"ТЭК должен заниматься производством, а не политикой"

Виктор Калюжный. Фото ИТАР-ТАСС

- Мне кажется, что объективного, экономического в этих событиях все-таки больше, чем политического. ТЭК должен заниматься производством, а не политикой. Я, например, всегда считал ЦТК в определенной степени виртуальной компанией. Дело здесь не только в том, что ее поглотила МНК. В моем понимании нефтяная компания существует только в том случае, когда ее структура включает в себя полный цикл производства - от скважины до бензоколонки. У ЦТК же была только переработка и реализация, но не было собственного сырья. Это не компания, а посредник. Кстати, такую же роль сегодня выполняет и "НОРСИойл".

- Опять же здесь следует говорить не о политике, а о дисбалансе в структуре ЦТК, из-за которого у компании были большие проблемы с привлечением инвестиций под разработку месторождений. Вот, к примеру, "ЛУКОЙЛ". Имея хорошую сырьевую подпитку, он может привлечь в добычу огромные кредитные средства, а у ЦТК кроме ее руководителя Юрия Шафраника, который на нефтяном рынке носит титул бывшего министра, больше ничего не было. Правда, это давало ему право быть принятым и выслушанным, попытаться построить работу на шельфе Азербайджана. Но реальных финансовых возможностей для этого у компании не было.

- Да ее там вообще нет. Лично мне такого рода акции московского правительства не совсем понятны. Московская нефтяная компания - это то же самое, что и ЦТК. Но если ЦТК была хотя бы на сто процентов в собственности государства в лице столичной мэрии и ее возглавлял профессиональный нефтяник, то в МНК его доля размывается уже до 25%. Какое отношение такая структура имеет к насыщению московского рынка бензином - не совсем понятно.

- Здесь надо исходить из того, что сегодня изменилась сама схема существования административного аппарата, изменились правила и принципы игры. Появилось понятие работы в команде. Почему мы не говорили о кадровых перестановках в ТЭКе во время премьерства Сергея Кириенко? Почему вместо бывшего руководителя "Транснефти" Валерия Черняева - специалиста в нефтяной сфере - можно было поставить коммерсанта Дмитрия Савельева, а Василия Думу сменить нельзя. "Славнефть", кстати, почти на 75% находится в госсобственности России. Если завтра придет новая команда и скажет: "Калюжный должен уйти" - я же не буду баррикадироваться в министерстве. Приму это как должное и пойду искать новую работу.

- Должен вам сказать, что этот вопрос с правительством Белоруссии был согласован еще в августе. Тогда речь шла о назначении на его место другого человека.

- Почему же это невозможно? Вот, например, одна крупная компания не так давно качала нефть по трубе, потом перегружала в вагоны и гнала на экспорт, пока ее не остановили.

- Ерунда все это. Дума разбирается в вопросах бизнеса, но слабо знает добычу и производство.

- Сергей Богданчиков работал и будет работать. Он авторитетный нефтяник - профессионал.

- Я выступаю категорически против этого и поставлю свою визу лишь в том случае, если это распоряжение будет исходить от Владимира Путина. Ведь у нас сегодня и без того добыча падает. Если инвестиции в отрасль останутся на прежнем уровне, завтра она сократится до 280-260 миллионов тонн вместо сегодняшних 300. Нам сегодня надо менять инвестиционную политику. Я считаю, что вместо введения, а тем более повышения экспортных пошлин лучше бы отменили офшорные территориальные образования. Тогда бюджет и без пошлин получит дополнительно до 10 миллиардов долларов. Надо помогать нефтяным компаниям выстраивать инвестиционную политику, и даже если у них на каком-то этапе нет понимания, наша задача помочь им исправить ошибку, ведь это в итоге - экономическая безопасность России.

- Это право каждой компании: быть или не быть на любом рынке. И если "БиПи" примет сегодня решение уйти, то она - слабая компания. Она пришла на рынок, вложила деньги, не посмотрев при этом, кто там менеджер. А ведь, по сути, инвестировали средства в разваливающуюся компанию. И если "БиПи" проиграет "СИДАНКО", то ей, очевидно, трудно будет работать и на Ковыктинском месторождении.

