Анастасия Башкатова
Одна из двух традиционных российских бед угрожает экономике страны. Фото Reuters
Несмотря на воодушевляющие отчеты об оживлении, Минэкономразвития (МЭР), судя по всему, не видит шанса для бурного экономического роста. Министр Максим Орешкин предупреждает, что на фоне бюджетного недофинансирования скоро тормозом для страны станет неразвитая инфраструктура. МЭР обещает представить осенью план привлечения частных вложений. Но у России в анамнезе четырехлетний инвестиционный спад, который начался еще в относительно благополучное время, и это может насторожить независимых инвесторов. Поэтому, похоже, основной расчет Орешкина на квазичастные ресурсы госкомпаний. Именно на их деньги он обращал внимание, еще работая в Минфине.
На стартовавшей в Екатеринбурге международной промышленной выставке «ИННОПРОМ» чиновники затронули проблему структурных ограничений российской экономики. Глава МЭР Максим Орешкин выступил чуть ли не с новым манифестом, который мог бы, конечно, воодушевить, если бы между строк не читалось, что на самом деле МЭР не видит особых перспектив для экономического скачка.
«Резкий рост расходов на инфраструктуру – это то, что является сейчас неотъемлемым условием выхода на высокие темпы экономического роста, – сказал министр. – Тот рост, который экономика показывает сейчас, в ближайшие годы может упереться в два серьезных структурных ограничения. Первое ограничение связано с рынком труда, второе – инфраструктура».
Проблема в том, что основным источником финансирования инфраструктуры были бюджетные средства. Но когда власти взяли курс на экономию, сфера столкнулась с недофинансированием. И это ведет к «формированию так называемой негативной спирали развития экономики: ухудшается конкурентоспособность инфраструктуры, доступность для предприятий, а значит, падает количество рентабельных проектов, в результате – низкие темпы экономического развития», пояснил Орешкин.
Но это не значит, что нужно увеличивать бюджетный дефицит, добавил он: «Устойчивость госфинансов – базовый принцип экономического развития». «Вопрос больше не количественный, а качественный. Сейчас у нас доминирующий способ развития инфраструктуры – финансирование проектов за счет бюджетных средств по госзаказу. Имеющийся подход стимулирует регионы просто бороться за выделение госфинансирования, при этом мотивации привлечь частный капитал в развитие инфраструктуры зачастую отсутствуют», – приводит слова Орешкина Интерфакс.
«Чтобы это преодолеть, мы сейчас готовим план правительства по развитию инфраструктуры с привлечением частных финансовых инвесторов. Программа будет представлена осенью», – объявил министр.
Росстат фиксирует некоторое оживление: например, по итогам первого квартала 2017-го инвестиции в основной капитал выросли в годовом выражении на 2,3%. Однако этого недостаточно, чтобы экономика выбралась из той инвестиционной ямы, в которую падала в течение четырех лет – с 2013 по 2016 год включительно.
Не вполне понятно, чем именно сейчас можно привлечь крупных частных инвесторов, если с ними были проблемы даже в относительно благополучные годы. Напомним, первые признаки инвестиционного кризиса в РФ начали проявляться еще в «тихом» 2013 году – до конфликта с Украиной и санкционной войны с Западом.
Пока первое, что приходит на ум, – Орешкин рассчитывает на квазичастные ресурсы, вложения госкомпаний. Еще на посту замглавы Минфина Орешкин пытался найти лучшее применение средствам этих структур. Например, по итогам одного 2015 года он оценивал объемы недополученных от госкомпаний дивидендов в 400 млрд руб. А в среднем за последние пять лет стоимостная оценка недополученных дивидендов составляла 300 млрд руб., уточнял осенью 2016 года Орешкин (см. «НГ» от 21.10.16).
Недаром вчера он рассказал, что МЭР предлагает сохранить уровень 50% от прибыли в качестве ориентира по размеру дивидендных выплат. Хотя по факту госкомпании постоянно от него уклоняются. «Чтобы государство могло в следующем году получить больше дивидендов, мы ведем подготовительную работу», – добавил министр.
Накануне «ИННОПРОМа» на официальном сайте президента было опубликовано поручение Владимира Путина привести в соответствие с полученными доходами объемы региональных дорожных фондов и принять меры по недопущению нецелевого использования средств. В поручении упоминаются Калмыкия, Краснодарский и Ставропольский края, Саратовская, Тверская, Астраханская области.
Дорожные фонды используются для финансирования строительства и ремонта дорог в регионах. Судя по всему, в упомянутых субъектах РФ возникли проволочки с перечислением в фонды и затем на дорожные проекты денег.
Одним из примеров может служить недавнее сообщение, что прокуратура проверила исполнение бюджетного законодательства при формировании и расходовании средств муниципального дорожного фонда Черноземельского района Калмыкии. Как указано на сайте республиканской прокуратуры, «установлено, что эксплуатационное состояние дороги… Яшкуль–Комсомольский–Артезиан к поселку Сарул не соответствует установленным ГОСТам. На протяжении всей подъездной дороги имеются выбоины, разрушение кромки проезжей части, отсутствуют необходимые дорожные знаки... Однако органом местного самоуправления мероприятия по содержанию и своевременному ремонту этой дороги не проводятся».
А уже на самом «ИННОПРОМе» Путин затронул инфраструктурные вопросы лишь очень косвенно. Ему презентовали систему контроля бодрствования водителей, разработанную в рамках национальной технологической инициативы. «Вещь нужная», – оценил Путин. Как сообщают информагентства, речь идет о нейрокепке и датчике на запястье.
«Проблема больших инфраструктурных проектов в том, что от их последующей эксплуатации сложно получить отдачу на вложенные инвестиции, – пояснил «НГ» эксперт компании «Финам» Алексей Калачев. – Пока единственный более или менее действующий инструмент по привлечению инвестиций в инфраструктуру – механизм государственно-частного партнерства. Он отличается от классической концессии важным условием: власти гарантируют инвесторам возврат инвестиций за счет покрытия из соответствующих региональных бюджетов недополученных доходов. То есть, глядя отстраненно, это в значительной степени остаются государственные инвестиции, а в конечном счете их покрывает население через налоги, только этот процесс отсрочен и растянут во времени». Как замечает Калачев, «в условиях таких гарантий основными инвесторами становятся чаще всего окологосударственные финансовые компании: банки, пенсионные фонды».
При этом эксперты обращают внимание, что у бизнеса в России пока больше сомнений, чем уверенности в завтрашнем дне. «У частных инвесторов, за исключением тех, кто уже работает на государство, недостаточно доверия к органам государственной власти. Нет достаточных гарантий стабильности ситуации: в России слишком часто меняется законодательство, и не всегда в привлекательную сторону для бизнеса, – перечисляет первый вице-президент Российского клуба финансовых директоров Тамара Касьянова. – Кроме того, сказываются коррупционная составляющая и недостаток прозрачности управления».
