Деньги для лечения граждан пошли на покупку квартир чиновникам

На средства, заложенные ФОМС для покупки квартир, можно было бы провести не одну операцию. Фото Reuters

Федеральный фонд обязательного медстрахования (ФФОМС) тратит деньги не на оплату помощи гражданам, а на покупку квартир своим чиновникам. Такие шокирующие подробности можно обнаружить в декларациях сотрудников ФФОМС. Только в прошлом году этот фонд сократил выплаты врачам на 45 млн руб. – и пустил «сэкономленные» деньги на закупку жилой недвижимости. А общий план урезания медпомощи составляет около 180 млн руб. 

Это значит, что примерно 4 тыс. россиян лишились возможности сделать операции коронарного шунтирования. Субсидии на покупку жилья в прошлом году получили пять сотрудников ФФОМС,  следует из отчета фонда. 

Получить субсидии смогли, в частности, советник председателя ФФОМС, начальник управления кадровой политики фонда, замначальника управления формирования доходов по ОМС (обязательному медстрахованию), начальник отдела по профилактике коррупционных правонарушений и начальник отдела методологического обеспечения.

Суммы субсидий составили от 7 до 11 млн руб. Самая крупная сумма – 11,5 млн руб. была выписана на имя замначальника управления формирования доходов по ОМС. При этом на момент получения субсидии госслужащий вместе с семьей уже владели тремя квартирами (одна из которых в ОАЭ) и долей в квартире.

Фактически, как следует из документа, у всех пятерых на момент получения субсидии в собственности была хотя бы одна или даже несколько квартир.

В самом ФОМС «НГ» пояснили, что в соответствии с Уставом ФОМС в бюджете фонда действительно предусмотрено финансовое обеспечение выплаты единовременной субсидии для работника (при соответствии его ряду условий) на приобретение жилого помещения. «Соответствующее решение принимается специальной комиссией.  Денежные средства на эти цели выделялись в соответствии с Федеральным законом о бюджете ФФОМС на 2016 год. На 2017 год средства на приобретение работниками Фонда жилья в бюджете ФОМС не предусмотрены», – сообщили «НГ» в пресс-службе ведомства.

Отметим, ранее журнал Vademecum писал о том, что до 2017 года ФФОМС намерен потратить на жилищные субсидии сотрудникам центрального аппарата 180 млн руб. Как сообщалось, на получение субсидии имели право чиновники, проживающие в квартире, площадь которой составляет менее 15 кв. м на одного члена семьи, а также в коммуналке или общежитии. Однако все эти требования касаются только рядовых сотрудников ведомства. «Председатель фонда, его заместители, советники, начальники управлений имеют право быть субсидированными вне зависимости от текущих жилищных условий», – указывалось в СМИ. Такие послабления для руководящего состава объясняют «особенностями профессиональной деятельности работников и повышением мотивации эффективного исполнения ими своих должностных обязанностей». Кроме того, размер субсидии, привязанный к подушевым площадным нормативам, «может быть увеличен сверх норматива с учетом конкретных обстоятельств и в зависимости от имеющихся возможностей».

При этом с 2013 по 2015 год жилищные субсидии получили 14 сотрудников фонда, включая и его председателя Наталью Стадченко. Однако суммы предоставляемых субсидий не указываются. Впрочем, можно предположить, что лимит в 180 млн руб. был исчерпан полностью.

Заметим, только на суммы прошлогодних субсидий можно было бы провести около 40 операций по трансплантации костного мозга. Или почти тысячу операций протезирования суставов или столько же операций коронарного шунтирования (без учета самих протезов).

С учетом текущей ситуации в здравоохранении вопрос даже не в том, правомерно ли такое выделение средств или нет. «Здесь вопрос скорее не правовой, а морально-этический», – рассуждал теперь уже бывший депутат Антон Ищенко.

«Главная производительная сила в здравоохранении – это медицинские работники, и именно им в первую очередь необходимо помогать с приобретением жилья. Было бы правильно давать хотя бы льготы молодым врачам, пришедшим на работу в поликлинику», – замечала предправления Ассоциации медицинских обществ по качеству медицинской помощи и медицинского образования Гузель Улумбекова.

При этом если для близких чиновникам статей расходов средства в казне обязательно находятся, то для остальных граждан – далеко не всегда. К примеру, вчера глава ФФОМС Наталья Стадченко рассказала, что фонд может не выполнить майские указы президента России Владимира Путина о повышении зарплат медработникам до 200% от среднего дохода в регионе. По мнению председателя ФФОМС, достичь этих показателей будет трудно. Сложности выполнения майских указов Стадченко обосновала отсутствием сметного финансирования и сезонностью спроса на медицинскую помощь. Напомним, еще в конце прошлого года в ряде СМИ сообщали о том, что в бюджете фонда не хватает 0,5 трлн руб. на повышение зарплат медработникам, обещанное майскими указами.

