Марина Борисова Экономические последствия для России войны в Ираке сегодня обсуждают на всех уровнях. Не обошли вниманием эту тему и члены престижного "Меркурий-клуба", возглавляемого президентом ТПП Евгением Примаковым. Собравшись за круглым столом, политики, бизнесмены, высокопоставленные чиновники и академики попытались определить, во что обойдется нашей стране иракский кризис и можно ли каким-то образом минимизировать эти потери.
России действительно было что терять в Ираке. В 1997-2001 годах в операциях с иракской нефтью в рамках программы "Нефть в обмен на продовольствие" участвовали 13 российских компаний: "Зарубежнефть", "Альфа-Эко", "Машиноимпорт", "Татнефть", "Зангаз", ТНК, "Славнефть", "Роснефтьимпэкс", "Зарубежнефтегаз", "Роснефтегазэкспорт", "Коминефтегаз", "Эмерком", "Союзнефтегаз". На них приходилось 35-40% экспорта иракской нефти (в 2002 году было закуплено 124 млн. баррелей на сумму примерно в 2,8 млрд. долл. по цене 23 долл. за баррель). Когда за несколько недель до войны ооновскую программу свернули и российские компании стали подсчитывать убытки, оказалось, что больше всех пострадала "Зарубежнефть". Она разрабатывала 45 скважин на месторождении Киркук, осваивала Западную Курну-2 и имела контракты на поставку оборудования и отгрузку нефти. Серьезно пострадали и интересы "Татнефти", у которой был заключен контракт на бурение 33 скважин, а еще на 60 готовилось соглашение. "Технопромэкспорт" строил под Багдадом тепловую электростанцию. Долгосрочные контракты на поставку своей продукции имели КамАЗ, "Силовые машины", "Северсталь-авто" и другие. И прекращение этих контрактов обойдется более чем в 2 млрд. долл. прямых убытков и до 40 млрд. - косвенных.
Правда, подчеркивают эксперты, в наших экономических связях с Ираком все было далеко не однозначно. И контракты подписывались зачастую из чисто политических соображений. Багдад и рад бы был вместо нашей не слишком конкурентоспособной техники покупать качественную в других странах, но мешали санкции. Когда американцы добьются снятия санкций, шансы остаться в Ираке имеют лишь те российские компании, у которых там развернуты долгосрочные проекты, связанные с поставкой комплектующих. Поэтому, по мнению участников дискуссии, главная задача руководства РФ , используя дипломатические рычаги, свести к минимуму наши потери в Ираке, добившись, чтобы все ранее заключенные нашими компаниями контракты либо были выполнены, либо потери от их прекращения были компенсированы со спецсчета в ООН.
"Не надо забывать, что нефтяной фактор очень политизирован, а мы все время пытаемся анализировать его экономически", - заметил директор ИМЭМО академик Нодари Симония. И в этом с ним согласились большинство выступавших. Никто не спорил с тем, что американцы взяли Ирак, чтобы получить контроль за мировым нефтяным рынком. Но пока в стране не появится легитимное международно-признанное правительство, для политического торга с США есть не только все основания, но и экономическая почва. У американцев уже возникли трудности с реализацией иракской нефти. Крупные компании просто боятся с ней связываться: сегодня купишь, а завтра получишь многомиллиардные иски в международных судах. Ведь по нормам международного права продажа нефти в отсутствие легитимного правительства не что иное, как воровство. Но, чтобы международное сообщество признало правительство легитимным, последнее должно признать все обязательства своих предшественников, как это сделала Россия в 1991 году.
"Нам нужно делать экономические выводы и искать политические способы решения проблем", - подытожил дискуссию бывший глава ЦБ Виктор Геращенко. В конце концов у России есть ресурсы и помимо нефти. Например, лес, который, по некоторым оценкам, может давать ежегодно до 30 млрд. долл. чистого дохода. Да и наши нефтяные приоритеты Ираком вовсе не ограничиваются. По словам бывшего министра топлива и энергетики РФ Юрия Шафранника, нам надо через 2-3 года в 5 раз увеличить инвестиции в разработку новых месторождений и вплотную заняться Каспием. Иначе, учитывая, что себестоимость тонны нефти в Туркмении 4 долл. (у нас от 10 до 30 долл.), а 70% разведанных месторождений Казахстана уже под контролем западных компаний, мы рискуем в скором будущем получить мощного конкурента на наших традиционных рынках сбыта.
Дарья Гармоненко