Анатолий Комраков
Глава Центра стратегических разработок Алексей Кудрин решил разобраться с эффективностью защиты бизнеса от силового давления. Фото РИА Новости
Освободить бизнес от растущего давления силовиков в нынешней России невозможно. Такой вывод следует из новой публикации Центра стратегических разработок Алексея Кудрина. В штабе Кудрина подробно разобрали все попытки ограничить вмешательство правоохранителей в экономику. И назвали все эти попытки бесперспективными и основанными на «ложных посылках». Часть наблюдателей объясняют новые выводы штаба Кудрина его конкуренцией с командой бизнес-омбудсмена Бориса Титова, который как раз и занимается этими «бесперспективными» попытками. Но на самом деле Кудрин уже давно декларирует бесполезность улучшения инвестиционного климата без демонтажа существующей модели экономики и госуправления в России.
«Проблема правоохранительного давления на бизнес: ложные посылки и бесперспективные предложения» – такой доклад опубликовал в понедельник Центр стратегических разработок под руководством экс-министра финансов Алексея Кудрина. В 20-страничном документе подробно проанализированы инициативы бизнес-омбудсмена Бориса Титова и поддержанные властями изменения, которые могли бы ослабить возможность вмешательства силовиков и правоохранителей в экономику. И все они названы неэффективными или бесполезными. Кроме того, предложения по ослаблению давления на бизнес основаны на ошибочной или неадекватной статистике, считают в штабе Кудрина. Глава Центра стратегических разработок Алексей Кудрин решил разобраться с эффективностью защиты бизнеса от силового давления.
В ЦСР в принципе не возражают против снижения давления на бизнес, но масштаб проблемы в штабе Кудрина считают раздутым. Авторы доклада, в частности, полностью раскритиковали систему учета уголовных дел против предпринимателей. Сейчас из документа в документ кочуют цифры в 100 и даже 200 тыс. дел против предпринимателей в год, с которыми ЦСР полностью не согласен. Большинство дел, связанных с незаконным давлением на бизнес, идут по статьям из раздела Уголовного кодекса РФ, где описываются преступления в сфере экономики. Но сюда же входят и большинство имущественных преступлений, не имеющих никакого отношения к предпринимательской деятельности: кража, грабеж, разбой. «Более 1 млн зарегистрированных преступлений, из которых около половины дойдут до суда, то есть свыше половины преступности в стране, относятся к данной категории», – говорится в докладе. Например, в эти цифры полиция может записать элементарную кражу в кафе, совершенную предпринимателем.
ЦСР оценивает количество уголовных дел, возбуждаемых в связи с преступлениями, которые совершают предприниматели и руководители в рамках осуществления своей деятельности, в диапазоне 5–15 тыс. в год. Конечно, это тоже немало. Получается, что для среднего предпринимателя, которых около 7 млн человек в стране, шансы столкнуться с судебной системой за время карьеры составляют примерно 1:50 (2%). Но даже такой риск, считают авторы доклада, существенно влияет на предпринимательский климат. Они негативно относятся к созданию различных институтов, которые призваны защищать интересы предпринимателей. Например, в ЦСР считают, что если поменять систему работы правоохранительных органов, то станут ненужными как особые бизнес-защитники, так и передача в ведение Следственного комитета все новых и новых «предпринимательских» статей УК.
«Больший смысл может иметь изменение правоохранительной практики, а не создание новых институтов. В краткосрочной перспективе появление специальных механизмов может дать определенный положительный эффект, но уже в среднесрочной перспективе расхождение позиции правоохранительных органов и омбудсмена (или специального прокурора) станет источником конфликта», – считают в ЦСР.
Здесь признают, что система уголовного преследования часто оказывается инструментом для решения споров между хозяйствующими субъектами. «Проблема не в коррумпированных правоохранителях, а в самой возможности переописания в терминах уголовного права предпринимательской деятельности и возникающих в процессе ее ведения гражданско-правовых конфликтов». В качестве примера приводится обсуждение проекта одного из постановлений пленума Верховного суда, в котором ставился абсурдный вопрос о «защите миноритариев от сговора мажоритарных акционеров и менеджмента». То есть в данном случае правоохранители могли записать в преступление решение собственника и выполнение его решения исполнительным органом.