Впрочем, это далеко и не первая доза критики в адрес ФФОМС по использованию его средств. В конце прошлого года в Счетной палате (СП) констатировали, что система ОМС потеряла 30,5 млрд руб. В частности, эти средства были потрачены на деятельность страховых компаний-посредников, которые впоследствии не выполнили своих обязательств. По мнению аудиторов, это выражалось в том, что за последнее время количество обращений за консультацией по оказанию помощи в страховые медучреждения сократилось на 32%. «В 2015 году за консультацией по оказанию медпомощи обратились только 21 тыс. человек», – указывала председатель Счетной палаты Татьяна Голикова. 

В самом ФОМС тогда опровергли выводы СП. «Указанная аудиторами сумма дохода СМО (страховые медицинские организации. – «НГ») превышает фактический показатель на 10,65 млрд руб., или почти на 40%. В 2015 году СМО получили на ведение дела 15,1 млрд руб. Кроме того, в доход СМО направлено 4,1 млрд руб. от суммы санкций – всего 19,2 млрд руб., а не почти 30 млрд руб., как отмечает Счетная палата», – сообщали в фонде.

Заметим, в кулуарах Петербургского международного экономического форума глава СП объявила о целесообразности объединения государственных внебюджетных фондов, входящих в систему социального страхования. Таким образом, Голикова фактически призывает объединить ФОМС, Фонд социального страхования (ФСС) и Пенсионный фонд России. «Это неприятная тема, она сложная с точки зрения модернизации законодательства, с точки зрения понимания. И все предпочитают говорить о более простых вещах – поменяем налоги, уменьшим ставки, увеличим ставки... Все слишком просто. А простых здесь решений быть не может», – подчеркнула она, уточнив, что объединение фондов позволило бы сократить административные расходы.

На фоне общего бюджета ФФОМС в 1,7 трлн руб. его расходы на собственное содержание, покупку недвижимости кажутся небольшими. Но здесь важен факт нарушения принципа справедливости: обязательные взносы на лечение граждан не должны расходоваться для покупки квартир чиновников.

Траты ФФОМС, фактически выступающего в качестве посредника между пациентом и врачом, в очередной раз обостряют дискуссию вокруг эффективности самой системы ОМС, у которой все больше противников. К примеру, часть экспертов считает, что в российских реалиях систему ОМС невозможно воспроизвести. «Страны, исторически ориентирующиеся на систему страхования Бисмарка (Нидерланды, Германия, Франция, Бельгия, Австрия, Люксембург, Швейцария), располагают необходимыми для эффективности этой модели условиями: относительно небольшая, компактно заселенная территория с хорошо развитой транспортной инфраструктурой, высокой плотностью населения, проживающего в городах с небольшим расстоянием между ними. В этих странах высокий уровень ВВП, расходов на здравоохранение и доходов населения, мощная диверсифицированная экономика, стабильный рынок труда и официальный наем как преимущественный тип занятости», – рассказывала завотделом НИИ общественного здоровья и управления здравоохранением 1-го Медицинского университета им. Сеченова Наталья Кравченко.

В сложившихся обстоятельствах России больше подходит бюджетная модель финансирования. «Она обходится на 15–20% дешевле, позволяя при этом добиваться сопоставимых или даже достоверно более высоких показателей здоровья населения, предусматривает более экономное расходование средств, а ее централизованное налоговое финансирование более стабильно в условиях кризиса. Недостаточная нагрузка медучреждений слабо населенных территорий компенсируется большой нагрузкой их в развитых территориях», – говорит Кравченко. В частности, продолжает она, высокую эффективность здравоохранения демонстрируют страны, использующие бюджетную модель и похожие на Россию неразвитостью своих территорий (Финляндия, Канада, Австралия, Новая Зеландия, Норвегия, Швеция, Ирландия) и/или низким ВВП (Мексика, Куба). «К этой же модели вернулся Казахстан после безуспешного введения страховой модели», – отмечает она (см. «НГ» от 29.07.15).

Необходимость существования ФФОМС как посредника также вызывает вопросы. «ФФОМС просто аккумулирует и распределяет средства по установленным государством правилам и не создает никаких дополнительных ценностей для отрасли», – говорит Гузель Улумбекова, отмечая, что при необходимости со всей работой ведомства мог бы справиться планово-финансовый отдел Минздрава. «По сути, ФОМС является всего лишь посредником, на которого тратится часть средств из системы здравоохранения. Необходимость содержать такую надстройку как минимум вызывает вопросы», – соглашается эксперт Российского экономического университета им. Плеханова Светлана Деревянко.

«Хорошим вариантом является объединение ФОМС, ФСС и ПФР в одну структуру одновременно с реформой численности и сокращением ставок взносов на социальное страхование из фонда оплаты труда», – считает аналитик компании «Алор Брокер» Кирилл Яковенко.