Варвара Агламишьян
-Андрей Николаевич, согласны ли вы с тем, что именно ваше выступление на недавнем Бостонском экономическом форуме привело к падению акций РАО "ЕЭС России"?
- Характер зависимости капитализации энергохолдинга от публичных выступлений различных сил находит отражение в графике. То, что происходило с акциями компании за последние два с половиной года, показывает: выступления менеджмента компании вызывают падение капитализации, критика менеджмента компании воспринимается рынком позитивно - капитализация компании начинает расти. Это, видимо, не случайно. Возможно, дело в том, что реальные инвесторы, покупающие акции компании, весьма чувствительны по отношению к качеству менеджмента в этой компании. Им не очень нравится, когда их собственностью распоряжаются так, как это делает менеджмент РАО. Поэтому обстоятельную и доказательную критику положения дел в компании они воспринимают как готовность государства - крупнейшего мажоритарного акционера компании - вмешиваться в этот процесс и не допускать некачественного управления в этой компании.
За 10 месяцев - с 24 марта 2000 года, когда Анатолий Чубайс объявил о начале реструктуризации РАО "ЕЭС", до 7 января 2001 года, когда решением президента была создана рабочая группа Госсовета по реформированию электроэнергетики, - акции компании РАО "ЕЭС" упали на 61,5%, а ее капитализация уменьшилась на 5,3 миллиарда долларов. За время работы группы Госсовета - с 7 января по 10 июля 2001 года - акции РАО "ЕЭС" подорожали на 50%, а капитализация компании выросла на 1,7 миллиарда долларов. Утверждение 11 июля 2002 года программы реформирования электроэнергетики, в основном отвечающей интересам менеджмента РАО "ЕЭС", привело к новой волне падения капитализации компании, которое продолжалось до сентября 2002 года. За это время акции РАО "ЕЭС" потеряли еще 38% своей стоимости, а капитализация компании - еще почти 2 миллиарда долларов. Перелом в динамике курса акций произошел не 25 сентября 2002 года, когда Чубайс объявил о так называемых семи шагах навстречу акционерам, а 19 сентября 2002 года, когда деятельность менеджмента была названа "национальным позором". С 19 сентября 2002 года комментарии относительно работы менеджмента высказывались миноритарными акционерами, внешними консультантами: Альфа-Банком, Merill Lynch, представителями государственной власти. Тот факт, что деятельность менеджмента оказалась под прицелом общественного внимания, не позволил ему реализовать планировавшиеся действия (например, относительно Богучанской ГЭС) и повысил капитализацию компании. В результате за последние три месяца акции РАО "ЕЭС" выросли на 74%, а стоимость компании - на 2,5 миллиарда долларов.
Что касается моего выступления в Бостоне, то мой доклад был сделан в США вечером в пятницу, когда в Москве уже стояла глубокая ночь. В первый рабочий день после этого - понедельник - акции РАО "ЕЭС" выросли на 3%. Так что не "несмотря на критику", а благодаря оценкам, которые прозвучали на Бостонском форуме, и вниманию, уделяемому властями РАО "ЕЭС", акции выросли. Они продолжают расти и сейчас.
- Рост курсовой стоимости акций РАО "ЕЭС" наблюдается и сейчас. Не могли бы вы прокомментировать слухи о скупке ценных бумаг энергохолдинга?
- Действительно, рост акций, который наблюдается последние три месяца, объясняется активизацией ряда инвесторов. Судя по всему, так оно и есть: происходит массовая скупка акций компании. Не могу сказать, кто именно этим занимается, хотя некоторые предположения были высказаны в средствах массовой информации. Ясно одно: внимание, которое уделяется властями состоянию дел в РАО "ЕЭС" общественностью, властями, прежде всего администрацией президента, повысило инвестиционную привлекательность компании.
- В последнее время все чаще говорится о том, что в ближайшем будущем в России появятся холдинги, в которых соединятся, например, добыча угля или газа и производство электроэнергии. Или производство электроэнергии и металла. Или все вместе. Что вы об этом думаете?
