Алексей Мухин Глава трубопроводной государственной монополии «Транснефть» Николай Токарев посчитал необоснованным недовольство «Роснефти» тарифами на прокачку сырья в Казахстан. Тут «дьявол», что называется, в деталях.
Во-первых, у любой компании есть право выражать недовольство действиями своих партнёров, если им кажется, что эти действия идут вразрез с их собственными интересами. Иначе на рынке установится неестественная ситуация, на которую, конечно, в первую очередь, должна обратить внимание Федеральная антимонопольная служба.
Во-вторых, в «Транснефть» в своё время перешло достаточное количество высокопоставленных сотрудников «Роснефти», знакомых с «кухней» этой компании, чтобы понимать логику принимаемых решений. Здесь, что называется, не на что пенять…
В-третьих, «шоколадные позиции» «Роснефти», на которые обратил внимание Николай Токарев в своих заявлениях с плохо скрываемой завистью – результат работы её топ-менеджмента и остальных сотрудников компании. Дотирование тарифов на восточном направлении для «Роснефти», которое имел в виду глава трубопроводной госмонополии, возможно, и есть та самая причина из-за которой разгорелся этот сыр-бор (дескать, вам же это всё равно дотируют).
А ещё Николаю Токареву, наверное, стало очень обидно из-за того, что столичный арбитраж-таки ввёл обеспечительные меры, то есть гарантии, что «Транснефть» не перекроет для Роснефти трубу, чтобы заставить подписать договор о поставках на своих условиях.
Кстати, оптимизация расходов - - право любой компании. Главное, чтобы эта оптимизация не вступала в противоречие с законами страны.
Напомним, что, попадая в «трубу», нефть от разных поставщиков и, соответственно, разного качества, смешивается. Если технология транспортировки поставлена правильно, то на выходе клиент конкретного поставщика получает продукт того качества, которое прописано в соглашении. Если технология нарушается, то качество продукта снижено, а это влечет за собой, как правило, судебные последствия и штрафные санкции. Так вот, компании обычно не стремятся обострять отношения с трубопроводной монополией, опасаясь, что в дальнейшем у них будут возникать более серьёзные проблемы во взаимоотношениях.
Есть и ещё одна «дьявольская деталь». «Транснефть», пользуясь правами и статусом фактической монополии, давно уже старается не привлекать внимания к проблеме скапливания в магистральных нефтепроводах остатков нефти, которые трудно идентифицировать по технологическим причинам. Вот эти остатки, которые иногда называют «избытками», и сливают в хранилища, а оттуда они распределяются уже по воле руководства монополии.
Казалось бы, справедливость требует, чтобы эта «неучтёнка» возвращалась хозяевам – нефтяникам, однако существуют неофициальные правила, по которым нефтяные компании не требуют эти излишки, по умолчанию, так как, опять же, не хотят пресловутых проблем с «Транснефтью».
Рынок – такой рынок!
По сути, если «Роснефть» подаст иск об обеспечении имущественных интересов, это будет своеобразным бунтом против существующего заговора молчания вокруг этих проблем.
В случае, окончательного прохождения всех судебных инстанций, а «Транснефть» уже оспорила решение московского суда об обеспечительных мерах в Верховном суде РФ, это заключение станет весьма неприятным прецедентом для транспортировщика. Поэтому опасения и недовольство Николая Токарева чисто по-человечески можно понять: постепенно исчезнет специфический источник обогащения компании за счёт её партнёров.
Понять – можно, объяснить, почему так быть, наверное, не должно – гораздо сложнее.
