Подводная одиссея команды «Газпром»

Министр экономики Германии Михаэль Глос и глава «Газпрома» Алексей Миллер сошлись во взглядах на СЕГ.
Фото Reuters

Третий день Северо-Европейский газопровод остается в поле внимания европейского сообщества. Запуск проекта, состоявшийся в конце минувшей недели в Вологодской области, дал толчок череде новых обсуждений перспектив и деталей проекта.

Речь, в частности, идет о входе в консорциум третьего участника. Доля «Газпрома» в СП составит 51%, а немецких компаний – по 24,5% соответственно, однако месяц назад зампред правления «Газпрома» Александр Медведев говорил о том, что до 1 апреля 2006 года будет выбран третий партнер для строительства газопровода. Глава немецкого концерна E.ON Вульф Бернотат заявил в пятницу, что в настоящий момент переговоры ведутся с французской компанией Gas de France, британскими BP, Transco, а также голландской Gasuni. Третий иностранный участник может получить до 9%. Аналитики считают, что участник с миноритарной долей акций сможет выступать неким катализатором в спорных вопросах, но не более того. Что же касается того, кто займет это место, то эксперты склонны считать, что скорее всего это будет одна из британских компаний. По словам аналитика компании FIM Securities Дмитрия Царегородцева, необходимо рассматривать ситуацию с точки зрения геополитики. «Здесь не экономика играет роль, а больше геополитика. По моему ощущению, скорее всего они хотели бы видеть в качестве третьей стороны компанию из Великобритании, и скорее всего я бы поставил на BP», – отметил эксперт.

СЕГ, бесспорно, является беспрецедентным проектом по своим экономическим и геополитическим составляющим. Главенствующее его преимущество перед аналогичными проектами прошлых лет – например, перед газопроводом Ямал–Европа, который проходит по территории Беларуси, России и Польши, – заключается в том, что на его пути нет транзитных государств, и это позволяет исключить все возможные политические и экономические риски. Если же говорить о стоимости строительства – 4 млрд. евро, – то она ничтожно мала по сравнению с упущенной выгодой, которую каждый год несет «Газпром», находясь в транспортной зависимости от Украины и Польши. Стоит отметить, что экономика Украины, во многом построенная на монопольном положении на рынке транспортировки газа, теперь будет вынуждена претерпеть серьезные изменения. Киев теряет свое монопольное преимущество, а Москва, напротив, приобретает возможность регулировать потоки газа в Европу, используя две газопроводные системы. Небезынтересен тот факт, что по плану пропускная способность СЕГа составит 27,5 млрд. куб. м газа в год, однако очевидно, что Европа не нуждается в столь масштабных поставках. Вероятно, «Газпром» будет варьировать способы поставки в Европу в зависимости от экономической политики своих украинских или европейских партнеров. Другими словами, при соблюдении всех условий со стороны Киева газ пойдет через территорию Украины традиционным путем, в противном случае – по дну Балтийского моря. Не случайно E.ON некоторое время назад высказывался против проекта – видимо, не желая усугублять свою зависимость от России. Об этом, в частности, речь шла в интервью, которое глава «Газпрома» дал журналу Spiegel. Говоря о том, что E.ON не хотел предоставить доступ к конечному потребителю, Алексей Миллер уже тогда выразил уверенность в том, что это расхождение будет улажено, что и произошло в конечном итоге.

Безусловно, не стоит забывать о том, что идея создания СЕГа была рождена еще в начале 1990-х годов и споры вокруг него длились вплоть до 2004 года. Полемика разгоралась, в частности, по поводу того, в каком виде лучше поставлять газ на международные рынки – в сжиженном или посредством трубопровода. В конечном счете выбор между трубой и танкерами был сделан в пользу трубы, поскольку, как считают аналитики, «Газпром» и государство в целом решили делать ставку на долгие и стабильные проекты. Приняв такое решение, российский газовый монополист начал с беспрецедентной скоростью разрабатывать Южно-Русское месторождение, которое на первых порах станет сырьевой базой для СЕГа. Это лишний раз подтверждает стратегическую важность газопровода для России и тот факт, что основным инициатором столь блестящей в коммерческом и геополитическом отношении бизнес-сделки, как Северо-Европейский газопровод, вряд ли было исключительно руководство одной из компаний – участников консорциума. n

Продолжение темы см. Шрёдеру заказан путь в бизнес