Фискальное бремя нефтяников растет

В БЛИЖАЙШИЕ дни правительство окончательно определится с судьбой налоговых инициатив Шаталова- Игнатьева, направленных на экспроприацию доходов нефтяного сектора. 20 декабря будут рассмотрены первые документы по аукционному доступу компаний к экспортной трубе. Еще раньше, 15 декабря, министр по налогам Геннадий Букаев представит президенту проект указа с методикой оценки внутренней рыночной цены на нефть, по которой будет определяться новая ставка налогов для добывающих предприятий. В случае принятия всех налоговых поправок нефтянка будет "отстегивать" в бюджет дополнительно 5-6 млрд. долл. ежегодно, что, по мнению правительственных экспертов, позволит расплатиться с долгами Парижскому клубу кредиторов и сделать еще множество хороших дел. Однако в реальности, выиграв тактически, кабинет полностью проиграет в стратегии и загонит себя в такой тупик, выбираться из которого придется уже другим министрам. Потому что объем новых налогов на отрасль примерно равен ежегодному суммарному объему инвестиций нефтяных компаний.

В отношении нефтяного сектора правительство отстаивает четыре авангардные идеи: повышение экспортных пошлин, введение аукционного доступа к трубе, административное повышение внутрикорпоративных цен, по которым добывающее предприятие поставляет нефть на НПЗ внутри холдинга, и отмену налоговых льгот на прибыль, инвестируемую в производство. В российских условиях эти инициативы губительны для отрасли, а иногда просто абсурдны. Например, возможна ситуация, когда две-три компании, действуя консолидированно, получат возможность скупить на аукционе весь доступ к трубе на несколько недель и тем самым перекрыть экспорт своим конкурентам. Маленькие компании при этом умрут быстро, большие еще помучаются...

В коллективном письме главе правительства Михаилу Касьянову "ЛУКОЙЛ", ЮКОС, ТНК и "Сибнефть" оценили аукционную продажу квот как введение нового налога, что противоречит действующему законодательству. Компании проигрывают не только потому, что теряют деньги, но и потому, что лишаются возможности долгосрочного планирования, которое зависит от фиксированной экспортной доли. Для отрасли такая ситуация смертельна, поскольку срок окупаемости нефтяных проектов составляет в среднем 7-8 лет. Не в меньшей степени нефтяники опасаются, что к трубе прорвутся зарубежные компании.

Так же абсурдно регулирование внутрикорпоративной цены на нефть и ее привязка к рыночной, поскольку в России нет рынка сырой нефти. Один из аналитиков иллюстрировал претензии правительства сельской пасторалью: "В колхозе, для того чтобы кормить коров, сеют траву, затем ее косят, собирают, отправляют на ферму. Представьте себе, приходит налоговый инспектор и говорит: "Вы поставили сено, но сделали это не по рыночной цене. Заплатите налоги с какой-то абстрактной цены, а потом спите спокойно". По сути, правительство предлагает нефтяным компаниям нечто подобное. В результате прибыль будет аккумулироваться на добывающих предприятиях, инвестиции в новые проекты станут невозможны, а потери будут компенсироваться, к примеру, ценой на топливо, которая вырастет в среднем в полтора раза.

По подсчетам экспертов, в случае резкого изменения налогового климата, падение добычи нефти к 2003 году составит 15%, при том, что, по предварительным итогам этого года, суммарная добыча возросла на 20 млн. тонн. К этому же сроку окончательно износятся основные фонды в промышленности; тогда же наступит пик платежей по внешнему долгу. Нефтяной сектор формирует консолидированный бюджет России на 30-35%, но в случае падения производства эта доля резко сократится. Резкая корректировка налоговой политики оставит на месте рентабельной отрасли стагнирующие предприятия.

В нефтяных компаниях не скрывают, что инвестиционные программы будут окончательно свернуты, а потери оборотных средств будут компенсироваться за счет энергодефицитных регионов, сельского хозяйства, армии, населения. В случае успеха правительственных реформ выиграют два-три региона, в первую очередь Ханты-Мансийский округ, бюджет которого и сегодня составляет 85 млрд. руб. Остальные территории окажутся в жесткой оппозиции к топливной политике государства. Особую пикантность добавляет то обстоятельство, что наметившийся коллапс произойдет в канун президентских и думских выборов, что серьезно ослабит политический ресурс Кремля. "Вы хотели мировые цены - вы их получите", - говорят в компаниях.

Уже не раз отмечалось, что заявленный правительством промышленный рост, а также способность рассчитываться по долгам и повышать зарплату чиновникам основаны на благоприятной внешней конъюнктуре, в первую очередь за счет высоких цен на нефть, которые в течение последних месяцев держались на уровне 30 долл. за баррель. В первую очередь от ситуации на мировых рынках выиграли нефтяные компании, которые смогли не только "залатать" дыры после критического падения нефтяных цен, но и запустить масштабные инвестиционные проекты. ЮКОС начал тянуть трубопровод в Китай, "ЛУКОЙЛ" стал активно проводить свои интересы в Ираке, ТНК - на Украине. При этом успех энергетического сектора автоматически передается в другие отрасли, через размещение заказов на смежных предприятиях и увеличение поступлений в бюджет.

Вполне понятен соблазн отдельных экономистов использовать первые результаты роста для решения оперативных задач, в первую очередь, для расчетов с западными кредиторами и бюджетниками. Однако итогом диалога правительства с нефтяными компаниями может быть только разумный компромисс, иначе в России не будет самого предмета полемики - нефтяной отрасли.