Роман Андреев Главный обвиняемый по делу "Аэрофлота", которое слушается в Савеловском межмуниципальном суде, бывший первый заместитель гендиректора авиакомпании Николай Глушков продолжает набирать очки. Вчера он, используя свидетельские показания директора Центра международных расчетов (ЦМР) "Аэрофлота" Галины Черновой, доказал, что еще до его прихода в авиакомпанию ее руководство занималось тем, что сегодня ставят Глушкову в вину - концентрацией валютных средств на счетах зарубежных банков. Чернова пыталась обойти эту "скользкую тему", но Глушков попросил суд огласить несколько документов, которые не оставляют сомнений в правильности утверждений подсудимого. Из них следует, что в 1994 году в одном из иностранных банков в Токио "Аэрофлот" открыл два накопительных и три депозитных счета. Представительствам авиакомпании, расположенным в странах Юго-Восточной Азии, предписывалось перечислять часть средств на эти счета, управлять которыми поручалось некому СП "Арагус", зарегистрированному в Гонконге. Как пояснила суду Галина Чернова, которая, кстати, входила в совет директоров этого совместного предприятия, такой факт действительно имел место. Таким образом "Аэрофлот" намеревался аккумулировать средства для лизинговых платежей (тогда российская авиакомпания взяла в лизинг 5 иностранных авиалайнеров). Согласно оглашенному документу в 1996 году на эти счета было переведено свыше 2,5 млн. долл. Но, как заявила суду свидетель Чернова, "эти счета не работали".
И это не единственный пример. Еще до 1996 года "Аэрофлот" открыл в одном из иностранных банков трастовый счет и тоже с целью концентрации средств, но тогда идея носила, если можно так выразиться, региональный характер и только позже появился полномасштабный проект создания единого казначейского центра в швейцарской фирме "Андава". Однако авторов первых начинаний в отличие от Глушкова за решетку не сажали.
Еще одна интрига развернулась вокруг показаний Галины Черновой, касающихся ее персональных отношений с "Андавой". Свидетель подтвердила, что одно время по поручению руководства авиакомпании она вошла в совет директоров швейцарской фирмы. И даже присутствовала на двух заседаниях, одно из которых состоялось в Берне, а второе - на Кипре. Обвинение особенно интересовалось, являлась ли Чернова акционером "Андавы". Свидетель сообщила, что после того, как она вошла в совет директоров "Андавы", было заключено соглашение, согласно которому швейцарская фирма передала Черновой одну акцию без права на получение дивидендов. По истечении членства в совете директоров акция опять возвращалась "Андаве".
Обвиняемый Николай Глушков вновь попросил ознакомить свидетеля еще с одним документом, который, похоже, поверг Галину Чернову в шок. Документ оказался официальным ответом швейцарской Генпрокуратуры на запрос Генпрокуратуры российской, где сообщалось, что Галина Чернова владеет... контрольным пакетом "Андавы". Свидетель на несколько секунд лишилась дара речи, но, овладев собой, заявила, что "если бы это не увидела, то никогда бы и не знала". И на уточняющий вопрос судьи, владеет ли она все-таки акциями "Андавы", твердо ответила: "Нет".
Свидетельства Черновой ценны для защиты еще и тем, что в них раскрывается вся "механика" международных расчетов "Аэрофлота". Из этой механики следует, что даже при большом желании оформить реестр на оплату несуществующей задолженности Чернова не могла, так как реестры из МРЦ передавались в департамент казначейских операций авиакомпании и таким образом проходили двойной контроль.
У защиты появились новые претензии к суду. Уже упомянутый ответ швейцарской Генпрокуратуры на запрос российских коллег исполнен на французском языке. Адвокаты считают это грубым нарушением процессуальных норм.
