Анатолий Комраков
Выгоду от экспорта пшеницы получают частные компании, а не казна. Фото Reuters
Глава Минсельхоза РФ Александр Ткачев настаивает на бюджетном субсидировании сельхозэкспорта. При помощи госдарственных денег страна, по его словам, сможет экспортировать около половины всего аграрного производства. Но почему бюджет должен субсидировать рост экспортной прибыли частных компаний, которые вывозят продольствие с нулевыми экспортными пошлинами?
Субсидирование экспорта – распространенная мировая практика. Но для России она может обернуться перекачиванием бюджетных денег на зарубежные счета компаний-экспортеров. Да и бюджету может оказаться в проигрыше. Ведь его суммарные доходы от сельхозэкспорта могут быть меньше, чем субсидии частным аграрным фирмам.
Россия должна экспортировать половину всего произведенного продовольствия. Об этом глава Минсельхоза РФ Александр Ткачев заявил вчера на Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ). По его словам, развитие экспорта говядины, молочных продуктов, овощей и фруктов будет способствовать притоку валюты в страну. Для решения этой задачи есть 10 лет – добавил Ткачев.
Основным стимулом для сельхозпредприятий к расширению рынков сбыта за рубежом стал рост производства на протяжении последних четырех лет (в 2016 году он составил почти 5%), но в основном – взрывное, «рекордное» увеличение производства некоторых видов продукции. Например, благодаря росту урожая на 32% Россия вышла на первое место в мире по объемам производства сахарной свеклы, опередив Францию, США и Германию. Это позволило произвести 6 млн тонн сахара, полностью обеспечить внутренний рынок и впервые стать крупным поставщиком сахара на мировом рынке. Если в 2015 году экспорт сахара составлял чуть более 7 тыс.т., то в 2016 году – более 100 тыс.
Но главное знамя ведомства – пшеница. В прошлом сельхозгоду (июль 2015-июнь 2016) в РФ вырастили рекордный урожай зерновых культур (свыше 120 млн т при внутренней потребности около 75 млн), достигнуты рекордные показатели по сбору пшеницы, кукурузы, подсолнечника, сои, овощей и фруктов. По экспорту пшеницы РФ обогнала таких лидеров мирового рынка, как США и Канаду. Минсельхоз оценивает экспортные возможности в 35 млн тонн, прогнозы экспертов зернового рынка превышают 40 млн тонн.
По данным PricewaterhouseCoopers Russia, благодаря курсу на импортозамещение и поддержке государства российские производители продуктов питания смогли занять многие продуктовые ниши на внутреннем рынке, которые раньше принадлежали импортным компаниям, сократив долю ввозимых товаров с 36 до 23 %. Кроме того, говорится в отчете, почти треть компаний в ближайший год планирует осваивать экспортное направление, еще треть опрошенных собирается заняться этим в течение трех лет.
Важнейшим стимулом для производителей в агросекторе стала господдержка. Ранее Ткачев заявлял, что устойчивая динамика развития отрасли во многом обусловлена именно увеличением государственной поддержки сельского хозяйства до 223 млрд рублей. В том числе из бюджета поддерживается и экспорт еды. Экспортные планы агрокомплекса получают господдержку в рамках утвержденной в ноябре 2016 года программы «Экспорт продукции АПК». Бюджет проекта на 2017-2020 годы составляет 2,4 млрд руб, в том числе 728,4 млн рублей – в 2017 году, 622,4 млн рублей – в 2018 году, 565,6 млн рублей – в 2019, 492 млн рублей – в 2020 году. Все финансирование будет идти из федерального бюджета, экспортеры будут получать поддержку по программам кредитования (субсидирование кредитов), страхования, участия в выставках, продвижения товарных знаков, бренда «Сделано в России» на зарубежных рынках, а также компенсацию логистических и транспортных затрат.
В результате всех этих мер, как ожидается, экспорт продукции АПК в 2018 году может увеличиться до 19 млрд долл, а в 2020 году – до 21,4 млрд. долл. Для сравнения – в 2015 году экспорт сельхозпродукции составил 16 млрд. долл, и эта цифра крепко запала в память чиновников, особенно, когда они осознали, что это больше, чем денежный объем экспорта вооружений.
Можно понять ведомственный интерес: успехами сельского хозяйства чиновники могут прикрывать сейчас общий упадок экономики, которая хоть и перешла в «зеленую зону», но прирастает темпами от 0,5 до 1,5%, а аграрники, получается, демонстрируют темпы даже выше общемировых (около 3,5%), к которым призвал стремиться президент РФ Владимир Путин. Однако, если исходить из практического интереса, в чем смысл для бюджета накачивать село? Есть ли расчеты, когда и в каких объемах господдержка «отобьется»?
