Иван Сас В структуре кредитных рынков развитых стран активно действует такая "шестеренка", как система кредитных бюро. Ее функция - сбор, систематизация и распространение информации о финансовом состоянии, платежеспособности и так называемых платежных привычках юридических и физических лиц. В США, например, за 10 долларов кредитор может получить полный финансовый отчет заемщика и на его основании оценить степень риска предстоящей сделки. Такая прозрачность, с одной стороны, снижает риски осуществляемых сделок, а с другой - заставляет всех участников рынка крайне щепетильно относиться к своей кредитной истории, которая фактически является основой деловой репутации.
За десять лет рыночных реформ такая "шестеренка" в российской экономике так и не появилась. Конечно же, в Москве международной корпорацией "Дан энд Брэдстрит" создано Национальное кредитное бюро. Увы, не в обиду его создателям будет сказано, оно пока не в состоянии играть роль мощного регулятора кредитного рынка.
Проблема, что называется, из запущенных и наболевших. Кредитору в России, особенно в среднем и малом бизнесе, всегда было крайне трудно определиться, с кем он имеет дело. Даже если не брать во внимание криминальную сферу, ситуация выглядит удручающе.
В этом году в России зарегистрировано около 3,5 млн. предприятий, однако отчеты о своей деятельности представляют лишь около 900 тыс., то есть 25%. Остальные - либо "мертвые души", либо по каким-то причинам ушли в тень. И те и другие периодически являются на свет божий в виде просителей займов. Есть компании, за которыми числятся долги в несколько миллиардов долларов, но их представители обивают пороги кредитных учреждений в поисках новых займов. Не случайно доля безнадежных ссуд в общем объеме кредитных вложений на конец 1999 - начало 2000 годов превышала 10%.
Неужели по этому поводу никто не забил тревогу? Стоит отметить, что такие попытки были. 2 декабря 1997 года депутаты Георгий Лунтовский и Павел Медведев внесли в Госдуму законопроект "О Федеральном архиве кредитных историй", однако документ лег под сукно. В ноябре 1998 года была принята совместная программа правительства РФ и Банка России "О мерах по реструктуризации банковской системы Российской Федерации", которой предусматривалась "разработка мер" по созданию системы кредитных бюро банковских заемщиков.
Однако НКБ "Дан энд Брэдстрит" появилось не благодаря, а скорее вопреки этим мерам. Дело в том, что создатели бюро вначале делали ставку на банковское сообщество России, беря за основу уже обкатанную модель - банки на договорной основе предоставляют информацию о должниках, а бюро, располагая обширной базой данных, обслуживают всех желающих на коммерческой основе. В банковских кругах идея не нашла поддержки, так как содержала то, что "хочется", и то, что "колется". Хотелось получить надежные источники информации о своих заемщиках. Кололись обязательства предоставлять в кредитные бюро сведения о своих должниках. Во-первых, среди них окажутся и дочерние фирмы, с которыми вопрос о долгах решался "по-родственному". Во-вторых, если "не светить" должника, у него есть шанс перекредитоваться в соседнем банке и вернуть долг, если же "сдать" его кредитным бюро, надежд на возврат не остается. В-третьих, службы безопасности забеспокоились, как бы кредитные бюро не отняли у них кусок хлеба, ведь до сих пор проверка на состоятельность заемщика, как и неофициальная работа по выбиванию средств с должников, были исключительной прерогативой СБ.
Но официально свою позицию банкиры поясняли по-иному - дескать, обязательства, возлагаемые на банки, ведут к нарушению требований закона, гарантирующих клиентам тайну их операций, сведений о счетах и вкладах. Однако, по заключению юристов кафедры гражданского права МГУ, сведения о нарушениях платежной дисциплины вполне могут оглашаться, так как речь идет не о раскрытии банковской и коммерческой тайны, а всего лишь о публичности информации о том, на какой срок и на какую сумму заемщик просрочил выплаты. Тем более что такие сведения все равно получают огласку в процессе арбитражных тяжб.
Словом, дело не столько в законах, сколько в отсутствие четкой государственной позиции по отношению к этой проблеме. Брать в свои руки функции "кредитного летописца" государство, судя по похороненному законопроекту, не сочло нужным. Правительство, отделавшись дежурной строчкой в уже упомянутой программе, и вместе с ним Банк России как бы дали понять деловым кругам: свою головную боль лечите сами. Бывший депутат Госдумы Георгий Лунтовский, автор уже упоминавшегося законопроекта, став заместителем председателя ЦБ, похоже, резко потерял интерес к вынашиваемой ранее идее.
"Видя, что поддержки не будет, мы пошли другим путем, - говорит автор проекта НКБ, директор российского представительства "Дан энд Брэдстрит" Владимир Малеев. - На договорной основе мы получили определенный доступ к информации единого государственного реестра предприятий и организаций, их годовой финансовой отчетности через Госкомстат, а также активно используем всю открытую информацию". Практически НКБ может дать информацию о любом зарегистрированном юридическом лице, однако назвать это кредитной историей по западным меркам нельзя даже с большой натяжкой. Если кредитные бюро США вносят в свой информационный продукт изменения, произошедшие в течение недели, то Госкомстат не в состоянии представить даже квартальные финансовые отчеты предприятий. Да и годовые поступают в Москву порой с многомесячным опозданием. К тому же, по мнению Владимира Малеева, зачастую в Госкомстат поступают искаженные сведения. Чтобы изменить положение дел, считает он, не нужны новые законы. Нужна административная воля федеральной власти.