- А почему мы не говорим о том, что "СИДАНКО" была развалена как раз благодаря ОНЭКСИМбанку и "БиПи". Сначала они ее развалили, а потом ищут, кто себя не так ведет на вторичном рынке. Если уж на то пошло, то исторически "Черногорнефть" имеет право существовать в составе ТНК, потому что она - составная часть Самотлора. Там сегодня пять нефтегазодобывающих управлений: "Нижневартовскнефть", "Самотлорнефть", "Белозерскнефть", "Черногорнефть" и "Приобье". А разработка месторождения должна быть сосредоточена в одних руках. По тому, как "СИДАНКО" развалилась, я могу сказать, что там сегодня профессионалов нет.

Лично для меня в случае с "СИДАНКО" принципиально важная проблема заключалась в том, чтобы наладить нормальную систему сырьевого снабжения Ангарского нефтехимического комплекса, потому что это сильный восточный завод, который должен подкреплять этот регион. Менеджеры "СИДАНКО" сделали вид, что этой проблемы не существует. Я несколько раз предлагал Владимиру Потанину встретиться и обсудить эту проблему, но он на это не пошел. Нам пришлось установить систему целенаправленных поставок. А когда система стала разваливаться и в Минтопэнерго пришли представители ТНК с просьбой о поддержке, я ее пообещал при условии взять гарантии по Ангарке.

Теперь я в праве задать вопрос: где вы, менеджеры "СИДАНКО", были раньше? Почему "Сургутнефтегаз", "ЛУКОЙЛ" и ТНК работает, а "СИДАНКО" вместе с ОНЭКСИМом и "БиПи" развалилась? Тогда возникает другой вопрос, а имеет ли она сегодня право восстановиться? У меня больше оснований верить ТНК, потому что она сегодня работает на рынке и наращивает объем добычи нефти. Почему государство должно работать против ТНК, а не против тех, кто развалил всю структуру? И почему я при таком развитии событий должен поддерживать "БиПи" на Ковыктинском месторождении? Где гарантия нормальной работы и выгоды для России?

- Необходимо принципиально усилить контроль по выдаче лицензий на разработку нефтегазовых месторождений, в том числе и зарубежным компаниям. Сейчас надо все уточнить. Минтопэнерго планирует провести вместе с Министерством природных ресурсов проверку законности выдачи лицензий, в том числе и "Русиа-Петролеум". Если выяснится, что лицензия была оформлена с нарушением законодательства, то необходимо будет решить проблему на основании закона, не более того.

- Виктор Иванович, принято считать, что ваше утверждение на посту министра топлива и энергетики произошло не без участия трех нефтяных компаний, в бизнесе которых сейчас намечаются серьезные улучшения. В частности, считается, что поддерживаемый вами проект строительства обходной ветки по территории Дагестана будет действовать главным образом в интересах "ЛУКОЙЛа", единственной российской компании, работающей в Азербайджане.

- Я хочу, чтобы это было понятно. У государства сегодня появились проблемы на Северном Кавказе. И их надо решить. Каким способом - это уже другой вопрос. Я считаю, что вариант с Дагестаном был оптимальным.

- Зачем правой рукой левое ухо чесать, когда сегодня есть экономичный маршрут Баку-Новороссийск. Если говорить о безопасности - это проблема России. Если нефть Азербайджана потеряется на российской территории, нам придется отдавать свою нефть. Азербайджан получил все от и до, хотя дисбаланс сегодня составляет 120 тысяч.

- Баку-Новороссийск может прокачивать до 15 миллионов тонн. Азербайджан продолжает добычу. Нефтепровода Баку-Джейхан сегодня еще нет. Есть протокол о намерениях. Эта магистраль будет еще полтора года проектироваться и три года строиться, если, конечно, источники финансирования найдутся. Кстати, по оценкам Минтопэнерго, инвесторам этот маршрут обойдется не в 2,5 миллиарда долларов, как они сейчас заявляют, а в 8 миллиардов - с учетом сложности географии маршрута и рельефа. Поэтому я считаю, что, пока он строится, наш маршрут несколько раз себя окупит. Северный маршрут будет нормально функционировать уже через 5-6 месяцев.

- Мне кажется, что единственный путь противостояния заключается в объединении. Сейчас в Министерстве топлива и энергетики ведется работа по созданию единого топливно-энергетического баланса четырех государств - России, Украины, Белоруссии и Казахстана, плюс газовое сотрудничество с Туркменией. Сейчас очень важно создать одинаковые условия для работы на этом пространстве - единое таможенное пространство, единый тариф, единая политика по газу и энергетике, с учетом ее транзита в Европу. Казахстан, кстати, с этой инициативой полностью согласен. Одна из главных проблем заключается сейчас в непонимании с украинской стороны, в основном по вопросу внедрения единого тарифа. Она сегодня не входит в единый Таможенный союз, зато подписывает документы о вхождении в единую зону свободной торговли. Это существенное расхождение, а не сближение позиций.

