Игорь Наумов.
На переговорах в Москве настроение у Вэнь Цзябао было намного лучше, чем у Владимира Путина.
Фото Reuters
Вчера российский премьер Владимир Путин и его китайский коллега Вэнь Цзябао обсуждали в Москве состояние и перспективы двусторонних торгово-экономических отношений между нашими странами. По итогам переговоров Владимира Путина и Вэнь Цзябао была подписана целая дюжина соглашений и меморандумов. В том числе соглашение о принципах строительства и эксплуатации нефтепровода Сковородино – граница с КНР – ответвления от трубопровода Восточная Сибирь – Тихий океан (ВСТО) – и меморандум о взаимопонимании по сотрудничеству в нефтяной сфере. Это главные документы, предполагающие в дальнейшем заключение многомиллиардных контрактов и закрепляющие за Россией роль сырьевого придатка Поднебесной.
Подписание нескольких крупных контрактов с Китаем позволило Путину сделать более чем оптимистичный прогноз о росте товарооборота между двумя странами. «По предварительным итогам, наш товарооборот в 2008 году вновь побьет очередной рекорд и выйдет на отметку 50 миллиардов долларов, и мы, конечно, достигнем более высоких рубежей – и 60, и 80 миллиардов долларов», – заявил российский премьер.
Впрочем, при этом он выглядел скорее озабоченным, чем полностью счастливым человеком. Видимо, от того, что, согласно статотчетности, китайские данные о импорте из России значительно выше, чем российские данные о экспорте в Китай. Обе цифры не совпадают, как это должно было быть, из-за того, что российские экспортеры, чтобы платить меньше налогов и пошлин, занижают ценовые объемы вывозимых в Китай товаров, среди которых преобладает сырье. В то же время обманывать китайцев они боятся, поэтому указывают более высокую и приближенную к реальности цену поставок. Не может устраивать Россию и структура товарооборота. Еще несколько лет назад продукция машиностроения достигала четверти всего экспорта в Китай. В 2008 году все поменялось: только 1,5% экспорта пришлось на машины и оборудование, а 2/3 – на сырье. При этом сальдо России в торговле с Поднебесной постоянно ухудшается. За 2007 год импорт из КНР в Россию вырос на 80%, а положительное сальдо китайского торгового баланса впервые достигло 9 млрд. долл.
Снижение мировых цен на энергоносители, металлы и сырье, наблюдаемое сейчас в связи с экономическим кризисом, еще более ухудшает статистику. Не случайно в заявлении для прессы по итогам переговоров Путин счел нужным сделать акцент на необходимости диверсификации торгово-экономического сотрудничества между Россией и Китаем. «Считаю, что необходимо более эффективно использовать открывающиеся возможности в самых разных областях, добиваться диверсификации наших отношений», – сказал российский премьер, особо подчеркнув, что для Москвы сегодня важен не только объем товарооборота с китайской стороной, но и его наполнение. Цель обозначена предельно конкретно – обеспечить «высокую степень диверсификации» российско-китайских отношений в целом. «Энергетика, транспорт, инвестиции, строительство, высокие технологии, сельское хозяйство, экология», – лаконично очертил приоритеты Путин. Вэнь Цзябао не выказал по этому поводу ни восторга, ни удивления, ни немедленной готовности помочь в диверсификации торговых отношений между нашими странами. Тем более нынешний расклад, когда Россия превратилась в сырьевой придаток Китая, китайского премьера не может не устраивать.
Строительство новых нефте- и газопроводов, совместные проекты в разработке месторождений полезных ископаемых в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, прежде всего речь идет об углеводородах, не способствуют снятию России с пресловутой «нефтяной иглы». Вчера взаимный интерес к этим проектам был подтвержден подписанием меморандума о сотрудничестве в нефтяной сфере. Вице-премьер Игорь Сечин, поставивший под документом свою подпись, призывает радоваться этому факту. Выход на долгосрочное сотрудничество с Китаем в то время, когда мировые цены на энергоносители снижаются, в понимании Сечина – безусловный успех.
Правда, договоренности сугубо предварительные, конкретизировать их и наполнить реальным содержанием в виде коммерческих контрактов должен бизнес. Срок дан до 25 ноября. Ну а вчера в ходе переговоров, по словам вице-премьера, удалось найти «неплохой алгоритм сотрудничества». В том числе стороны вышли на оптимальную формулу цены на российскую нефть, которая будет экспортироваться в Китай. Впрочем, раскрывать эту формулу Сечин отказался, заверив лишь, что речь идет о «рыночной цене».
Первый замдиректора Института экономики РАН Дмитрий Сорокин считает, что после принятия формулы цены российской нефти для Китая проект строительства нефтепровода от Сковородина к китайской границе – дело практически решенное и полезное с точки зрения необходимости диверсифицировать внешнеэкономическое сотрудничество России, чтобы не быть завязанным исключительно на Европе. Китайские партнеры – надежные, а экономика КНР – перспективный потребитель наших углеводородов.
Впрочем, директор Департамента стратегического анализа ФБК Игорь Николаев не разделяет оптимизма ученого. По его словам, проект строительства ответвления от нефтепровода ВСТО задумывался в тот момент, когда экономика КНР демонстрировала высокие темпы роста – до 10–15% в год. Сейчас развитие китайской экономики замедляется. «У них спад, и очень значительный», – подчеркнул Николаев. В этой связи выгоды от будущего нефтепровода не кажутся столь уж очевидными. Более того, эксперт не исключил, что если спрос на нефть в Китае упадет, то наши китайские партнеры начнут добиваться снижения цен. Нечто подобное уже испытали на себе российские металлурги. Мировые цены на металл снизились, спрос упал. И теперь китайцы ставят российские компании перед необходимостью продавать металл по низкой цене.
