Сергей Куликов Опасения россиян и жителей Европы в том, что рано или поздно «Газпром» не справится с взятыми на себя обязательствами по поставкам газа на внутренний и внешний рынки, получают все больше оснований. Как выясняется, три основные организации, определяющие стратегию развития российской газовой отрасли на средне- и долгосрочную перспективу, до сих пор не пришли к единому мнению, какими будут объемы добычи газа в ближайшие годы и десятилетия.
У «Газпрома», Минпромэнерго и МЭРТа оказались совершенно разные, зачастую противоречащие друг другу прогнозы развития газовой отрасли и роста добычи голубого топлива. Такой разнобой в видении будущего газовой отрасли не может не нервировать Запад, чьи эксперты уверены в том, что мир столкнется с острым дефицитом газа уже в ближайшие годы, поскольку при резком увеличении спроса на топливо «Газпром» увеличивает свою добычу на считанные проценты. В опубликованных ранее аналитических оценках прогнозировалось, что спрос на российский газ к 2020 году составит около 1 трлн. кубометров в год, а его дефицит достигнет 200 млрд. кубометров. По мнению экспертов, разнобой в оценках добычи, экспорта и потребления газа, который зафиксирован в документах Минпромэнерго, МЭРТа и «Газпрома», ключевых организаций, определяющих развитие газовой отрасли, может сорвать выполнение большинства планов.
На опасность такого развития событий указал во вторник руководитель Института проблем естественных монополий (ИПЕМ) Юрий Саакян, выступивший на заседании газового комитета Petroleum Advisory Forum с докладом «Будущее газовой отрасли России: расхождение прогнозов и целевых ориентиров». Саакян привел сравнительный анализ прогнозов развития газовой отрасли по версиям ОАО «Газпром», Энергетической стратегии России до 2030 года Минпромэнерго (ЭС-2030) и Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ Минэкономразвития. Согласно исследованию рассматриваемые в этих документах сценарии существенно различаются по долгосрочным прогнозам добычи газа в России, приоритетных районах добычи, объемах экспорта и т.д.
Особенно значительные различия существуют между Концепцией МЭРТа, с одной стороны, и аналогичными стратегиями Минпромэнерго и «Газпрома» – с другой. «Если исходить из данных ЭС-2030 и «Газпрома», прогнозные показатели, заложенные в Концепцию МЭРТа, представляются сильно завышенными, – отмечает Саакян. – Напомним, что МЭРТ прогнозирует добычу газа в России к 2020 году на уровне 880 миллиардов кубометров, а к 2030 году – 930 миллиардов кубометров в год. Минпромэнерго в проекте своей стратегии видит эти цифры совсем иными: 770–880 миллиардов к 2020 году и 800–850 миллиардов – к 2030 году. Схожих прогнозов придерживается и «Газпром» – 788–828 миллиардов и 814-855 миллиардов кубометров в год соответственно». Вместе с тем данные Энергетической стратегии и «Газпрома» значительно разнятся между собой, но уже не в общероссийском масштабе, а при их анализе в региональном разрезе. В Энергетической стратегии заложены более высокие темпы роста добычи газа в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке – 140 млрд. кубометров в год, тогда как «Газпром» оценивает добычу в этих регионах на уровне в 89–130 млрд. кубометров ежегодно. Зато монополист излишне оптимистичен в отношении традиционных регионов добычи газа – 725–760 млрд. кубометров против 675–710 млрд. кубометров в год по прогнозу Минпромэнерго.
В части экспорта российского газа все рассматриваемые документы существенно отличаются по прогнозам друг от друга. Однако, если Энергетическая стратегия и Концепция МЭРТа – при всех своих различиях в динамике – близки по итоговым показателям экспорта в 2030 году, то прогнозы «Газпрома» разнятся с ними существенно, прежде всего именно по абсолютным показателям. Причины столь существенных противоречий кроются в предельно оптимистичной оценке «Газпромом» долгосрочного спроса на российский газ в Европе и странах СНГ, а также включением в прогнозную статистику экспорта больших объемов сжиженного газа.
Как отметил в беседе с «НГ» автор доклада, если стратегии развития газовой отрасли не будут согласованы, они неизбежно войдут в противоречие друг с другом при их долгосрочном исполнении. «Выявленные противоречия будут способствовать дезориентации экспертного сообщества, органов исполнительной власти и корпоративных участников российской нефтегазовой отрасли и окажут негативное влияние на выполнение основных целевых ориентиров Энергетической стратегии России до 2030 года», – считает Саакян.
Впрочем, как отмечает старший аналитик «Антанта-Капитал» Тимур Хайруллин, рассматриваемые в настоящее время стратегии настолько долгосрочны, что их реализация в будущем может пойти по разным сценариям. «Разумеется, сегодня газовая отрасль России – это прежде всего «Газпром», со своими 80% в этой сфере, – поясняет аналитик. – И у него в плане добычи и ее объемов есть собственные интересы, среди которых повышение прибыли и увеличение акционерной стоимости. Так что более реалистичными по добыче являются именно его прогнозы, так же как и оценки Минпромэнерго. С другой стороны, увеличение добычи в традиционных регионах, на чем настаивает монополист, вряд ли возможно – добыча на базовых месторождениях уже сегодня падает примерно на 20 миллиардов ежегодно, так что ему придется идти на восток, Ямал и осваивать шельфовые месторождения».
