Оксана Дмитриева
Фото Reuters
С января 2015 года в России зафиксировано устойчивое снижение объемов производства и рост безработицы. То есть начался экономический кризис. О том, что он наступит, правительство предупреждало нас последние несколько месяцев, называя причины: падение нефтяных цен, антироссийские санкции, снижение курса рубля. Но действительно ли кризис был неминуем? Нет. Само по себе падение цены на нефть, девальвация национальной валюты и санкции вовсе необязательно должны были привести к спаду производства. Особенно в условиях, когда, в отличие от 2008–2009 годов, мировая экономика на подъеме и соответственно по-прежнему высок спрос на многие экспортируемые Россией товары.
За основу нынешнего правительственного антикризисного плана взята стратегия преодоления кризиса 2008–2009 годов, хотя тогда экономический спад наша страна преодолеть не смогла: не восстановлены докризисные масштабы строительства, не достигнут существовавший к 2008 году уровень производства в целом ряде важнейших отраслей. Причина: государство тогда почти ничего не сделало для стимулирования реального сектора, сосредоточившись главным образом на поддержке банков и крупных собственников.
Сегодня власти повторяют совершенные шесть лет назад ошибки и делают новые.
Перечислю лишь основные.
– В ноябре прошлого года Центробанк поднял ставку рефинансирования до 17%, превратив кредиты в недоступную роскошь для предприятий, которые теперь из-за нехватки средств сокращают масштабы деятельности. А ведь девальвация национальной валюты и политика вынужденного протекционизма могли бы стать факторами экономического роста. Но для этого надо было пережить «девальвационный шок», чему помешали действия ЦБ. Санкции действовали с середины прошлого года, однако промышленное производство демонстрировало небольшой рост (с незначительным торможением в ноябре) – положительный эффект девальвации. В январе сработало повышение ключевой ставки: промышленный рост практически остановился. А в феврале уже зафиксирован полуторапроцентный спад.
То, что Центробанк теперь начал понемногу ставку рефинансирования снижать, делу не поможет. Чтобы реанимировать впавший в кому кредитный рынок, потребуются сверхусилия.
– В ноябре был принят закон о «налоговом маневре» – снижении экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты с одновременным увеличением ставки НДПИ. Результат: существенное повышение налоговой нагрузки на внутреннего потребителя, а в перспективе – рост внутренних цен на энергоносители и создание «искусственного дефицита» углеводородного сырья в первичной переработке.
– На докапитализацию банков направлен 1 трлн руб. – весь профицит федерального бюджета 2014 года. Предполагается, что банки, в свою очередь, будут «вытягивать» реальный сектор. Это глубочайшее заблуждение. Опыт 2008–2009 годов свидетельствует: если кредит остается дорогим, для того чтобы приоритетные направления экономики воспользовались кредитным ресурсом, требуется субсидировать высокие кредитные ставки из бюджета – и возникает еще один канал финансирования банков. Если реальному сектору передаются средства госбюджета, то делать это надо напрямую и эффективно, а не через длинную цепочку финансово-банковских посредников. Гораздо правильнее поддерживать реальный сектор, смягчая налоговый пресс, а также через государственный заказ, бюджетные инвестиции.
– Секвестр бюджета 2015 года, в результате расходы на социальные отрасли – здравоохранение, образование, культуру будут сокращены значительно не только в реальном, но и в номинальном выражении, что скажется отрицательно на платежеспособном спросе населения и на государственном инвестиционном спросе.
– В течение нескольких лет последовательно проводилась налоговая и административная политика, направленная на удушение малого и среднего бизнеса, хотя без него невозможно динамичное экономическое развитие.
Принципиально иная стратегия преодоления кризисных явлений сформулирована в нашем Альтернативном антикризисном плане. А именно – использование девальвации национальной валюты и политики вынужденного протекционизма для перехода к экономическому росту за счет снижения налогов, мягкой кредитной и бюджетной политики, расширения потребительского платежеспособного спроса населения и инвестиционного спроса.
Среди предлагаемых нами конкретных шагов – отказ от «налогового маневра». Это позволит значительно уменьшить налоговую нагрузку на внутреннего потребителя и сократить потери федерального бюджета при дешевеющей нефти.
Следует отказаться от использования профицита бюджета 2014 года на докапитализацию банков, направив эти средства на покрытие дефицита бюджета-2015. В этом случае можно не только избежать секвестра бюджета, но и обеспечить индексацию заработной платы, пенсий и пособий в соответствии с фактической инфляцией.
Ключевую ставку следует снизить как минимум до 8–10% процентов, чтобы она имела отрицательное значение по отношению к фактической инфляции, и законодательно закрепить предельную маржу для банков на уровне 3% (как разницу между депозитной и кредитной ставками).
В налоговое законодательство нужно внести изменения, направленные на стимулирование развития малого и среднего, в том числе инновационного, бизнеса. Восстановить инвестиционную льготу по налогу на прибыль.
Требуется также прекратить разбазаривание денег бюджета и ФНБ, предназначенных на инвестиции: выделять их только под уже готовую проектно-сметную документацию – на программы, по которым есть гарантии, что средства действительно будут освоены в текущем финансовом году. Средства ФНБ в объеме 450 млрд руб. следует переориентировать с докапитализации банков на конкретные инвестиционные проекты, как предусмотренные в бюджете и подлежащие секвестру, так и на намечаемые инвестиционные мегапроекты.
Реализация нашего плана, каждый пункт которого тщательно обоснован и просчитан, даст толчок развитию российской экономики даже в нынешних непростых условиях. В этом его отличие от плана правительственного, нацеленного на то, чтобы просто «перетерпеть» трудные времена, дожидаясь нового повышения нефтяных цен.
