Александр Мовсесян ЗА ПОСЛЕДНИЕ 20-25 лет в мировой экономике произошли серьезные качественные изменения. Возникновение глобального информационно-финансового пространства и практически вышедшего из-под юрисдикции государств транснационального капитала кардинально изменило условия экономической деятельности. В этот период новый глобальный бизнес мог развиваться практически свободно, поскольку ограничивающее его деятельность наднациональное законодательство было еще слишком слабо, а международные организации не имели достаточных ресурсов и адекватных инструментов для его регулирования.
Этой свободой, естественно, не преминула воспользоваться теневая экономика, быстро освоившая транснациональные формы. Ее размеры в большинстве стран многократно увеличились, а общий объем достиг уже 8 трлн. долл. и составил более 20% мирового ВВП. По оценкам ООН, международный криминал отмывает ежегодно около 600 млрд. долл. Объемы и, главное, скорость роста теневой экономики приняли столь угрожающий характер, что объединенные в ОЭСР развитые государства в начале 90-х годов объявили ей тотальную войну.
В 1990 году ведущие страны приняли Страсбургскую конвенцию Совета Европы "Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности". В том же году Специальная финансовая комиссия по проблемам отмывания капиталов (ФАТФ), членами которой сейчас являются 26 стран - членов ОЭСР и ряд авторитетных международных организаций, выпустила базовые 40 рекомендаций, устанавливающих общие рамки борьбы с отмыванием "грязных" денег.
В 90-е годы все страны, входящие в ФАТФ, и большинство стран мира приняли законодательные акты по противодействию отмыванию капиталов, полученных незаконных путем. Законы большинства стран близки по духу и соответствуют принципам Страсбургской конвенции и рекомендациям ФАТФ. Центральное место в этих законах отводится регламентации деятельности финансовых систем стран, в обязанность которым вменяется идентификация всех подозрительных сделок. За основу принято правило "Знай своего клиента", которое подразумевает установление личности клиента и хранение регистрационных записей по его счетам. Во всех странах основную работу по сбору информации о подозрительных сделках выполняют кредитные организации. Обычно они передают эту информацию некоторой специальной организации, которая является связующим звеном между ними и правоохранительными органами, принимающими конкретные меры по фактам отмывания капиталов.
Несмотря на принятые за прошедшее десятилетие меры, рост теневой экономики продолжился, а перелома в борьбе с отмыванием преступных капиталов не наступило. Напротив, в последние годы в отмывании участвовали ведущие финансовые организации мира. По мнению сенатской комиссии США, в отмывании так или иначе замешаны четыре из шести крупнейших банков страны: Citigroup"s Citibank unit, J.P. Morgan Chase, First Union Corp. и Bank of America. Немецкая пресса сообщает о причастности к отмыванию денег германских гроссбанков - Deutsche Bank, Dresdner Bank, Commerzbank - и еще дюжины крупных банков страны во главе с оскандалившимся недавно Westdeutsche Landesbank.
В 2000 году активность международных организаций в противодействии отмыванию заметно увеличилась. Причем для нового этапа характерна концентрация усилий на выявлении и изоляции основных очагов происхождения преступных капиталов, к которым, к сожалению, относят и нашу страну. В июне 2000 года ФАТФ опубликовала "черный" список 15 юрисдикций, не принимающих мер по противодействию отмыванию преступных капиталов. В компании с известными островными офшорами - Ливаном, Израилем, Панамой, Филиппинами, Ниуэ и Науру - оказалась Россия. Недавно ФАТФ выпустила бюллетень, в котором отмечается, что Багамские, Каймановы и Маршалловы острова, Острова Кука, Израиль, Лихтенштейн и Панама в наибольшей степени предприняли усилия по устранению недостатков, отмеченных ФАТФ. Меньше России за истекшие 9 месяцев сделала только Науру. На следующем пленарном заседании ФАТФ в июне 2001 года будет рассмотрен вопрос о принятии контрмер в отношении стран и территорий, не принявших мер противодействия легализации "грязных" денег.
Теневая экономика России увеличила свои размеры за 15 лет почти в 20 раз и уже составляет более 40% ВВП. По доле теневой экономики в ВВП наша страна входит в число лидеров, уступая лишь Нигерии, Египту, Грузии, Азербайджану и Македонии.
