Игорь Наумов
Михаил Фрадков продолжает настаивать на удвоении ВВП.
Фото Натальи Преображенской (НГ-фото)
Сценарий условий социально-экономического развития России до 2008 года, который вчера был принят за основу правительством, послужит основой для верстки федерального бюджета на будущий год и формирования финансового плана на три года вперед. Об этом заявил премьер-министр РФ Михаил Фрадков, выступая на заседании кабинета министров. Обсуждались два варианта социально-экономического развития страны, подготовленные МЭРТом, – инвестиционный и инерционный. Однако ни один из них, по оценке премьера, не обеспечивает решения главной задачи – удвоения ВВП к 2010 году. Очевидно, смирившись с этим, и Михаил Фрадков, и его министры основное внимание уделили другой теме – мировым ценам на нефть, по сей день остающимся единственным фактором, определяющим состояние экономики.
Герман Греф полагает, что для нас наиболее оптимальным будет уровень мировых цен на нефть в пределах 30–35 долл. за баррель. «Это идеальный параметр, который устроил бы и производителей, и потребителей», – отметил министр. Эффект высоких цен на нефть себя уже исчерпал, убеждал участников дискуссии министр. Это был, пожалуй, главный тезис в его докладе, который был подкреплен расчетами, сделанными в МЭРТе, – падение цен на нефть до 28 долл. грозит России снижением ВВП на 1,5%, в то время как от повышения цены до 45 долл. особых выгод не ожидается.
Как бы то ни было, и дальше свои апрельские тезисы министр построил в этом ключе. По его словам, в текущем году ожидается большой приток нефтедолларов, в результате чего прирост золотовалютных резервов составит 51 млрд. долл., что отразится как на росте инфляции, так и на укреплении рубля. В частности, укрепление курса рубля ожидается на уровне 9%. «Это значит, что российские предприятия на 9% потеряют конкурентоспособность и им придется сокращать издержки», – сказал глава МЭРТа. Что касается высокой инфляции, то посредством Стабилизационного фонда и профицита бюджета правительству удастся удержать ее на приемлемом уровне.
Полезность или вредность для экономики Стабилизационного фонда также рассматривалась через призму нефтедолларов и «цены отсечения» (уровень стоимости нефти, доходы сверх которого идут в Стабфонд). Глава Минфина Алексей Кудрин попытался дать последний решительный бой, отстаивая свою точку зрения, что ставка 25 долл. лучше ставки 27 долл. Хотя в последнем случае, признал министр, мы сможем направить в экономику дополнительно 315 млрд. руб. Но это добавляет риски разрегулирования макроэкономики и может обернуться высокой инфляцией, ведь в Стабилизационный фонд попадают сверхдоходы только от двух видов налогов, остальное же идет прямым потоком в экономику. Поэтому было бы ошибкой правительства ослаблять монетарную политику.
С такой логикой согласились лишь председатель Центрального банка Сергей Игнатьев и глава Федеральной службы по финансовым рынкам Олег Вьюгин. Оба клонили к тому, чтобы, аккумулируя дополнительные доходы бюджета в Стабилизационном фонде, дать возможность ЦБ управлять процентными ставками. Олег Вьюгин, похоже, просто обескуражил коллег заявлением по поводу необходимости для правительства вообще предпринимать что-либо для экономического роста. «Я уверен, что значительный рост экономики будет, даже если мы особых движений в плане макроэкономики делать не будем», – сказал он.
Принятое решение об установлении цены отсечения нефти 27 долл. за баррель не должно корректироваться ни при каких условиях, в свою очередь подчеркнул Сергей Игнатьев. «Мы должны понимать, что 27 долларов – это последняя точка», – констатировал он. Однако до «последней точки» в этом вопросе явно далеко. Высокопоставленный источник в правительстве честно признался, что сегодняшние разговоры не более чем декларация о намерениях. Когда в сентябре проект бюджета попадет в Госдуму и депутаты заглянут в святцы, содержащие точные данные о стабильно высоких мировых ценах на нефть, у них появится большое искушение скорректировать «цену отсечения» в сторону увеличения, чтобы был простор для маневра увеличения доходных и расходных статей бюджета. И договориться с ними будет куда сложнее.
Ну а вчера на вопрос премьера, сколько же министрам надо для полного счастья – 25 или 27 долл., они чуть ли не хором ответили: «Двадцать семь!» На этом и поставили точку в затянувшейся дискуссии. Алексей Кудрин потребовал, чтобы в протокольном решении записали его особое мнение, что он был против. Михаил Фрадков демарша подчиненного не испугался – коль хочет, отчего не записать, от работы-то не отвертится, хоть с особым мнением, хоть без него.
