Вынужденная прозрачность как альтернатива переделу

Напряженность бюджетного законопроекта на 2003 г. вновь заставила многих чиновников и экспертов вспомнить о непрозрачности внутренней ценовой политики российских нефтяников и трансфертных ценах. Скорректированные поправки комиссии Козака в Закон "О недрах" не случайно появились на свет одновременно с началом бюджетного процесса. Диапазон нефтяных цен, на которых строится бюджет следующего года, вполне реалистичен: прогноз Минэкономразвития - 18,5-21,5 долл. за баррель, прогноз Центробанка - 17,5-21,5 долл. Однако ситуация на мировом рынке, несмотря на относительную нормализацию отношений России и ОПЕК, весьма нестабильна.

Заявления Алжира о возможном выходе из установленного ОПЕК режима квот оказалось достаточно, чтобы сентябрьские фьючерсы на Лондонской бирже понизились на 1,7%, а на Нью-Йоркской - почти на 1%. Нигерия и Венесуэла сегодня проводят фактически самостоятельную ценовую политику в рамках картеля. Если выход из соглашения станет повальным, а в сентябре ОПЕК вообще откажется от политики квот (что весьма вероятно), угроза дешевой нефти вновь в полный рост встанет перед Россией. Минэкономразвития прогнозирует среднюю цену нефти Urals в 2002 г. 21,8 долл./баррель. Однако в IV квартале прошлого года, до перехода ОПЕК к регулированию экспорта, цена барреля составляла всего 18,7 долл. Как полагают в МЭРТ, изменение нефтяной цены на 1% ведет к сокращению поступлений в федеральный бюджет на 1 млрд. долл. и к падению темпов роста ВВП на 0,3%.

Обращение к сверхдоходам нефтяной отрасли, предложенное заместителем руководителя президентской администрации Дмитрием Козаком, - один из возможных путей создания "большой страховочной подушки" для бюджета. Это довольно рискованная инициатива. В скорректированных поправках к Закону "О недрах" разделены понятия собственности недропользователя на добытое сырье и нахождения сырья в хозяйственном ведении. Это позволит правительству, не прибегая к национализации добытой нефти, в соответствии с новыми договорами концессии сосредоточить экспорт сырья в своих руках именно на праве хозяйственного ведения.

Подобное изменение законодательства о недрах может вызвать сложности с деньгами. Ведь кредиты зачастую предоставляются под залог экспортных объемов нефти или лицензий на месторождения, и, если экспорт вновь окажется государственным, залог перестанет быть особенно убедительным. Придется создавать государственную компанию, которая должна будет консолидировать экспортные поставки в своих руках. Технологически это вряд ли возможно - во всяком случае, в обозримой перспективе. Ресурсы для развития нефтяной отрасли будут подорваны, и это совсем не означает, что они появятся у реального сектора: деньги пойдут преимущественно на решение конъюнктурных проблем. О доверии инвесторов к российскому нефтяному рынку можно даже не говорить.

Впрочем, первый вариант поправок, предусматривавший возможность закрепления добытой нефти в федеральной и муниципальной собственности, выглядел намного хуже. Он был откровенно нереализуем и вызвал иронический бунт нефтяников. Вариант # 2 при всех претензиях к нему (зачастую вполне уместных) намного адекватнее. Совершенно не исключено, что государство все-таки задействует этот законопроект в ряду других инициатив при проведении экономической политики, но не будет отстаивать его любой ценой, отдавая себе отчет в возможных последствиях, а использует как инструмент торга с добывающими компаниями. Предмет торга - налоговые платежи и прозрачность знаменитых трансфертных цен российских нефтяников.

Сегодня эти цены откровенно непрозрачны, что приводит к налоговым потерям. Институт финансовых исследований (ИФИ) в весеннем докладе "Как нефтяные компании платят налоги" пришел к выводу, что вертикально-интегрированные нефтяные компании (ВИНК) минимизируют налоги путем перераспределения прибыли из нефтедобычи в сектор сбыта. Прежде всего ВИНК продают нефть аффилированным компаниям по трансфертным ценам, и они на давальческой основе перерабатывают ее на также аффилированных НПЗ. А на стадии розничной продажи бензина налоговая база серьезно занижается. По данным ИФИ, доля налогов и сборов в валовой выручке составляет для ВИНК от 13 до 21%, а для независимых производителей - 37%. Из-за того, что внутренний рынок монополизирован, а налоговые схемы довольно специфичны, бюджеты всех уровней только в 2000 г. потеряли от 4,6 до 7,3 млрд. долларов. Конечно, институт Вавилова, проводя исследование, был заинтересован в благоприятных оценках для аффилированной с ним "Северной нефти". Однако адекватность выводов ИФИ признал заместитель министра финансов Сергей Шаталов.

Исполнительная власть, и прежде всего Минфин, интересуется трансфертными ценами и вообще ценовыми механизмами в нефтяной отрасли давно. Вице-премьер, министр финансов Алексей Кудрин еще в 2000 г. требовал от МНС разобраться, почему некоторые нефтяные компании при колоссальных доходах от экспорта не делятся ими с бюджетом. Именно он заявил, что объем сокрытой прибыли "значительно превысил рассчитанный Минфином уровень". А знаменитую "таблицу Игнатьева" - экс-заместитель министра финансов, ныне глава Центробанка пытался наглядно показать механизм ухода нефтяных компаний от налогов - президент Путин лично продемонстрировал "нефтяным генералам" на знаменитой встрече с олигархами двухлетней давности.

Минфин готовил поправки в Налоговый кодекс, в соответствии с которыми налоговые органы могли бы применять при расчете налогов рыночные цены на нефть. Владимир Путин поручал Геннадию Букаеву подготовить до 15 декабря 2000 г. проект указа, содержащего жесткую методику определения рыночных цен на нефть, которая позволила бы ввести для нефтяных компаний более жесткий и адекватный налоговый режим. Этого, как известно, не произошло.

Но если полтора года назад нефтяные олигархи смогли заблокировать эти инициативы коллективным письмом премьеру Касьянову, то сегодня им лучше найти компромисс с комиссией Козака и самим выступить с инициативами по улучшению механизмов ценообразования и налогообложения в нефтяной отрасли, чтобы улучшить состояние бюджета. Нефтяной бизнес должен быть ответственным. Только это может спасти его от радикального пересмотра правил игры.