Грузия не хочет назад в «светлое будущее»

Саломе Зурабишвили не намерена покидать президентский дворец. Фото Reuters

«Грузинская мечта» победила в октябре на парламентских выборах, а также избрала новым путем – коллегией выборщиков – следующего президента страны Михаила Кавелашвили. 29 декабря действующий, оппозиционно настроенный президент Саломе Зурабишвили теряет полномочия, а местная оппозиция – оставшиеся законодательные механизмы борьбы против власти. Хотя Зурабишвили заявила, что не уйдет с занимаемой должности, поскольку не признает в государстве никого и ничего, у нее нет реальных сил, чтобы бороться.

Ныне проходящие вечером напротив здания парламента марши протеста перестали быть насильственными, с точки зрения лидерства обезглавлены, а мирное посещение центра города не заставит «Грузинскую мечту» испугаться и пойти на попятную. Логика протестов довольно понятна: нет запала на насилие, оппозиционные лидеры имеют минимальный личный рейтинг, Зурабишвили является лицом проевропейского сопротивления лишь в социальной сети X (Twitter) и в основном для определенной части европейской номенклатуры. Поэтому они проводятся каждый день, чтобы создать картину «кризиса» и продолжительности проевропейского протестного духа. Нет ни громогласных заявлений, ни выступлений, а просто звучат цитаты о неизбежности европейского пути, необходимости новых выборов и пожеланий всего самого наилучшего.

Без открытого лидера революция – не революция, а запросы, особенно по части фальсификации выборов, не имеют под собой никакой фактологии. Призывы же свергнуть власть по примеру Украины и Евромайдана звучат. Премьер-министр Грузии Ираклий Кобахидзе 28 ноября заявил, что страна не станет в одностороннем порядке поднимать вопрос об открытии переговоров о вступлении в ЕС, хоть они и нашли отклик у части гражданского общества, политиков, профессоров и учителей, а также у значительной части молодого поколения 13–25 лет, но костяк центрального избирателя с таким поворотом не согласился. Каждый марш-протест начинается и заканчивается призывом к гражданам восстать и сбросить с себя так называемое пророссийское правительство, которое пытается увести страну от исторически предопределенного западного, европейского развития. Налицо явное недопонимание и несогласие между этими слоями общества. С одной стороны, это сравнительно маленькое, но очень активное и агрессивное хорошо профинансированное Западом меньшинство, а с другой – более пассивное, но сбалансированное и прагматически ориентированное большинство.

Причина формирования такого раскола заложена в кризисе грузинской мысли. После распада Советского Союза в Грузии не смогли найти всеобщий знаменатель, к которому власть и народ должны были стремиться. После революции роз 2003 года и прихода к власти Михаила Саакашвили объединяющая идея была предложена – интеграция в НАТО. Но с 2017 года, когда стало очевидно, что по геополитическим причинам эта тема больше не актуальна, фокус был смещен в сторону Европейского союза. Следовательно, на протяжении уже многих лет из всех информационных средств, социальных сетей и выступлений граждан Грузии население слышало и до сих пор слышит лишь одно: стать частью западного мира в лице ЕС. Логично, что выросшая на этой риторике определенная прослойка рассматривает интеграцию в Европу как не просто внешнеполитический вектор, а полностью сформированную религиозную доктрину по типу коммунизма. Эта идеология опирается не на принципы международных отношений и глобальной политики, а на пожелания и обещания со стороны определенных лиц Европы о «светлом будущем», если страна будет повиноваться и подчиняться директивам из Брюсселя.

Формула сотрудничества радикально проевропейски настроенного меньшинства, которое зачастую напрямую финансово и логистически поддерживается западными агентствами, была предложена бывшим заместителем общественного защитника страны Георгием Бурджанадзе. Являясь ярким представителем местного гражданского общества и, по сути, сторонником Запада, он на открытом заседании заявил, что, если наши стратегические партнеры попросят нас ради интеграции «встать на одну ногу», грузинское общество должно последовать директиве и стоять до победного конца. Для Бурджанадзе и протестующих у здания парламента европейский путь – это религиозная доктрина, исторический детерминизм, неизбежность, ради которой страна должна научиться подчиняться требованиям «старших», а стратегическое повиновение – единственный возможный путь. Ведь Запад ничего «плохого» даже в теории не может попросить.

На противоположной стороне – большая часть населения Грузии, которое уже видело не только гражданскую войну за «истину», но и печальные результаты поиска этой истины и в советскую эпоху: «светлое советское будущее» так и не настало, несмотря на все обещания и глубокую убежденность номенклатуры. Эти люди в позднюю эпоху Союза уже не особо выделялись религиозными чувствами и сейчас не желают превращать Запад, в частности НАТО и ЕС, в новые объекты религиозной направленности. Значительная часть несогласных с попыткой формирования очередной неокоммунистической идеологии также поддерживают западный вектор, но в основе их стремления лежат не предубеждения, вера и пожелания, а прагматика, осознание надобности диверсификации внешней торговли, образовательных процессов и партнерства. Ведь сама идея интеграции в НАТО и ЕС была изначально попыткой сбалансировать рассматриваемую Тбилиси как агрессивную политику Москвы за счет вовлечения новых политических игроков в регион. НАТО воспринимался как военный блок, а ЕС – финансовый и образовательный ресурсы. Их трансформация в предметы религиозной направленности произошла уже постфактум на фоне кризиса политического класса, мысли, неспособности этого же класса и местных философов-мыслителей предложить определенные реальные социально-политические, экономические реформы. Когда политическая и мыслящая элита не может обрисовать четкие контуры развития и обозначить результаты в этом направлении, она начинает обходиться лозунгами. Сейчас главный из них звучит как «вперед, в светлое европейское будущее», которое большинству напоминает советский период. Поэтому хотя многие и подустали от «Грузинской мечты», но слепо следовать очередным предвыборным обещаниям местной оппозиции и Запада у них желания нет. Запрос этого большинства – жить в достойном государстве на достойных условиях, а это подразумевает стратегическое партнерство, а не повиновение.

И все же раскол налицо, и правительство «Грузинской мечты» должно начать предпринимать определенные шаги для обеспечения устойчивости внутренних процессов. А это может быть достигнуто через открытый диалог между несогласными. Пока что страна находится на первом этапе.