Иван Сас Два события, имеющих прямое отношение к интеграции России в мировое экономическое пространство, почти совпали по времени. Первое - в Женеве начался очередной раунд переговоров нашей делегации по вопросам присоединения России к ВТО. Второе - сегодня в Москву прибывают члены Еврокомиссии Кристофер Паттен и Паскаль Лами. Их визит связан с решением октябрьского саммита ЕС - Россия в Брюсселе о создании совместной рабочей группы высокого уровня. Завтра они, как планируется, проведут переговоры с российским вице-премьером Виктором Христенко. Суть переговоров - разработка совместной концепции создания общего европейского экономического пространства.
Идея создания такого пространства гораздо шире рамок ВТО. Однако понятно, что присоединение России к ВТО может рассматриваться как "подготовительный этап" для вхождения в единое европейское экономическое пространство, которое, кстати, тоже окончательно не оформилось. Как заявил вчера руководитель одного из департаментов Минэкономразвития Евгений Манакин, оно "может быть, может и не быть", а ВТО реально существует. Идея создания единого европейского пространства покоится на четырех китах - свободе передвижения товаров, услуг, капитала и рабочей силы.
Говорить о такой свободе применительно к России явно преждевременно. Об этом свидетельствует хотя бы тот изнуряюще долгий переговорный марафон российской делегации, который за восемь лет так и не привел к конечному результату. Вопрос о вхождении России в единое европейское пространство сегодня не может рассматриваться иначе как очень дальняя перспектива.
Торговые взаимоотношения России и ЕС далеко не безоблачны. Об этом свидетельствует хотя бы недавнее заседание комитета по сотрудничеству нашей страны с европейским сообществом. Руководитель департамента торговой политики и многосторонних переговоров Минэкономразвития РФ Евгений Манакин, рассказывая об итогах заседания, отметил, что появились "значительные подвижки", однако считать их состоявшимся фактом нельзя, так как они могут не получить своего развития. В качестве примера могут послужить меры, предпринятые ЕС по ограничению поставок на европейский рынок российской стали. Представители ЕС заявляют, что в принципе готовы пойти на увеличение существующих квот на этот вид товара. Однако это "согласие" обставляется многими дополнительными условиями, которые могут свести на нет экономический смысл этих уступок. Скажем, российская позиция заключается в том, что поставки легированной стали не должны входить в рамки соглашения, а ЕС считает это "обходом договоренностей".
Евросоюз ждет от России более компромиссных подходов, касающихся установления более либерального торгового режима с Калининградской областью. По словам эксперта Лилии Кузьминой, из десяти часов, которые работал комитет, половина времени ушла на обсуждение проблем, связанных с российским анклавом, но никаких решений так и не было принято. Комитет пришел к выводу, что этому вопросу нужно посвятить специальное заседание, которое намечено провести во втором квартале 2002 года.
Очевидно, что переговоры российской делегации с посланцами Еврокомиссии дадут столь же туманный результат. Даже присоединение к ВТО, по мнению многих российских экспертов, должно обставляться целой системой защитных мер для особо чувствительных сегментов российской экономики. Не в меньшей степени это относится к вхождению России в единое европейское экономическое пространство. Да и сама Европа, провозгласив принцип уже упомянутых четырех свобод, вряд ли готова, к примеру, открыть свои границы для свободного притока рабочей силы из России. Очевидно, что страны ЕС обусловят эту свободу целым рядом ограничений.