Судя по тому, что с сентября 2016 года экспортная пошлина на пшеницу была обнулена до 1 июля 2018 года, на продавцов зерна казна не рассчитывает. А судя по данным экспертов компании «Гарант», самые серьезные ставки вывозной таможенной пошлины у нас установлены на семена подсолнечника в лузге серого цвета и с белыми полосками. За вывоз «семок» надо будет заплатить 6,5% от их таможенной стоимости, но не менее 9,75 евро за тонну. За экспорт тунца синего возьмут 5%, а за омаров, крабов и хвосты лангустов по 2,5%. О вывозных пошлинах на сахар, мясо, овощи и фрукты в документе информации нет.
Чиновники Минсельхоза, когда их спрашивают, в чем смысл лидерства по экспорту, например, пшеницы, отвечают, что это вопрос статуса и престижа на мировых рынках, сохранения доходности сельскохозяйственных товаропроизводителей, это, мол, позволяет им обеспечить расширенное производство зерна. В плане экономического развития до 2025 года Минэкономразвития приоритетной целью обозначает рост несырьевого экспорта до 200 млрд долл к 2025 г. Получается, 10% этого объема возьмет на себя агропром. План состоит из нескольких магистральных тем, одна из которых – повышение качества экспортируемой продукции. И, по словам замминистра экономического развития Станислава Воскресенского, пока меры касаются сельского хозяйства, чтобы исключить закрытие рынков из-за заболевания животных. «Согласно рейтингу Всемирного банка по сельскому хозяйству у нас недостаточно жесткий контроль качества сельхозпродукции», – сказал он в СМИ.
«Постепенный переход на так называемый «экспортный нетбэк», как ни парадоксально, содействует повышению ценовой доступности продовольствия для населения нашей страны, ведь развитие экспорта означает, что внутренние цены становятся, при прочих равных, ниже мировых, – считает гендиректор Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) Дмитрий Рылько. – Доказательства у нас с вами перед глазами – внутренние цены на зерно и масличные, а также продукты их переработки – одни из самых дешевых в мире, а ведь именно эти товары мы давно и успешно экспортируем! А вот внутренние цены на молочные товары – достаточно высоки, и именно молочные товары мы активно импортируем».
Вместе с тем Рылько предупреждает, что в соответствии с условиями вступления в ВТО Россия не имеет право задействовать экспортные субсидии. «Чтобы не нарваться на лишние неприятности, все меры по поддержке экспорта должны быть тонко выверены, в том числе с точки зрения их «терминологического оформления».
«Субсидии АПК будут выплачиваться из денежных средств, полученных от граждан, а доходы вырастут у предпринимателей, – сетует в разговоре с «НГ» управляющий партнер консалтинговой компании Kirikov Group Даниил Кириков. – Субсидирование экспорта является общемировой практикой, однако вопрос в том, где границы такой поддержки. Больше всего вопросов вызывает компенсация логистических и транспортных затрат, возмещение которых может составить 80%. Это очень большие суммы, и лучше бы все же государство сосредоточилось на помощи экспортерам в сферах кредитования и страхования, а не занималось прямыми выплатами им средств из бюджета».
«Увеличение сельхозэкспорта не поможет стране преодолеть зависимость от экспорта углеводородов, – уверен основатель маркетинговой группы «Алехин и партнеры» Роман Алехин. – В России никогда не будет таких климатических условий, которые бы позволили ей получать огромные прибыли от поставок сельхозпродукции. В принципе, такое же положение дел и в Европе, однако там сельское хозяйство является дотационной отраслью, перекос от которой перебивается с помощью прибыли от использования высокотехнологических производств. Для России тоже было бы лучше пойти по этому пути, а не оказывать прямую поддержку компаниям из бюджета».
Алехин отмечает, что экспортируют продукты только крупные компании, часто аффилированные с известными чиновниками или крупными холдингами, которые и так очень хорошо зарабатывают внутри страны, в том числе за счет льгот и субсидий. Нельзя за счет налогов граждан помогать чьему-то бизнесу, особенно когда он неэффективен или не нуждается в субсидировании, как часто бывает в нашей стране. И справедливо субсидировать те компании, которые снижают цены и повышают качество продуктов для внутреннего рынка. У экспорта продуктов, конечно, есть и политическая значимость. Еда и сырье для нее становятся стратегическим товаром. Важно занять первое место на мировом рынке товаров, но не ценой своих граждан», – сказал «НГ» Алехин. «Прямое субсидирование может являться частью программ государственной поддержки, но по оценке специалистов и участников рынка, является самой низкоэффективной мерой, – сказал «НГ» завкафедрой Российского экономического университета им. Плеханова Дмитрий Завьялов. – Вместе с тем, рассчитывать эффект от поддержки аграриев исключительно на основе сравнения потенциальных доходов и расходов бюджета, во-первых, в корне неправильно, во-вторых не всегда возможно. Сельское хозяйство – это не отдельная отрасль, а всего одно звено в цепочке предприятий агропромышленного бизнеса. Выдернув из этой цепочки только доходы экспортеров, мы не учитываем доходы, формируемые в смежных отраслях, начиная от производителей семян и техники, заканчивая логистическими компаниями и перерабатывающими предприятиями».
