, что йеменские повстанцы хуситы в очередной раз атаковали Саудовскую Аравию, нацелив баллистическую ракету на Министерство обороны в Эр-Рияде, а также беспилотники якобы иранского происхождения на принадлежащие компании Saudi Aramco нефтехранилища в саудовской провинции Джизан.
Уточним, сообщения идут противоречивые. При этом, по данным израильской версии Newsru.com, «компания Aramco опровергла утверждение хуситов»: корпорация сообщает, что работа ее предприятий продолжается в обычном режиме. А Интерфакс передает, что силы противовоздушной обороны Саудовской Аравии перехватили над Эр-Риядом баллистическую ракету, выпущенную йеменскими повстанцами.
Как напоминает Интерфакс, йеменские повстанцы в последнее время активизировали ракетные атаки на Саудовскую Аравию «в качестве возмездия за авиаудары арабской коалиции, возглавляемой Эр-Риядом, по территории Йемена». Ранее, 5 апреля, тоже сообщалось, что системам противовоздушной обороны Саудовской Аравии удалось успешно перехватить баллистическую ракету, которая была запущена по складам компании Saudi Aramco на юго-западе страны. А 3 апреля повстанцы обстреляли саудовский танкер в Красном море.
«Ближний Восток – это «военная премия» в цене на нефть, – поясняет агентству RNS начальник аналитического отдела «Церих Кэпитал Менеджмент» Николай Подлевских. – Она всегда возникает, когда в этом регионе растет напряженность, а сейчас она выросла довольно значительно. И неизвестно, как и во что эта напряженность может перейти. Там и Персидский залив недалеко находится». «Военная премия» – термин, вошедший в употребление после возникающей угрозы войны, в результате которой могут быть разрушены какие-то традиционные зоны добычи нефти или маршруты поставок», – добавляет Подлевских.
Как сообщил «НГ» старший аналитик компании «Фридом Финанс» Богдан Зварич, сейчас в цене нефти «военная премия» может составлять примерно
4 долл. за баррель». «С начала недели нефтяные котировки прибавили 4 долл., из них лишь половина – это «военная премия», – считает, в свою очередь, старший аналитик компании «Альпари» Роман Ткачук.
«По нашим оценкам, такая премия составляет около 2 долл. за баррель», – соглашается ведущий аналитик AMarkets Артем Деев. Аналитик компании «Алор Брокер» Алексей Антонов оценил «вклад» в текущие котировки сообщений о противостоянии между Саудовской Аравией и йеменскими повстанцами максимум в 3–5%. Это как раз соответствует примерно 2–4 долл. за баррель.
Получается, что если бы не военные конфликты на Ближнем Востоке, то сейчас нефть вряд ли поднималась бы до 71–73 долл. за баррель.
При этом, как замечает Антонов, текущие котировки в куда большей мере объясняются даже не атаками йеменских повстанцев, а ситуацией в Сирии. По мнению аналитика, в случае Сирии не столько важны объемы ее нефтедобычи (они, как замечает эксперт, скромные на фоне других стран региона), сколько то, что дальнейшая эскалация конфликта может еще больше дестабилизировать горячий нефтеносный ближневосточный регион.
В то же время Зварич уточняет, что «сейчас риски повреждения инфраструктуры добычи и транспортировки нефти пока невелики». А Деев говорит, что пока уместнее говорить об ожиданиях рынка, а не в прямом смысле слова о «военной премии», потому что все же «широкомасштабные военные действия в Сирии пока не начались».
ОПЕК вчера сообщила, что в марте картель снизил совокупную суточную нефтедобычу в месячном выражении на 201,4 тыс. барр. – до 31,958 млн барр. в день. По сравнению с октябрем 2016-го картель в рамках соглашения ОПЕК+ снизил суммарную добычу более чем на 2 млн барр. в сутки, перевыполнив план на 61%. Россия в марте по сравнению с февралем увеличила добычу на 20 тыс. барр. – до 11,17 млн барр. в сутки, следует из обзора ОПЕК. Однако по сравнению с уровнем октября 2016-го Россия сократила нефтедобычу на 150 тыс. барр. в сутки. Соглашение предполагает, что РФ должна снизить нефтедобычу на 300 тыс. барр. в сутки по сравнению с уровнем октября 2016-го.
Пока ОПЕК и Россия сокращают нефтедобычу, США ее наращивают. Так, по данным Управления энергетической информации при Минэнерго США (EIA), нефтедобыча за прошлую неделю выросла на 65 тыс. барр. в сутки и достигла нового рекорда – 10,525 млн барр. в сутки. США бьют один рекорд за другим, повышая планку и приближаясь к уровню РФ (см. «НГ» от 12.01.18).
Американская пресса при этом рассуждает о растущей заинтересованности России в нефтяных месторождениях Ближнего Востока. Ранее магистр российских и евразийских исследований Европейского университета в Санкт-Петербурге Николас Трикетт в статье для Washington Post предположил, что «присутствие России на Ближнем Востоке будет расширяться». Аналитик связал это с «сильной зависимостью государственного бюджета от нефтяных доходов».
Как следует из его объяснений, российским властям проще уповать на поступления от нефтяного экспорта, чем проводить внутренние масштабные реформы. «Это значит, что на Ближнем Востоке Россия останется надолго», – считает аналитик (перевод дается по сайту «ИноПресса»). Он указал, что некоторые российские компании уже заключают сделки с корпорациями из ближневосточных стран, помогают им с кредитной подпиткой, чтобы получить доступ и к месторождениям, и к трубопроводам.
Автор считает, что после того как Россия стала крупнейшим поставщиком нефти в Китай, стране стало сложнее поддерживать поставки в Европу. «Самым важным рынком для российских производителей энергоресурсов остается Европа, которая потребляет около 70% российского экспорта нефти и нефтепродуктов. Увеличение сбыта в Китае или Азии требует параллельно нарастить добычу нефти в России, чтобы поддерживать свою долю на европейском рынке», – пишет Трикетт.
По его мнению, без роста добычи Россия с трудом сможет поддерживать поставки в Европу: «В результате европейские клиенты потенциально окажутся обмануты. России нужна нефть еще откуда-нибудь. Большая часть ее новых производственных мощностей расположена ближе к рынкам Китая и Азии, чем Европы». И это стало одной из причин интереса к ближневосточным рынкам, ведь там затраты на добычу ниже и есть выходы на Европу, уточняет аналитик. США не в восторге от такой активности.
комментарии(0)