Евлалия Самедова - Существуют ли какие-то фундаментальные причины роста цен на нефть? Действительно ли на ценообразование сильно влияют временные перебои с поставками?
═
– Нет, конечно. Если вы посмотрите объяснения того, почему менялись цены 3–4 года тому назад, то увидите те же самые причины, которые мы видим сейчас. А тогда, между прочим, уровень цен был где-то 20–25 долларов за баррель. Уровень товарных запасов нефти и нефтепродуктов в Штатах, ураганы, которые постоянно обрушиваются на Мексиканский залив, перебои с добычей нефти в Венесуэле, осложнение ситуации в странах Персидского залива... В принципе логично спросить – неужели один и тот же набор причин действует эффективно как в интервале от 20 до 30 долларов, так и в интервале от 50 до 60? Некоторые аналитики ссылаются на рыночные факторы роста цен, то есть дисбаланс спроса и предложения. Дескать, спрос растет, а предложение за ним не успевает. Но опять же здесь возникает вопрос: почему этот дисбаланс растет одинаково и при 20–30 долларах и при 50–60? Появился не так давно и третий момент. Это не совсем прогнозируемые потребности Китая в нефти. Это действительно так. И все же эти потребности не настолько большие, чтобы вызвать столь глобальное повышение – на 70% в этом году. А если мы возьмем относительно 1998 года, то вообще почти в 4 раза...
═
– Значит, все эти причины несостоятельны. Что же остается?
═
– На мой взгляд, прежде всего надо посмотреть, как формируются цены. Если раньше они были договорными, то около 20 лет назад начали формироваться (даже не на рынках наличной нефти) на фьючерсных рынках. А это некая разновидность финансового рынка. По сути, их два – в Нью-Йорке и в Лондоне. Причем основной – в Нью-Йорке. Так случилось, что именно Нью-Йоркская товарная биржа – это то место, где определяются цены. Но опять же возникает вопрос: как и что их определяет? Как и на любой бирже, цены здесь определяются трейдерами. Трейдеры, представляющие более мелкие компании, смотрят на поведение трейдеров из крупных компаний. В свою очередь, на трейдеров оказывают влияние разного рода информационные сигналы. Наиболее значимы прежде всего сигналы о состоянии товарных запасов нефти в самих США. Эти данные раз в неделю дает Информационное энергетическое агентство Министерства энергетики. Получается, что один из основных источников – именно эта структура.
═
– То есть, по сути, правительство Соединенных Штатов?
═
– Не совсем так. Ведь многочисленные бюрократические структуры – это не некая единая команда. Не может быть такого, чтобы президент сказал – глава Федеральной резервной системы тут же исполнил. Даже у нас в советские времена такого не было. У всех есть свои интересы: у Информационного энергетического агентства может быть своя модель того, какой должна быть цена, а у Комиссии по биржам и ценным бумагам – другая. Во главе разных министерств стоят люди, которые ассоциируют себя либо с демократами, либо с республиканцами. У Минэнергетики тоже может быть своя модель того, какой должна быть цена. Если все предельно упростить, у республиканцев такая идея – нефть должна быть дешевой, потому что значит для Штатов слишком много. Для демократов главное – экологическая чистота, альтернативная энергетика. Исходя из этих разных ценностей, строятся разные модели. У республиканцев это модель низких цен, а у демократов – высоких. В соответствии с этими моделями вы можете генерировать совершенно различные информационные сигналы. То есть я хочу сказать вот что. Первое – цены формируются на нефтяном фьючерсном рынке. Второе – для них отнюдь не является определяющим дисбаланс спроса и предложения.
═
– Видите ли вы еще какие-то причины, которые объясняют сегодняшнее поведение цен?
═
– Да, есть еще ряд факторов. Это процентные ставки, которые регулирует Федеральная резервная система США. Процентные ставки вообще означают степень дешевизны денег, которыми вы можете оперировать, взяв в кредит. То есть чем выше ставки, тем дороже кредиты. От ФРС США зависят Центробанки еврозоны, Азии и так далее, то есть это такой во многом определяющий для мировой экономики институт. До прихода Буша процентная ставка была где-то 6,5%. В период его избрания (а процедура эта продолжалась, как вы помните, не один день) еще до инаугурации, которая обычно в Америке бывает в январе, было принято решение начать снижение ставок ФРС. В результате процентная ставка упала с 6,5% до 1%. Это сдвинуло все процентные ставки и в Европе и в Азии, прежде всего в Китае. Деньги стали дешевыми во всем мире, стало возможно брать любые кредиты. Это и есть одно из объяснений того, почему в Китае так резко вырос спрос на нефть и нефтепродукты, автомобили, недвижимость и так далее. Можно сказать, что дешевизна денег, кредитов в этот период стала фундаментальным фактором конечного роста цен на нефть. Кстати, спрос на сырьевые товары вырос не только в Китае, но и в самих США, в Англии, в Австралии и, естественно, в России.
