Александр Лукин
Возможный недопуск России на саммит АТЭС поставит вопрос о судьбе форума. Фото Reuters
Начало военной операции России в Украине существенно изменило стратегическую ситуацию во всем мире, в том числе в Северо-Восточной Азии. Эти изменения выразились в резкой поляризации и консолидации сил, выступающих за многополярный мир, с одной стороны, и поддерживающих гегемонию США – с другой. Государствам и международным организациям, ранее занимавшим промежуточную позицию и старавшимся сохранять конструктивные отношения со сторонниками обеих тенденций, пришлось делать более четкий выбор и присоединяться к одной из них, занимая более враждебную позицию по отношению к другой.
Из государств региона однозначно поддержала Россию лишь КНДР. Она была среди всего 24 стран, проголосовавших 7 апреля в Генеральной Ассамблее ООН против исключения России из Совета ООН по правам человека. Мотивы КНДР ясны: в Пхеньяне считают свою страну такой же жертвой неоправданных санкций, направленных на укрепление гегемонии США в мире и борьбу с независимыми от Вашингтона странами, как и Россия.
Ясно, что в условиях острой конфронтации с Западом роль КНДР для России возрастает и две страны будут сближаться. Это, в частности, означает, что Москва, как и Пекин, будет не только блокировать любые попытки введения новых санкций против Пхеньяна, но и более активно требовать отмены существующих санкций, а также пытаться их обойти. Тенденции к такой смене курса уже наблюдались начиная с первого украинского кризиса в 2014 году, но теперь они стали еще более резко выраженными.
Позиция же Японии и Южной Кореи по отношению как к КНДР, так и к России, наоборот, стала гораздо более негативной. Если ранее, несмотря на свой союз с США, Республика Корея (РК) уклонялась от принятия антироссийских санкций, сохраняя сотрудничество с ней в полном объеме, то в марте Сеул принял решение присоединиться к санкциям в области торговли и финансов, включая прекращение транзакций с Центробанком России. 10 мая вступил в должность президента РК представитель правых сил Юн Сок Ёль, который в отличие от левых настроен более проамерикански и антироссийски.
Что касается Японии, то и там пришедший к власти в 2021 году премьер-министр Фумио Кисида с самого начала взял курс на демонтаж системы сотрудничества с Россией, созданный Синдзо Абэ, который лично встречался с президентом Владимиром Путиным 28 раз. После 24 февраля Япония, санкции которой ранее против России были довольно формальными, серьезно их ужесточила. В частности, были введены ограничения против российских банков, более 400 политических деятелей, а также запрет на импорт оборудования для машиностроения, некоторых видов древесины и водки из России, объявлено о намерении сокращать импорт российских угля и нефти до полного от них отказа. Токио вновь объявил спорные «северные территории» «оккупированными Россией» (ранее употреблялись более мягкие термины). Япония также заняла более проамериканскую и антикитайскую позицию и активно выступает за развитие продвигаемых США Четырехстороннего диалога по безопасности (США, Япония, Индия, Австралия) и концепции Индо-Тихоокеанского региона (ИТР), имеющих прежде всего антикитайскую, но также и антироссийскую направленность.
Между тем Китай занял позицию де-факто поддержки России. Это видно из высказываний официальных представителей Пекина и его руководителей. Их смысл сводится к тому, что хотя Пекин и не одобряет боевые действия, выступает за скорейшее мирное решение и соблюдение суверенитета и территориальной целостности всех стран, он в то же время считает, что кризис был спровоцирован политикой Запада по расширению НАТО, и выражает понимание политики Москвы, стремящейся обеспечить свою безопасность. Китай также резко критикует американские санкции. Эта позиция основана на понимании того, что поражение России может привести к тому, что Запад с новыми усилиями продолжит политику сдерживания Китая и применит против него те же санкции, которые сейчас применяет против России. В этих условиях ослабление дружественной России для Китая не только не выгодно, но и опасно.
