Андрей Литвинов ВОТ УЖЕ несколько месяцев российская власть проводит довольно эффективную пропагандистскую кампанию, призванную убедить как элиту, так и более широкие слои общества в том, что реформы теперь будут проводиться в жизнь не как набор разрозненных мероприятий, а в соответствии с четкой стратегической программой.
Результат президентских выборов дает основание полагать, что такая программа может быть реализована в условиях непривычной для России 90-х годов политической стабильности. Экономическую часть правительство понемногу начинает исполнять - принятие второй части Налогового кодекса представляет собой очень важный, хотя лишь только первый шаг. Однако уже он несет в себе довольно чувствительные социальные последствия для некоторых категорий граждан (военнослужащие, судьи и др.), которые лишаются права не платить подоходный налог. Впереди же, если правительство собирается быть последовательным, немало еще более непопулярных мер - коммунальная реформа, переход к платному образованию и медицине, реформа пенсионной системы, предполагающая, в частности, повышение пенсионного возраста. Неизбежно также увеличение безработицы как результат структурных преобразований в экономике и реформы трудовых отношений. Реализация всех этих мер может довольно быстро разрушить благоприятный фон для действий правительства и вновь сделать экономический курс заложником политических катаклизмов и неустойчивых компромиссов.
Социальные реформы поставлены в программе правительства на первое место, причем ее разработчики подчеркивали, что это не просто популистский жест, а отражение характера программы, которая претендует на статус "нового социального контракта" между государством и его гражданами. Но если этот контракт уже действует, то возникает вопрос - когда же он был заключен? Если же мы находимся только в стадии разработки этого всеобъемлющего соглашения, то вопросов уже возникает гораздо больше, и все они касаются содержательной стороны этого процесса. Первые же месяцы после президентских выборов показали, что власть действует активно, стремясь максимально использовать полученный кредит доверия. Очевидно, что при взятых темпах курс президента и правительства будет все больше проясняться, а последствия принимаемых решений (прежде всего в экономике) приведут к росту числа недовольных. Голосуя за Владимира Путина, избиратели высказывались прежде всего в пользу некоего не вполне определенного "наведения порядка", а не конкретного плана политических и экономических реформ. Хрупкость позитивных тенденций в российской экономике достаточно очевидна всем наблюдателям, а возможные перемены к лучшему в результате выполнения новой правительственной программы - дело достаточно неопределенного будущего. Очередной виток кризиса и новое снижение жизненного уровня широких масс оставят лишь воспоминания о "медовом месяце" россиян со своим новым президентом.
По мнению участников проведенного фондом "Либеральная миссия" анализа поствыборной ситуации в России, власть сейчас больше склоняется к авторитарному способу проведения преобразований. Весьма известные в политическом и деловом сообществе эксперты, такие, как Олег Вьюгин, Игорь Клямкин, Марк Урнов, Евгений Сабуров полагают, что именно об этом свидетельствуют последние шаги власти - наступление на права губернаторов, конфликт с информационным холдингом Владимира Гусинского, претензии к главам ряда крупных российских компаний. Опираясь на результаты выборов как на единственно возможный "социальный контракт", власть не считает нужным искать себе союзников и договариваться с элитами. Между тем в недалеком будущем может возникнуть ситуация, при которой авторитарные методы начнут давать сбой и у власти не останется ресурсов, чтобы навязать обществу непонятные и при этом неприятные меры.
Избежать этой опасности, как считают эксперты "Либеральной миссии", можно посредством специального пакта общественного согласия наподобие испанского пакта Монклоа. При этом важно, чтобы заключаемое соглашение не превратилось в очередную пустую декларацию, наподобие Договора об общественном согласии, подписанного в 1994 году и вскоре благополучно забытого самими же его участниками. Поэтому экспертами фонда сформулированы конкретные проблемы, по которым возможна выработка общей позиции - борьба с теневой экономикой, проведение жилищно-коммунальной реформы с участием самодеятельных гражданских организаций и пенсионная реформа. Не надеясь на то, что с идеей пакта выступит сама власть, "Либеральная миссия" предлагает, чтобы ее инициаторами стали деловые круги и региональные элиты, которые как раз сейчас чувствуют ущемление своих прав.
Впрочем, и такой вариант пакта весьма уязвим для критики. В ходе самого обсуждения в фонде путь к общественному согласию был охарактеризован как "трудоемкий, нервоемкий и небыстрый". Последнее особенно верно. Дело в том, что главной проблемой, пожалуй, является состав участников гипотетического пакта. Институты гражданского общества в России неразвиты, а средний класс находится в зачаточном состоянии. Согласие же между отдельными узкими группами интересов будет напоминать не "социальный контракт", а сохранение в той или иной форме пресловутой "олигархии". Если заботиться не просто о самом факте заключения пакта, а о качестве провозглашенного им согласия, то следует признать, что в условиях сегодняшнего российского общества надеяться на вовлечение в диалог с государством действительно широких общественных слоев очень трудно. Видимо, пока наиболее адекватной формой "социального контракта" для России действительно являются президентские выборы.