═
– Таким образом, мы вычленили две причины. И обе они своими корнями уходят в США.
═
– Именно ведь США – самая богатая и влиятельная страна в мире. Но есть еще и третья причина. Сейчас ценами управляет не тот, кто может открыть задвижки и увеличить выпуск нефти, а тот, кто управляет фьючерсным рынком, и даже не самой биржей, а поведением основных игроков. Важным моментом в этом году стал летний приход хедж-фондов. Это очень оперативные мобильные агрессивные фонды, у которых большое количество денег. Если их деньги вбрасываются через трейдеров на биржу, цены идут вверх. Повышение цен в апреле–мае связано с поведением крупных игроков вроде Goldman Sash. А повышение июля–августа связано именно с хедж-фондами. После этого со стороны республиканской администрации пошла волна жесткого давления на хедж-фонды с целью ограничить их воздействие на рынок.
═
– А кто эти игроки с большими деньгами?
═
– На поверхности не видно, откуда пришли деньги. Кто это, не до конца ясно. На рынке существует специальное расчетное соотношение количества коммерческих игроков (спекулянтов) и некоммерческих. Когда летом пришли спекулянты, это было отражено в данных. Сейчас – сложно понять. Игра идет где-то под столом. Именно приход крупного специализированного капитала и те каналы, по которым он пришел, и являются той основой, которая в реальности движет цены сегодня вверх. Этот третий пузырь, который начался в конце сентября, по моим подсчетам, должен закончиться плюс-минус к ноябрьским выборам в Штатах. Скорее всего после 2 ноября ситуация с ценами будет понемногу рассасываться. Установившиеся столь высокие цены просто не могут по определению держаться так долго.
═
– Получается, что США вредят сами себе, ведь Америка крупнейшая нефтепотребляющая страна, и им должны быть невыгодны высокие цены.
═
– А политические мотивы? Во-первых, высокие цены – это показатель того, кто контролирует этот гигантский рынок. Во-вторых, это огромный минус для Буша. Под самые выборы цены достигают почти 60 долларов за баррель! Если в год среднестатистическая семья избирателей раньше расходовала на бензин порядка 1200 долларов, то теперь более 2500. Кроме того, цены на нефть тянут за собой цены на природный газ, а он используется повсеместно. Значит, взвинчиваются цены на отопление, электроэнергию. Естественно, все это вызывает недовольство и ассоциируется с президентством Буша.
═
– То есть можно предположить, что те крупные деньги, непонятно откуда взявшиеся на фьючерсном рынке, пришли от противников Буша?
═
– Я бы сказал так. Эти деньги пришли явно не от его сторонников.
═
– Да, так гораздо дипломатичнее┘
═
– Так что снижение цен после выборов неминуемо. Другое дело, как оно будет происходить. Это может быть постепенное сдувание ценового пузыря в течение пары лет, а может быть моментальное схлопывание – для нефтедобывающих стран это было бы равносильно катастрофе. Как все будет развиваться, зависит от того, кто победит на выборах. Давайте посмотрим. Допустим, побеждают демократы. Хоть они и не против высоких нефтяных цен, они им тоже невыгодны. Чисто экономически нефть не сильно влияет на ВВП, однако психологически – сильно давит на население. По геополитическим мотивам высокие цены на сырье укрепляют исламских радикалов и усиливают опасную зависимость Запада от стран Персидского залива. Это, конечно, не может радовать даже демократов. В принципе я думаю, если они победят, цены будут снижаться, однако, безусловно, более резкого их ослабления следует ожидать в случае прихода к власти республиканцев.
Здесь есть еще один момент. Сейчас оба кандидата идут ноздря в ноздрю, нет явного претендента на президентство. Это значит, что стопроцентной победы какой-либо партии не будет. Если бы Буш победил с большим перевесом, он мог бы назначить повсюду своих людей. Если его победа будет неполной, руки его будут наполовину связаны. То же самое будет в случае победы Керри – он также не сможет провести все решения, которые хочет. Значит, скорее всего снижение цен будет замедленным. Я думаю, что они упадут явно не за месяц. Может быть, на это уйдет около полугода, год.
Дарья Гармоненко