- Прежде всего надо видеть в Туркмении равного партнера на рынке газа. Принцип равнодоступности, который сейчас существует на внутреннем российском рынке для нефтяников, должен действовать и для поставщиков газа. То есть позиция министерства по этому вопросу определяется принципами равнодоступности к экспорту природного газа в Европу и в страны СНГ как для российских, так и для туркменских газопроизводителей. Уважительное отношение к партнеру должно соблюдаться вне зависимости от того, кто сколько добывает, - 580 миллиардов кубометров или 50. Ведь исторически так сложилось, что интеграционное поле развития экспорта газа было союзным. И если сегодня кто-то в России будет претендовать на монопольность, то это вынудит Туркмению искать другие варианты, в том числе конкурирующий с российским проектом Транскаспий. Поэтому я считаю, что с Туркменией можно договариваться только на равноправных условиях.

- Эта проблема связана не только с Татарстаном, но и с Башкирией, Удмуртией, Пермью. В советское время она была решена, поскольку все равнокачественные потоки регулировались. Во времена Союзнефтеэкспорта существовал отдельный сорт экспортной нефти. Остальное сырье в административном порядке оставлялось на внутреннем рынке, а нефтедобывающие структуры не занимались реализацией. По мере реструктуризации отрасли все перемешалось, и качество нефти, естественно, ухудшилось. В результате эти республики необоснованно получали большие прибыли за счет других регионов.

Тогда встал вопрос о создании на базе "Транснефти" так называемого банка качества. Его смысл заключается в том, чтобы каждая компания получала за свою продукцию цену, соответствующую ее качеству. Сегодня есть три варианта достижения этой цели. Первый: нефтяные компании принимают правила игры и сами начинают делиться друг с другом прибылями на основе заключения "Транснефти". Это, как вы понимаете, маловероятно. Второй: создать единый финансовый банк, в котором можно было бы вне зависимости от желания компаний снимать необходимые деньги и передавать туда, куда положено. Но для этого нужно собрать финансовые потоки от реализации нефти в едином банке, что также сложно, потому что сегодня компании сами отстраивают свои финансовые схемы. И, наконец, третий вариант - собрать всю некачественную нефть в отдельную трубу и на отдельные заводы. Такая возможность у нас есть. Сегодня этим занимается компания "Транснефти", и проблема может быть решена уже в первом квартале 2000 года.

- Я думаю, выделение отдельного экспортного направления.

- Я считаю, что станции подготовлены к зиме удовлетворительно. Что касается запасов топлива, то сейчас на федеральных станциях, работающих в единой энергосистеме, должен быть трехдневный запас мазута. Главное - наличие системы. Минтопэнерго создало систему топливоснабжения на Камчатке, где постоянный запас мазута составляет 12-15 дней. Такую же систему в своем хозяйстве должен создать и Анатолий Чубайс. У него должно быть искусство не только политикой заниматься, но технологией, чтобы система РАО работала в нормальном режиме топливообеспечения. И это задача не Калюжного. Руководитель РАО должен знать, почему плывет частота, это он - первое лицо в компании, и он должен знать и отвечать за все.

- Я считаю, что в РАО "ЕЭС" должны работать настоящие профессионалы. Артем Биков на прежнем месте работы был уважаемым специалистом, но "Тюменьэнерго", которая является линейной системой, должны, по моему, руководить профессиональные энергетики, такие, как Валентин Боган. Минтопэнерго пытается воздействовать на совет директоров в отношении пересмотра политики формирования кадров.

Кроме того, я уже давно говорю, что госпакеты компаний, входящих в ТЭК, должны быть переданы из Мингосимущества в Минтопэнерго. А то получается, что крупнейшие федеральные станции передаются в частные руки, а наемные менеджеры делаются несменяемыми. Чтобы поменять человека в госкомпании, я должен согласовывать этот вопрос с Мингосимуществом. Я считаю, что, если правительство доверило человеку руководить топливно-энергетическим комплексом, ему надо дать право и реальную возможность принимать участие в комплектовании кадров госкомпаний.