Ипритовая мина под Дзержинском

Демонтаж заводских корпусов в Дзержинске, где в годы войны производилось химическое оружие, откладывается на неопределенное время. Уничтожение цехов, выпускавших отравляющие вещества (ОВ) иприт и люизит, входит в соответствующую федеральную программу. Кроме того, финансирование работ в Дзержинске предусмотрено Европейским союзом (ЕС) в рамках программы TASIS. Половина этих денег (около 2 млн. евро) уже "освоена" специалистами Российского агентства по боеприпасам. Однако назвать точный срок окончания работ по уничтожению следов химического оружия в Нижегородской области сегодня вряд ли сможет хоть один специалист. Больше того, местные экологи утверждают, что некомпетентность и возможная коррупция при проведении необходимых мероприятий по уничтожению ОВ может стать причиной обширного экологического загрязнения Дзержинска и прилегающих к нему территорий.

Справка: в 1997 г. Россия ратифицировала конвенцию по запрещению химического оружия. Заявила о существовании 24 объектов по производству ХО, являющихся частью шести крупных химических комплексов в пяти регионах: Новочебоксарск, Чувашская Республика (5 объектов); Волгоград (8); Чапаевск, Самарская область (3); Дзержинск, Нижегородская область (7); Березники, Пермская область (1). Шесть из них должны быть безоговорочно уничтожены: по одному в Волгограде и Чапаевске, а также четыре в Дзержинске (объект по производству иприта, два корпуса, используемые для наполнения боеприпасов фосгеном и водородным цианидом, один объект по производству люизита на заводе "Капролактам").

Известно, что Россия является основным держателем химического оружия в мире - около 40 тыс. тонн, только по официальным данным. За выполнение обязательств по конвенции ответственность несет Российское агентство по боеприпасам, а если быть точным - управление конвенциональных проблем химического и биологического оружия России. Начальник управления Александр Горбовский не так давно посетил Нижегородскую область, чтобы отчитаться перед общественностью за ход работ, но был подвержен обструкции со стороны местных экологов.

Например, существует мнение, что руководство завода "Капролактам", на территории которого находятся корпуса, подлежащие уничтожению, сознательно сузило объект исследований, сосредоточившись лишь на люизите. "Капролактам" и федеральные власти России, видимо, не хотят, чтобы стало известно, какие отравляющие вещества производились в Дзержинске помимо люизита", - считает председатель Союза "За химическую безопасность" Лев Федоров.

Кроме того, предусматривается уничтожение зараженных корпусов, расположенных в пределах заводской территории. А ведь многие заинтересованные лица в курсе, что отходы иприта и люизита нередко закапывали по ту сторону заводского забора и даже сливали в мелкие озерца. Поэтому, если уж поставлена задача избавиться от малейших следов химического оружия в Дзержинске, "чистить" нужно весь город. "Заниматься этим не хочет никто - ни завод "Капролактам", ни власти России, ни иностранцы, - говорит Лев Федоров. - А без решения этой задачи химическая война в Дзержинске не кончится никогда".

Другая проблема - отсутствие типовых методик определения концентрации ОВ в стройматериалах и грунте. Директор регионального центра экологического мониторинга, лауреат Государственной премии Сергей Дитятьев недоумевает, что иностранные эксперты оперируют какими-то непонятными цифрами, в то время как самих методик вообще не существует.

На многие вопросы экологов куратор проекта Александр Горбовский так и не смог найти ответа. Например, каким образом контролируются деньги, выделяемые ЕС. В условиях недостаточности информации о ходе работ возникают подозрения в нецелевом использовании средств. Так, Сергей Дитятьев полагает, что дезактивация отравленных люизитом корпусов могла бы проводиться более дешевыми и эффективными способами, нежели предполагается. Специально для целей проекта создана опытно-промышленная установка для переработки ядовитого мусора с преобладанием мышьякосодержащих веществ. Ее изготовление "съело" почти половину отпущенного ЕС бюджета для Дзержинска, но кураторов проекта данное обстоятельство, судя по всему, мало смущает. К чему мелочиться, если сам глава представительства ЕС в России Ричард Райт пообещал возможное увеличение бюджета конверсионного проекта в Дзержинске? В таком случае получается, что сейчас в Нижегородской области выбирают вовсе не наиболее эффективный механизм очистки зараженных отравляющими веществами территорий, а скорее механизм расходования денег на очистку?

Не потому ли специалисты агентства по боеприпасам не смогли внятно ответить на вопросы местной общественности, что кровно заинтересованы в засекречивании некоторых строк своей деятельности? Например, на конференции, посвященной ходу реализации дзержинского проекта, в адрес кураторов программы прозвучали обвинения в том, что часть денег отвлечено на ремонт здания и покупку оборудования для агентства по боеприпасам. Не приходится сомневаться, что при таком "хозяйском" подходе к делу бюджет ЕС будет вычерпан до конца, а реализация программы затянется. Интересно, что Россия не единожды обращалась за разрешением продлить программу по уничтожению химического оружия в связи с недостатком финансирования, а сроки, установленные конвенцией, переносились не раз и не два. Последний по времени перенос - с 2003 г. на 2007-й.

В принципе люди согласны и подождать (ждали же столько лет!). Главное - это гарантия безопасности производимых работ. Сейчас основную опасность для населения и окружающей среды представляет пылевое облако, которое неминуемо образуется при разрушении зараженных корпусов. Пыль, содержащая мышьяк, может распространяться на значительной территории, включающей Дзержинск и часть Нижнего Новгорода. Как говорят экологи, в лучшем случае пыль зависает над территорией радиусом 1,5 км, где расположены действующие химические производства. Даже самые эффективные мероприятия по пылеподавлению не дают стопроцентной гарантии безопасности. Поэтому возникает возможность повторного заражения территории после проведенных работ. По информации экспертов ЕС, содержание иприта и люизита в стенах заводских корпусов уже сегодня превышает их предельно допустимую концентрацию в 10 раз, почва вокруг них пропитана отравляющими веществами на метр глубиной!

Как бы то ни было, плановая поездка представителей агентства по боеприпасам (согласно требованиям ЕС, координаторам проекта с российской стороны необходимо регулярно отчитываться о ходе работ перед общественностью) наглядно продемонстрировала, что вопросов к непосредственным исполнителям программы уничтожения химического оружия пока больше, чем ответов. Общественные слушания в Нижегородской области высветили некоторые темные стороны в ходе реализации проекта, о которых кураторы предпочитают особенно не распространяться. А ведь в программе ТАSIS по ликвидации бывших производств химического оружия черным по белому записано требование ЕС: "По мере развития активности на площадке общественность заслуживает правдивой информации". Или активность организаторов еще не достигла нужного уровня?

Нижний Новгород