«Однако пока мы не будем опираться на адекватные данные, мы не сможем прийти к содержательным решениям», – пишут соратники Кудрина. Они предлагают ввести автоматизированный учет сообщений о преступлениях и однозначные определения социального статуса лица, в отношении которого, например, проводится проверка (при этом человек сам может декларировать такой статус).
Выводы ЦСР на первый взгляд можно было бы объяснить конкуренцией команды Кудрина с соратниками бизнес-омбудсмена Бориса Титова за влияние на стратегию развития страны. Но есть и более фундаментальное объяснение.
Еще в 2014 году Алексей Кудрин опубликовал программную статью «Новая модель роста для российской экономики». Предложенные в этой статье меры полностью противоречат нынешним принципам управления, которых придерживается президент Владимир Путин. Ключевая идея в стратегии Кудрина – насаждение рыночных стимулов и устранение всего, что их искажает. Экс-министр предлагает активизировать процесс «созидательного разрушения». Под этим разрушением Кудрин понимает устранение доминирующих государственных и полугосударственных компаний, усиление конкуренции, отказ от поддержки «своих» компаний, защиту собственности и более совершенную судебную систему. Доминирование госкомпаний, ограничение конкуренции, бюджетная поддержка для «своих», отъем собственности, использование суда как инструмента – основы нынешней государственной политики (см. «НГ» от 20.04.16, «Программа Кудрина несовместима с политикой Путина»).
При этом Кудрин прямо указывает, что забота об инвестиционном климате – это не самое главное. Гораздо важнее полное изменение модели госуправления и модели экономики. «Задача укрепления рыночных механизмов не сводится к улучшению инвестиционного климата, она значительно шире, – отмечал Кудрин. – Совершенствование нормативной базы должно сопровождаться серьезным улучшением системы государственного управления. В противном случае эти реформы могут повторить судьбу обновленной версии Таможенного кодекса, принятого в 2003 году. При его разработке были сформулированы амбициозные количественные цели по облегчению таможенного оформления при экспорте и импорте. Тем не менее в 2008 году Россия занимала по этому показателю лишь 155-е место среди 178 стран в рейтинге ведения бизнеса Всемирного банка», – объяснял Кудрин.
«Силовое давление на бизнес чрезмерно. Обоснованная критика неэффективности взаимодействия субъектов малого и среднего бизнеса и правоохранительных органов сама по себе очень нужна, она может запустить широкое обсуждение существующих проблем в этой сфере и тем самым способствовать изменению ситуации, – сказала «НГ» первый вице-президент Российского клуба финансовых директоров Тамара Касьянова.
«Идея ограничения воздействия правоохранителей на бизнес не нова и неизменно актуальна, поскольку не реализуется годами, – говорит ведущий аналитик компании TeleTrade Марк Гойхман. – Основной вывод доклада, на мой взгляд, состоит в том, что нужно обеспечить адекватность гражданско-правовой защиты предпринимательства и непредвзятость органов следствия и судов. Преодолеть априорно обвинительный уклон».
В то же время Гойхман не согласен с выводом о ненужности бизнес-омбундсменов даже в случае гипотетического изменения системы работы силовиков. «При реформе правоохранительной деятельности нет гарантий полного ее соответствия требованиям развития экономики, учитывая накопленную годами российскую практику и ментальность».
«Суть проблемы состоит не в том, что есть какие-то «плохие силовики», которых надо ограничивать. Дело в том, что на сегодняшний день гражданско-правовые отношения (в экономической сфере в частности) могут легко описываться в категориях уголовного права. В итоге действия предпринимателя очень часто определяются как мошенничество, и в этом корень проблемы», – сказал «НГ» доцент кафедры экономики и статистики Российского экономического университета им. Плеханова Александр Тимофеев.