По данным Завьялова, доля продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья в общем экспорте (без учета топливно-энергетических товаров), составила в первом квартале 2017 года 14,8%. По объемам выручки экспорт продовольствия уступает только металлургии и химической промышленности, составив в первом квартале почти 4,5 млрд долларов. «Диверсификация рынков сбыта и наличие валютных поступлений, позволяет сельхозпроизводителям компенсировать колебания внутреннего спроса, негативные рыночные колебания, возместить недополученные на внутреннем рынке доходы. Например, цены на хлеб и зерно на внутреннем рынке, периодически попадают в сферу «ручного» мониторинга и контроля. Другими словами, сельхоз производитель будет ограничен верхним потолком цены и эта цена не всегда его устаивает с точки зрения покрытия понесенных затрат. В этом случае именно экспорт и валютная выручка позволит сбалансировать доходы и расходы», – говорит Завьялов.
«Суммарные доходы бюджета от экспорта могут и видимо будут даже ниже субсидий аграриям до тех пор пока механизм поддержки не заработает в полную меру. Сельскохозяйственный экспорт есть смысл развивать и субсидировать серьезно только тогда, когда в стране имеется и остается часть продукции гарантированно достаточная для внутреннего потребления, переработки и создания необходимых резервов. Субсидированный экспорт сельхозпродукции необходим для завоевания мировых рынков сбыта. перед нами в полной мере такая задача сегодня не стоит и мы не готовы к этому, - считает исполнительный директор ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств Тульской области Вячеслав Андриянов. - Вполне понятно, что экспортируется самое лучшее по качеству. У нас после санкций и контрсанкций качество продуктов в магазинах стало заметно хуже. Все это происходит за счет усиления монополизма: агрохолдинги внутри страны освободили от необходимости конкурировать с западной продукцией, поэтому они не очень заботятся о качестве. Они добиваются большей прибыли за счет монопольных цен и могут в массовом порядке внутри страны гнать фальсификат. Но способны в то же время какую –то часть своей продукции выпускать в соответствии с требованиями Запада. Много они не поставят и рынки новые не завоюют. Для страны такой экспорт ничего не дает и нет смысла в его субсидировании. Т.е.экспорт особо крупных компаний нет смысла вообще субсидировать. Надо субсидировать наиболее качественные продукты для внутреннего потребления в стране, чтобы увеличивать их объемы производства, понижать цены и делать доступными для более массового потребления. Сегодня качественных продуктов питания не хватает даже тем, кто хочет и может позволить себе их регулярное потребление. Надо поддержать мелкий и средний аграрный бизнес, особенно кооперативный».
По мнению Андриянова, граница разумного субсидирования сельскохозяйственного экспорта в нашей стране в нынешних экономических условиях трудно определима. «В большей мере это применимо к вывозу за кордон нашего зерна. На этом рынке мы достаточно заметны по производимым объемам. Тем более, что вклад фермеров в его производство составляет почти 30%, а по ряду культур и более. Разумность субсидирования присутствует только тогда, когда экспорт не приводит к резкому росту цен внутри страны. С другой стороны, он не должен способствовать ухудшению структуры сельской монополистической экономики, а, наоборот, должен сдвигать баланс в сторону среднего бизнеса», - уверен Андриянов. - У нас нет достаточных моральных оснований для бюджетного субсидирования больших объемов экспорта нашего продовольствия. Надо стимулировать производство качественных продуктов питания для своего населения, повышая роль в этом малого и среднего бизнеса. Только при достойной поддержке этого сектора сельской экономики мы можем рассчитывать на появление реальной конкуренции этих производителей с крупными и мегакрупными компаниями. Другими путями повысить количество и качество продуктов питания для населения невозможно».
«Для построения большого бизнеса сейчас нельзя не ориентироваться на экспорт, - сказал «НГ» ведущий аналитик компании "Аналитик-Сервис" Антон Быков. - Это дает и правильные качественные ориентиры и возможность за счет достижений других продвинуться значительно быстрее.
Проблема нашей страны в том что после развала СССР сельским хозяйством практически никто не занимался, а наши соседи европейцы с 50-х годов тратили на его развитие не менее 50% от бюджета. Сейчас эта доля сократилась до 30%. По оценке Россельхозакадемии Евросоюз субсидирует на каждый гектар пахотных земель 405 евро. В России пахотных земель 123 млн.гектар, для того чтобы мы могли конкурировать с Евросоюзом, ежегодно необходимо 49,8 млрд. евро. Здесь вопрос целеполагания: если Россия хочет занимать лидирующие позиции на рынке сельхозпродукции, в вопросе субсидий нам явно есть куда расти».