Таковы печальные факты. Однако имеется и определенный субъективный интерес иностранных бизнесменов в том, чтобы выставить российский капитал в черном цвете и тем самым ограничить его доступ на мировые рынки, избавившись от энергичных и опасных конкурентов. В этом случае действительно насущная и благородная цель противодействия отмыванию криминальных денег используется как инструмент конкурентной борьбы. Именно этими, вполне прагматичными интересами части деловых кругов развитых стран в основном объясняется то, что устойчивые словосочетания "русская мафия" и "русский криминальный капитал" стали уже притчей во языцех и без устали на все лады повторяются и обсуждаются иностранными СМИ. Это, конечно, крайне негативно влияет на деловой имидж России и существенно снижает конкурентоспособность ее компаний.
В таком контексте ратификация Страсбургской конвенции и принятие закона о противодействии отмыванию "грязных" денег не просто своевременны, а абсолютно необходимы, по меньшей мере для недопущения финансовой изоляции России. Отклонив вполне приличный Закон "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных незаконным путем", принятый Думой еще в ноябре 1998 года, мы допустили тактическую ошибку и упустили время. Сейчас необходимо незамедлительно принять новый вариант этого закона, не тратя время на прения и бесконечные улучшения этого закона. По-видимому, он не решит разом все проблемы в этой сфере и станет лишь первым законодательным актом в системе законов, противодействующих отмыванию незаконных капиталов. Следует исходить из необходимости немедленного введения в действие закона, минимально удовлетворяющего международным требованиям и позволяющим начать борьбу с отмыванием "грязных" капиталов. В дальнейшем этот закон будет не раз дополняться и модифицироваться. Развитые страны уже много лет совершенствуют законодательство в этой области, но оно все еще далеко от совершенства хотя бы потому, что одновременно развиваются и методы отмывания капиталов.
Предлагаемый сейчас проект закона "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем" достаточно либерален, поскольку в основном направлен на обеспечение информационной прозрачности бизнеса, а не на запретительные и тем более репрессивные меры, препятствующие его развитию. Конечно, он не лишен недостатков. Например, нам представляется, что название закона 1998 года было более удачным, поскольку "преступность" доходов может быть доказана только судом. Кроме того, в предлагаемой редакции закон не содержит конкретных механизмов исполнения. Государство продолжает ориентироваться только на отчетную информацию, поступающую от банков и других организаций, а мы знаем, как стали искусны российские финансисты в оформлении отчетной документации, безукоризненной, но мало дающей для реального контроля. По-видимому, в российских условиях государство должно взять на себя значительную часть работ и затрат по сбору дополнительной информации, снизив таким образом издержки и без того не благоденствующих сейчас российских банков.
Одновременно необходимо создавать достаточно полную информационную систему об участниках рынков и финансовых операциях при Центральном банке, уже имеющем в этом плане хороший задел и опыт финансового контроля. Такая информационная система просто самим фактом своего существования значительно сократит объемы операций по отмыванию "грязных" денег и уходу от налогов. Она создаст новые информационные ресурсы, позволяющие реально проверять и контролировать предоставляемую банками и другими организациями отчетную информацию.
Принятие этого закона, как и международная борьба с отмыванием теневых капиталов в целом, принесет вполне ощутимую выгоду России. Во-первых, при принятом сейчас курсе на смягчение налогового бремени основным резервом повышения доходов государства становится постепенный вывод "на свет" части теневой экономики, а закон этому, безусловно, способствует. Во-вторых, включение нашей страны в программы международного сотрудничества по противодействию отмыванию поставит определенный заслон вывозу капиталов из страны, который в среднем превышает 20 млрд. долл. в год и последние месяцы вновь начал расти. Если дополнить меры, предусмотренные законом, амнистией незаконно приобретенных капиталов, то значительная часть вывозимых и ранее вывезенных капиталов неизбежно направится в российскую экономику. В-третьих, начало полноценного сотрудничества по этой проблеме повысит конкурентоспособность легально работающих российских компаний и постепенно откроет для них рынки развитых стран.
