Сергей Глазьев
Сергей Глазьев.
Прошедший год характеризуется удивительным сочетанием рекордных показателей экономического роста и крайней пассивности экономической политики государства. На первый взгляд это является косвенным подтверждением мифологии радикального либерализма о негативном влиянии государственного вмешательства в экономику на ее рост. Тем более что проводившаяся в прошлом году экономическая политика скорее угнетала рост экономической активности, чем ему способствовала. Так, ослабление государственного контроля за ценообразованием в монополизированных отраслях спровоцировало инфляцию издержек и ощутимое снижение рентабельности в отраслях обрабатывающей промышленности, следствием чего стало резкое замедление роста производства. В этом же направлении действовало повышение реального курса рубля, повлекшее соответствующее снижение конкурентоспособности отечественных товаров и их вытеснение импортными. Искусственное сдерживание бюджетных расходов в целях стерилизации избытка денежной массы на финансовом рынке ограничивало расширение спроса, что также негативно сказывалось на динамике производства. Иными словами, рекордные темпы роста производства и инвестиций были достигнуты в прошлом году не благодаря, а вопреки проводившейся экономической политике.
Все это не снижает, конечно, значения государственного регулирования экономики для ее развития. Можно показать, что в случае реализации характеризуемых ниже мер по поддержке экономического роста его темпы были бы выше. Удалось бы также избежать прекращения роста производства.
По данным Центра экономической конъюнктуры при правительстве России, с октября прошлого года наблюдается устойчивая тенденция снижения индекса интенсивности промышленного производства, темпы которого приблизились к 1% в месяц. В машиностроении темпы спада достигли 2-3% в месяц. Если в середине прошлого года прогнозные оценки темпов роста ВВП на 2001 год колебались от 4% - по официальному прогнозу правительства, до 6% - в сценариях целенаправленной политики экономического роста, то сегодня, по данным Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, они снизились до 2,1-2,3% при продолжении пассивной экономической политики в инерционном варианте.
К сожалению, самодовольство руководителей экономических ведомств, расслабленных благоприятной конъюнктурой экономики, не позволило им не только реализовать очевидные меры по поддержке роста, но даже осознать необходимость их принятия. Перед лицом обостряющихся угроз долгосрочному социально-экономическому развитию (лавинообразное выбытие изношенных основных фондов, прогрессирующая деградация научно-технического и интеллектуального потенциала) правительство возобновило курс на дальнейшее дерегулирование экономики, отказ от структурной, инвестиционной и промышленной политики. Кабинет отказался также от принятия необходимых мер по стимулированию инновационной активности и модернизации экономики на основе нового технологического уклада. Следствием этого становится утрата последних возможностей вывода экономики страны из системного кризиса на траекторию быстрого и устойчивого экономического роста. Такой вывод с очевидностью следует из анализа реального состояния экономики, по отношению к которому следует оценивать эффективность проводимой экономической политики.
Во-первых, фактический отказ от контроля и регулирования цен в монополизированных отраслях экономики в рамках проводимой политики ее дерегулирования спровоцировал резкое повышение цен на энергоносители, услуги естественных монополий, конструкционные материалы, химическое сырье. Следствием этого стало снижение рентабельности и серьезное ухудшение финансового положения отраслей промышленности, ориентированных на внутренний рынок. Это повлекло снижение их рентабельности ниже уровня, необходимого для простого воспроизводства, и соответствующее ухудшение финансового положения предприятий этих отраслей, что неизбежно вызовет новую волну спада производства и усилит тенденции деградации производственного потенциала.
Между тем благодаря высоким ценам на мировом рынке сырьевых товаров и энергоносителей их российские экспортеры увеличили свои прибыли в 3-5 раз. В этой ситуации при умелом использовании экспортных пошлин можно было бы добиться удержания внутренних цен указанных товаров на приемлемом для обрабатывающей промышленности уровне и не допустить их опережающего роста при сохранении хорошего финансового положения предприятий - производителей топлива и сырья. В условиях эскалации роста цен на эти товары на внутреннем рынке уместны были бы и соответствующие меры антимонопольной политики - вплоть до прямого регулирования цен на продукцию сырьевых монополий. Этого сделано не было, и внутренние цены на сырьевые товары естественным образом стали подтягиваться к мировым. Наряду со снижением рентабельности отраслей, ориентированных на внутренний рынок, это повлекло за собой волну инфляции издержек, которая в последние месяцы докатилась до потребительского рынка, дестабилизируя макроэкономическую ситуацию. В результате инфляция составит не 12%, как это планировалось при рассмотрении проекта бюджета на текущий год, а около 20%.
Во-вторых, следование линии на дерегулирование экономики не позволило использовать благоприятную внешнеэкономическую конъюнктуру для создания механизмов подъема инвестиционной активности. В ситуации большого положительного сальдо платежного баланса, быстрого наращивания валютных резервов и связанной с этим эмиссии рублей следовало бы принять очевидные меры по формированию необходимых условий для преодоления инвестиционного кризиса. Создание банков развития и организация их рефинансирования со стороны других секторов государственной банковской системы, имеющих избыток кредитных ресурсов, позволило бы направить избыточную денежную массу на финансовом рынке в кредитование производственной сферы, задыхающейся от недостатка денежного предложения. Огромную роль в решении этой задачи могло бы сыграть использование государственных гарантий для привлечения кредитов на цели финансирования инвестиций в модернизацию и развитие производственной сферы в рамках бюджета развития, который остался так и невостребованным правительством. Наряду с этими мерами кардинальному расширению ресурсной базы для финансирования инвестиций способствовало бы и повышение эффективности валютного контроля.
