Консенсус как основа открытого общества

Рисунок Вадима Мисюка

ИзъЯны поспешной либерализации и приватизации стали источниками неэффективного реформирования экономики. Рыночное формирование цен и практически полное устранение государства из процесса управления российской экономикой породили высокую инфляцию.

Структурные изменения во всех сферах экономики России продолжают характеризоваться хаотичностью, свойственной начальной фазе рыночных трансформаций. Значительные средства, потенциально предназначенные для инвестирования реального сектора, ушли в теневой бизнес.

Не способствовали оживлению инвестиций в жизненно важные сектора экономики России осуществленная реформаторами приватизация и распределение госсобственности. Появившиеся после этого частные и коллективные владельцы в силу неустойчивости экономики и финансов в большинстве своем старались не связываться с производством, поэтому изымаемые из национального производства средства оседали в виде личных накоплений, недвижимости за рубежом, ценных бумаг и т.д.

Положение усугубилось резким повышением уровня открытости экономики за счет несоизмеримо высокого уровня либерализации внешнеэкономической деятельности.

Несмотря на столь очевидные негативные факторы, реформаторы еще больше ослабили регулирующую функцию государства, абсолютно устранившись от инвестирования реального товарного сектора. Вместе с тем специалистами доказано, что при сокращении доли централизованных капиталовложений до 40% государственная инвестиционная политика уже не способна обеспечить оптимальную структуру производства.

Внешний долг страны за последние пять лет увеличился вдвое. Изымаемый из производства капитал идет, как правило, на покрытие внешних и внутренних госдолгов, проедается и присваивается бюджетной сферой в лице административной верхушки под предлогом совершенствования управления экономикой.

За последние несколько лет ни один из системообразующих экономических факторов (основные фонды, рабочая сила, совокупный конечный продукт) не стал расширенным. Мировой опыт показывает, что если государство не в состоянии создать условия для эффективной фазы эволюционного развития экономики с полной адаптацией к быстроменяющемуся внешнему окружению, то даже после достижения макроэкономической стабилизации вместо возрождения может наступить долговременная депрессия.

Теперь ясно даже апологетам экономических либерально-радикальных идей, что планы возможного быстрого перехода к рынку не осуществились. Более того, стало очевидным, что полное саморегулирование рынка без поддержки и участия государства невозможно.

Для реформаторов почему-то стало неожиданным, что разрушение ранее созданного экономического потенциала требует значительных расходов, иногда даже больших, чем на его воссоздание, а усиление конкуренции внешнего рынка способно оказывать положительное влияние на экономику только при условии полномасштабного притока инвестиций. В противном случае превышение внутренних цен над мировыми без гибкого использования протекционистских мер приводит к краху целых отраслей экономики.

С тех пор коррупция и либерализм в реформируемой России идут рядом, при этом либерализм как экономическая парадигма обосновывает (прикрывает) коррупцию. Истоки этого, на наш взгляд, связаны с русским менталитетом: у нас государство всегда рассматривалось как орудие принуждения, с которым следует бороться, которому не следует уступать, а как следствие - коррупция, полное пренебрежение интересами государства под благопристойным лозунгом либерализма. Характерно, что сразу после июньского (1992 г.) референдума о доверии либерально-монетаристской экономической политике Ельцина в одном интервью нобелевский лауреат Василий Леонтьев, хорошо знающий русский менталитет, заявил, что России потребуется еще 70 лет, чтобы создать полноценную систему институтов частной собственности.

Почему либерализм живет в нас лишь гипотетически как некая прикрывающая истинное отношение к государству концепция? Российский либерализм - это узаконенное пренебрежение государством. На Западе либерализм сочетался с почти божественным почитанием экономических и правовых норм.

Известно, что развитие либерализма характеризуется значительным расширением сферы индивидуальных прав. Либерализм достиг впечатляющих успехов в устранении иерархических преград, сдерживающих индивидуальную свободу и выбор. Многие уверены, что либерализм исчерпал себя и в настоящее время находится в глубоком упадке.

Возможно, в этом есть доля правды, так как, расширив сферу индивидуальных прав, либерализм столкнулся с проблемой разрешения конфликтов между разнообразными потребителями прав.

Согласно современной теории либерализма обоснованием индивидуальных прав служит не максимизация общего благосостояния, а наличие в структуре общественного устройства факта признания автономии человеческой личности и возможностей для самовыражения. Поэтому задача государства состоит в поддержании этой справедливой социальной структуры, а не в навязывании гражданам определенного образа жизни и системы ценностей.

Государство должно выступать в роли арбитра между индивидами, имеющими различные и часто конфликтующие представления о благе, достойном образе жизни, приоритетах и ценностях, отдавая предпочтение легитимным, высоконравственным суждениям. Очевидно, однако, что государство лишь тогда относится к своим гражданам как к полноправным, когда помогает им самим решать, какой образ жизни выбрать и что считать благом.

Российская власть часто не отличает нюансы принципа невмешательства государства в экономику, личную жизнь и мировоззрение людей. Известно, что современные либералы, отстаивающие принцип нейтральности в интеллектуальной сфере, считают, что либеральные каноны не определяют никаких моральных норм поведения граждан, социальные трения вызываются не плюрализмом современного общества, а попытками государства ограничить его, плюрализм совместим с социальным единством. Иначе говоря, молчаливо рекомендуется структура открытого общества.