- Главный принцип существования эффективной экономики - не пытаться запрещать то, что является экономически выгодным, то, к чему стремятся экономические субъекты. Если для компаний является перспективным создание таких интегрированных структур, включающих, скажем, добычу угля, металлургическое, химическое или какое-то иное производство, то почему власти должны препятствовать этому? Если такие организационные структуры способствуют обеспечению стабильности поставок и необходимого качества продукции, то почему этому надо мешать?
История показывает, что соотношение между интегрированными и специализированными компаниями постоянно меняется. Иногда верх берет тенденция к большей интеграции, иногда наоборот - более эффективной представляется большая специализация. Соотношение между тенденциями к интеграции и специализации с течением времени меняется. Главное в работе властей - устранять препятствия, мешающие как осуществлению интеграции, так и специализации. Лишь беспрепятственное изменение организационных форм позволяет экономическим субъектам находить оптимальные решения, наращивать конкурентоспособность и поддерживать ее.
- А как же РАО "ЕЭС", которое стремится "специализироваться" по видам деятельности и разделиться на генерацию, транспорт и сбыт?
- К сожалению, тот вариант реформирования, который сейчас находится на рассмотрении парламента, не позволяет компаниям свободно и добровольно принимать решения о специализации или интеграции своей деятельности. В варианте, предложенном РАО "ЕЭС", три основных вида деятельности в электроэнергетике разграничиваются законодательно, а вертикально интегрированные компании подлежат принудительной дезинтеграции. В этом случае компания, которая решила бы заняться, скажем, производством электроэнергии, оказывается в тяжелом положении. Поскольку электроэнергия - это услуга, которая должна быть потреблена в тот же момент, что и произведена (возможность накапливать на складах произведенную продукцию отсутствует), то для производителя электроэнергии гарантия сбыта является критическим фактором для существования самого бизнеса. Но вариант реформирования электроэнергетики, который рассматривается в Думе, гарантии подключения к сетям не дает. Наоборот, он эту гарантию ликвидирует! Естественно, стимулы для того, чтобы заниматься энергетическим бизнесом, существенно сокращаются.
Данный законодательный пакет существенно ограничивает стимулы к инвестированию во все основные сферы электроэнергетики. Он, по сути дела, останавливает инвестиции в генерацию: приобретение генерирующих активов без доступа к сетям делает их стоимость близкой к нулю. Если доступ к сети и потребителю не гарантирован и, более того - находится под угрозой, то любые вложения в генерацию обесцениваются. Это с одной стороны.
С другой - законопроекты ограничивают возможности осуществлять инвестиции в сети. А в тех случаях, когда такие вложения допустимы, созданные сети должны быть переданы под управление РАО "ЕЭС". Естественно, ни один разумный инвестор вкладываться в сети не будет.
Наконец, в сбыте, как и в генерации, ключевым вопросом является доступ к сети. И если доступа к сети нет или если он находится под угрозой, это, естественно, ограничивает инвестиции в бизнес по продаже и перепродаже электроэнергии.
Предложенная программа реформирования и особенно реальная практика крупнейшей в России энергокомпании привели к тому, что многие промышленные компании, сталкиваясь с постоянно растущими тарифами на электроэнергию, с угрозами отключения электроэнергии, опасностями нестабильного поступления электроэнергии, вынуждены диверсифицировать свою деятельность и инвестировать в приобретение или создание собственных генерирующих активов.
В результате удельный вес электроэнергии, производимой вне компаний, специализирующихся на выработке электроэнергии, в общем объеме электроэнергии постоянно растет. Это естественная реакция на то, что происходит в электроэнергетике, и особенно на то, что в ней может произойти. Многие промышленные компании, занимающиеся нефтяным, газовым, химическим, машиностроительным бизнесом, вынуждены, таким образом, минимизировать свои риски. Эти решения имеют вынужденный характер. Компании идут на это, чтобы обеспечить большую стабильность своего собственного бизнеса.
- Сейчас в Думе рассматривается огромное число поправок, создается впечатление, что обсуждение реформы началось по второму кругу. Причем полтора года назад велось настоящее отраслевое лоббирование, прошлым летом говорили, что борются сторонники и противники усиления государственного влияния. А какие позиции схлестнулись теперь?
