Иван Родин
Фото Reuters
Амнистию гражданам России, осужденным по экономическим составам преступлений, президент одобрил потому, что законодательство страны в последние годы радикально менялось. «И многие люди просто не были бы осуждены, если бы действовали современные правовые нормы», – сказал Владимир Путин, выступая на Международном экономическом форуме в Санкт-Петербурге 21 июня. При этом он распорядился с амнистией поспешать не торопясь. То есть Госдуме нужно принять соответствующее решение до ухода на летние каникулы, стало быть, не позднее начала июля. Но в то же время, повелел президент, надо сделать так, чтобы на свободу не вышли «лица, совершившие действительно серьезные преступления против государства, личности и собственности». Те же, кто под амнистию подпадает, должны были совершить свое преступление впервые, уже возместили или готовы возместить ущерб и убытки потерпевшим. Кроме милости к конкретным людям Путин объявил и о такой цели амнистии, как перезагрузка широкого спектра общественных отношений и деятельности правоохранительной и судебной систем.
Уполномоченный по правам предпринимателей Борис Титов пояснил «НГ», что сейчас по статьям об экономических преступлениях сидит более 13 тыс. человек. Однако выйдут не все: «Только те, кто сидит за предпринимательскую деятельность, а не казнокрады и не реальные мошенники». По его предположению, речь может идти примерно о 10 тыс. человек. Кроме того, отметил он, важное значение будет иметь статья Уголовного кодекса, по которой сидит человек. Титов напомнил, что статья о мошенничестве теперь разделена на шесть составов. И выйти на свободу имеют большие шансы те, кто осужден по ее частям 2 (за кредитные нарушения) и 4 (собственно за предпринимательство). Однако не менее важное последствие амнистии, сказал бизнес-омбудсмен, будет в том, что под нее подпадут и те, кто находится под следствием, по кому уголовные дела только открыты. Также она позволит снять уже имеющиеся у людей судимости. В общем, констатировал он, дело предстоит большое: «По нашим данным, с учетом тех, кто и сидит, и находится с неснятым приговором, и тех, кто под уголовными делами, – это десятки тысяч человек. Вообще эта амнистия по масштабам, кого выпускали, – может быть, сравнима только с «холодным летом 1953-го», с амнистией 1953 года». Главное, конечно, чтобы «холодное лето 2013-го» не было организовано так же бездарно, как это было сделано 60 лет назад.
Президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов считает, что в нашей стране антиэкстремистское законодательство нацелено не в нужную сторону. Вместо настоящих врагов государства, то есть террористов – идейных и практикующих – оно, по сути дела, узаконивает «политический сыск». По его словам, «те санкции, которые предусмотрены по так называемым антиэкстремистским статьям (ст. 280, 282 УК и др.) – это «слишком много» для вольнодумцев и нонконформистов разных мастей и «слишком мало» для фактических пособников терроризма». Ремизов сожалеет, что реальный экстремизм «ставится в один ряд с «мыслепреступлениями» или оппозиционным гражданским активизмом». Тем более что его определение действительно не слишком четко сформулировано. «К сожалению, само понятие «экстремизм», применяемое в качестве общего знаменателя и к другороссам, перешедшим дорогу местной власти, и к вербовщикам Доку Умарова, этому только способствует. По сути, оно становится неявной индульгенцией для по-настоящему опасных движений и общественных сил», – уверен эксперт.
Дарья Гармоненко 