В совокупности эти меры могли бы дать повышение инвестиционной активности в 1,5-2 раза. К сожалению, они не были приняты. Напротив, фактически отменив бюджет развития, правительство лишило себя уникальной возможности использовать благоприятную внешнеэкономическую конъюнктуру для преодоления инвестиционного кризиса и развертывания национальной системы финансирования инвестиций. Более того, столкнувшись с проблемой избыточной денежной массы в финансовой сфере, правительство и Центральный банк вместо формирования механизмов привлечения денег в производственную сферу занялись связыванием денег на рынке финансовых спекуляций. Были продолжены эмиссия высокодоходных государственных обязательств, удержание денег на депозитах в ЦБ, списание на государственный долг невозвращенных кредитов ЦБ и перевод их в рыночные долговые обязательства государства. Все эти меры лишь ухудшили возможности наращивания инвестиционной активности, связав свободные денежные ресурсы в финансовой сфере, воспрепятствовав снижению процентных ставок и создав дополнительные барьеры на пути привлечения денег в развитие производственной сферы.
В-третьих, Минфин и Центральный банк не только ухудшили возможности повышения инвестиционной активности, но и усугубили инвестиционный кризис, увеличив и без того неподъемный государственный долг, обслуживание которого потребует в будущем дополнительных расходов бюджета и Центрального банка с соответствующим сокращением денежных ресурсов для финансирования инвестиций. Тем самым дополнительные доходы, возникшие в российской экономике вследствие благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры, не были использованы в полной мере для финансирования производственной деятельности и инвестиций. Вместо этого правительство и Центробанк связали их, направив на сооружение новых финансовых пирамид государственных долговых обязательств, усугубив тем самым и долговой, и инвестиционный кризисы. Проводить такого рода финансовую политику - это все равно, что тушить в доме пожар керосином.
В-четвертых, правительство продолжило предоставление государственных гарантий и льгот для привлечения кредитов на финансирование импорта машин и оборудования в ущерб интересам отечественных товаропроизводителей. Так, в последние годы за счет государственного бюджета было осуществлено субсидирование на сумму в 1,2 млрд. долл. ввоза иностранной авиатехники, что фактически заблокировало сбыт отечественных самолетов нового поколения и нанесло огромный ущерб отечественной авиапромышленности с соответствующим сокращением налоговой базы государственного бюджета.
Черпая доходы от налогообложения отечественных товаропроизводителей, Минфин направляет их для субсидирования иностранных конкурентов. Это даже хуже, чем рубить сук, на котором сидишь. Такого рода политику саморазрушения собственной наукоемкой промышленности не проводит ни одно государство в мире, за исключением, может быть, оккупационных режимов, выколачивающих репарации с поверженных стран.
В-пятых, правительство фактически самоустранилось от защиты национальных интересов во внешней торговле. Несмотря на широкое распространение фактов субсидирования иностранными государствами импортных товаров на российский рынок, фальсификации качества импортного ширпотреба, демпинга и других форм недобросовестной конкуренции со стороны импортеров, уполномоченными экономическими ведомствами не принимаются общепринятые в международной практике и предусмотренные российским законодательством защитные меры (в частности, компенсационные и антидемпинговые пошлины). Более того, правительство снизило импортный тариф, что повлекло снижение конкурентоспособности отечественной продукции со всеми вытекающими негативными последствиями для производства и занятости.
Перечень действий, предпринимаемых в русле реализуемой сегодня концепции дерегулирования экономики и затрудняющих экономический рост, можно продолжать. Но и без этого ясно, что проводимая экономическая политика губительна для страны. Вместо необходимых мер по наращиванию инвестиционной активности и стимулированию НТП в целях предотвращения угрозы лавинообразного разрушения изношенного научно-производственного потенциала принимаются решения, резко ухудшающие возможности привлечения инвестиций в развитие производства. Вместо исправления ценовых диспропорций и обеспечения добросовестности ценовой конкуренции, исполнительная власть идет на поводу у монополистов, потакая опережающему росту цен на сырьевые товары. Вместо создания благоприятных условий для роста производства правительство субсидирует импортеров в ущерб интересам отечественных товаропроизводителей.
Подведем итог. При объективной возможности удержать темпы экономического роста на уровне прошлого года правительство и Центробанк своей нелепой политикой затормозили прирост производства и инвестиций как минимум втрое, спровоцировали всплеск инфляции и возобновление депрессии. Наряду с очевидным обострением угроз социально-экономическому развитию страны эта политика привела к сокращению налоговой базы бюджета и снижению его доходов как минимум на 200 млрд. руб.
Апофеозом некомпетентности проводимой экономической политики стало решение о погашении долгов кредиторам Парижского клуба. Сделано это было без тщательного анализа всех возможных последствий предпринимаемого шага, включая саму возможность обслуживать долги в полном объеме, а также оценку вероятного выдвижения требований со стороны остальных кредиторов. Поэтому не стоит удивляться, если вдруг долговые платежи правительства выйдут за вновь установленные пределы или если объем требований к нам вдруг резко возрастет со стороны третьих стран. Миллиарды долларов выбрасываются на ветер - такова плата за обучение очередного призыва незадачливых и плохо образованных реформаторов. Их некомпетентность слишком дорого обходится стране, лишает нас последних возможностей преодолеть тенденции разрушения производственного потенциала и выйти на траекторию быстрого и устойчивого экономического роста. Стоит ли удивляться после стольких грубых и чрезмерно дорогостоящих ошибок руководителей экономических ведомств возникновению кризиса доверия к исполнительной власти.