- Ко второму чтению выдвинуто около двух тысяч правок. Этот факт отражает, по крайней мере, три важных обстоятельства. Во-первых, это говорит о том, что затронут вопрос действительно национальной значимости. Во-вторых, огромное количество поправок показывает, что предложенный вариант реформы не представляет собой национального консенсуса. Более того, он далек от того, чтобы можно было констатировать наличие согласия основных игроков. И в-третьих, это свидетельство того, что, "не решив принципиальных вопросов, всегда будешь наталкиваться на них при решении частных проблем. Поскольку принципиальные вопросы реформирования электроэнергетики не решены - или, точнее, решены таким образом, что в результате реформы количество проблем не уменьшается, а увеличивается, - то естественно, что реакция на такую реформу у многих участников весьма негативна.
Прежде чем обсуждать детали, необходимо вернуться к истокам и определиться: мы хотим улучшить или ухудшить электроэнергетику? Мы хотим обеспечить большую надежность электроснабжения страны или уменьшить ее? Мы хотим, чтобы электроэнергетика была более эффективна или менее эффективна? Трудно достичь национального консенсуса, если предлагается потеря надежности электроснабжения страны.
- И тем не менее что является движущей силой такого вала поправок?
- Поскольку поправки идут со всех сторон: от левых и правых, от регионов и тех, кто работает в столице, от специалистов в области электроэнергетики и от тех, кто работает в смежных отраслях, от коммунальщиков, от муниципалитетов и так далее, то это свидетельствует, что в данном виде реформа вызывает возражения практически у всех основных субъектов российской экономики.
Предложение поправок - это процесс, в котором многие участники видят последнюю возможность каким-то образом повлиять на получаемые результаты и минимизировать те негативные последствия, которые неизбежно проявятся в случае принятия пакета.
- Что может представлять собой альтернатива?
- Собственно, альтернатива уже есть - это доклад рабочей группы Государственного совета по реформированию электроэнергетики, который был подготовлен в 2001 году. Концепция реформирования, предложенная рабочей группой, включает в себя элементы 12 оригинальных концепций, в том числе и концепцию РАО "ЕЭС". Вариант, который получился, оказался оптимальным, своеобразной золотой серединой, устроившей практически всех участников процесса.
- Андрей Николаевич, а чего, по-вашему, ни в коем случае нельзя делать в ходе реформы электроэнергетики?
- Нельзя заниматься принуждением. Это общий принцип, касающийся электроэнергетики, экономики в целом и всей человеческой жизни. Нельзя принуждать вертикально-интегрированные компании дезинтегрироваться. Нельзя разделять компании, которые сегодня функционируют эффективно. Нельзя принуждать собственников расставаться с их собственностью. Нельзя продавать активы, не принадлежащие менеджменту РАО "ЕЭС".
Сегодня менеджмент объявляет мораторий на продажу профильных активов. Когда делается такое заявление, это означает, что менеджмент фактически объявляет распродажу непрофильных активов. Тогда возникает вопрос: а непрофильные активы кому принадлежат - менеджменту или собственникам? Ответ очевиден: не менеджменту - собственникам. Получается, что менеджмент заявляет: "Мы продавали, продаем и будем продавать собственность, которая нам не принадлежит". Неприкосновенность частной собственности является базовым принципом существования рыночной экономики. Поэтому то, что предлагается сегодня, не имеет никакого отношения к рыночной реформе. Это конфискационная контрреформа.
- Что же делать?
- Если действовать по уму, то, конечно, надо, во-первых, делать реформу, а не контрреформу. Во-вторых, надо делать все последовательно. Чтобы переплыть океан, для начала нужно построить корабль. Реформу электроэнергетики нужно сначала подготовить. Наконец, реформу электроэнергетики нельзя делать ни обманом, ни насильно. Потом все равно придется переделывать. У нас уже был опыт насилия над страной. Мы заплатили за это высокую цену. Будет еще насилие - будем платить еще.