Умеренные либералы утверждают, что либеральное общество в силу императива индивидуализма и социального атомизма утрачивает свою способность поддерживать общественные ценности - такие, как патриотизм и национальная идея, без которых немыслимо существование республиканского строя. Умаление роли социума и социальных связей приводит к тому, что в своем стремлении защитить и поддержать автономию и достоинства человека либерализм подрывает общественные связи и ассоциации, обеспечивающие человеческое процветание, намекая на необходимость лоббирования национальных интересов. Лоббизм как фактор воздействия на все сферы общественного бытия по каналам законодательных и исполнительных органов в рамках правового поля представляет собой механизм реализации отношений между государственной экономической политикой и общественной формой управления хозяйством.

Государство в лице представительных органов власти реализует мотивацию различных социальных групп общества через определенные этим же социумом правила и отношения. Лоббизм есть не что иное, как индикатор восприятия изменений, происходящих в обществе.

Лоббизм как фактор, воздействующий на деятельность общества, должен быть легален и существовать в определенном правовом поле. Это механизм регулирования отношений между государственной политикой и общественной формой управления экономикой. Чем эффективнее правовая определенность лоббистской деятельности, тем эффективнее, выразительнее протекционистская функция государства, ярче, поступательнее либеральные реформы в экономике и как следствие выше уровень существования общества, выше его открытость и стремление к прогрессу и инновациям.

В свою очередь, протекционизм - это возможность воздействовать на баланс сил и привлечения средств в рамках сложившихся правовых отношений для решения позитивных задач в интересах развития общества.

В противоположность этому принцип невмешательства государства в экономику базируется на теоретически привлекательной, но слабо обоснованной практически вере в магические свойства рынка. Доктрина отказа от активного государственного вмешательства в развитие экономики гласит, что общественному благу наиболее продуктивно служит ничем не ограниченное следование своекорыстным интересам. В итоге между рыночными и общечеловеческими ценностями идет непрерывная борьба: по мере того как рыночный механизм распространяется, становится все очевиднее, что поступки людей управляются рыночными мотивами, а не размытыми понятиями теории либерализма и постулата невмешательства, все острее встает проблема лоббирования интересов. Отражением этой борьбы является противоборство исполнительной и законодательной властей, когда исполнительная власть, в большей степени заинтересованная в реализации либерального экономического курса, не получает законодательной поддержки.

В большей степени сглаживанию этого противоречия в рамках базовой идеи либерализма и в целях заполнения вакуума на месте системообразующей национальной идеи развития призвана служить упомянутая нами глобальная идея открытого общества. В нем все ценности рассматриваются как объекты дискуссий и выбора; имеет место консенсус: открытое общество есть желательная форма общественной организации, люди имеют свободу мыслей и действий в пределах установленных ограничений; принято, что вера в открытое общество - это вопрос выбора, а не логической необходимости.

Открытое общество - наиболее сложная форма социальной организации, так как здесь не навязывается одна единственная форма социальных отношений, каждый индивид поступает по собственным мотивам в рамках закона и морали.

Достижения глобальной экономики, в рамках которой свободно перемещаются идеи, товары, услуги и трудовые ресурсы, создают иллюзию автоматической реальности открытого общества, отвлекая от борьбы за основополагающие ценности и институты открытого общества. Действительно, главная научная опора идеологии невмешательства - это теория свободно конкурирующих рынков, способных достигать равновесия спроса и предложения и тем самым обеспечивающих рациональное распределение ресурсов.

Однако идея отказа от государственного вмешательства в экономику, взятая из экономически идеализированной теории конкуренции, не применима к реальному рыночному миру.

Экономическую теорию преобразовали в идеологию, враждебную открытому обществу, с помощью постулата абсолютного знания. Можно привести массу примеров в пользу рыночного механизма, но не в том смысле, что рынки совершенны, а в том, что рынки обеспечивают механизм обратной связи для оценки результатов наших решений. Словом, притязание на абсолютное знание противоречит идее открытого общества, постулирующего, что наше понимание собственного положения исходно не совершенно.

Можно указать ключевые сферы, где отсутствие протекционистской политики таит угрозу открытому обществу: экономическая стабильность; социальная справедливость; право как субстанция, регулирующая социально-экономические отношения; международные связи.

Говоря об угрозе первой сферы, следует подчеркнуть, что на финансовых рынках цены - не пассивное отражение спроса и предложения, а активный инструмент. Идеологи невмешательства утверждают, что кризисы финансовых рынков есть порождение несовершенства регулирования, допуская наличие некоторого вмешательства.

Объявив государственное экономическое невмешательство и автономность спроса и предложения, теория невмешательства практически исключила перераспределение дохода и богатства.

Очевидно, что богатство, скапливаясь в руках владельцев, может стать тормозом социально-экономического и демократического развития. Ссылки на социальный дарвинизм не имеют под собой моральной основы и противоречат идее открытого общества, основная парадигма которого - сотрудничество и свободная конкуренция, что наиболее рельефно проявилось в государственном устройстве скандинавских стран.

Идеология невмешательства не признает необходимости в мировом порядке, ибо предполагается, что какой-то порядок сложится в результате взаимодействия государств, преследующих своекорыстные цели. Но социальный дарвинизм, обобщенный на межстрановый уровень, опять выдвигает лозунг: выживает сильнейший. Отсюда следует, что вполне реален прогноз краха глобальной торговой системы. Признаки этого уже присутствуют: свободный мир не протянул руку помощи Восточной Европе и России после краха коммунизма; развивающиеся страны не нашли удовлетворения в мировой рыночной среде.

Сочетание идей невмешательства, социального дарвинизма и геополитики, возобладающих в США и Великобритании, не способствует налаживанию этого взаимопонимания.

Строго говоря, открытое общество - это не социум, это определенная универсальная идея, сочетающая охрану прав личности и определенные общие ценности, обеспечивающие целостность общества.

Таким образом, идея открытого общества может рассматриваться как социально ориентированная программа, как национальная идея - модель, мотивирующая к действиям в продолжение преобразований.