Одним из опасных последствий такой кристаллизации позиций является, в частности, полная невозможность выработки совместного решения Корейской ядерной проблемы, например, в рамках возобновления Шестисторонних переговоров. Здесь региональная ситуация влияет на глобальную, так как наносит серьезный удар по системе нераспространения ядерного оружия. Теперь, несмотря на все более ранние усилия международного сообщества, наличие ядерного оружия у КНДР является уже свершившимся фактом, который вряд ли удастся изменить. Более того, в условиях новой конфронтации о возможности создания ядерного оружия для сдерживания Китая и России заговорили в Японии и РК. В случае реализации этих планов всю систему безопасности в Северо-Восточной Азии необходимо будет коренным образом пересматривать.
Более опасным становится и ситуация вокруг Тайваня. Уже с приходом к власти в США Дональда Трампа Вашингтон начал проводить провокационный в отношении Пекина курс на повышение уровня отношений с Тайбэем и увеличение поставок ему военной техники. Сегодня Вашингтон фактически не считает себя обязанным исполнять обязательства, зафиксированные в подписанных еще в прошлом веке коммюнике, о необходимости соблюдения исключительно неправительственных связей и постепенном сокращении военных поставок. Единственный принцип, от которого Вашингтон пока не отказывается, это соблюдение политики «одного Китая», однако США фактически поощряют отказ от него некоторых своих союзников (например, Литвы) или по крайней мере не возражают против такого отказа, вероятно, стремясь прощупать реакцию Пекина.
После начала российской операции в Украине роль Тайваня для США возрастает. Вашингтон высказывает крайнее недовольство позицией Китая по поддержке России и пытается использовать угрозы повышения уровня отношений с Тайбэем как один из рычагов давления на Пекин (к другим рычагам можно отнести угрозы распространить вторичные американские санкции на китайские компании, сотрудничающие с Россией, усиление критики Китая за «нарушения прав человека» в Гонконге, Синьцзяне и Тибете).
Чисто геополитические угрозы в Северо-Восточной Азии дополняются экономическими. В случае если боевые действия в Украине затянутся, США и их союзники будут ужесточать экономические санкции против России, стремясь уничтожить ее экономику. Прежде всего они будут оказывать все большее давление на РК и Японию, которым придется подчиняться и сокращать связи с Россией. Между тем эти связи играют значительную роль в экономике обоих государств. Например, на поставки из России приходится 13% угля, используемого для производства электроэнергии в Японии (в 2021 году – 21,6 млн т). Как признал недавно министр экономики, торговли и промышленности Японии, нефтегазовые проекты России на Сахалине являются жизненно важными для энергетической безопасности страны. Пока Япония не собирается от них отказываться, но в случае затягивания российской военной операции, возможно, ей придется это сделать.
Южная Корея закупает в России даже больше угля, чем Япония (в 2021 году – 24, 2 млн т). В прошлом году она также закупила у России 7,9 млн т нефти и 2,9 млн т сжиженного газа. Кроме того, довольно значительны южнокорейские прямые инвестиции в Россию. В случае разрыва этих связей под давлением США ее экономика понесет еще больший ущерб.
В новых условиях встает вопрос и о судьбе международных организаций и форматов сотрудничества в области безопасности и экономики, в которые входят все или некоторые страны Северо-Восточной Азии: форум АТЭС, Восточно-Азиатский саммит и другие. Возможно ли вообще их проведение в условиях, когда США и их союзники будут требовать исключения из них России или недопуска ее представителей? Будут ли дружественные России страны участвовать в них при условии, что Москва не будет допущена? В любом случае работа этих форумов будет значительно ослаблена, что может оставить регион без эффективных многосторонних форматов.
Экономические проблемы в Японии и РК могут привести к серьезному экономическому кризису во всей Восточной Азии. Например, сокращение покупательной способности их населения приведет к уменьшению импорта из Китая, что ударит по его экономике. А проблемы в экономике Китая – второй по размерам экономики мира – способны вызвать уже глобальный экономический кризис. Конечно, всего этого может и не произойти, если российская операция закончится в ближайшее время и будет достигнуто соглашение хотя бы о прекращении огня. В этом случае санкции США и их давление на третьи страны могут ослабнуть, хотя вряд ли ситуация быстро вернется к прежнему уровню.
В любом случае новая ситуация требует нового уровня сотрудничества между Россией и Китаем в противостоянии США и их союзникам в Северо-Восточной Азии. Это не означает, что Москва и Пекин заинтересованы в конфронтации. Как раз напротив, им выгодно сохранение стабильности и существующих механизмов сотрудничества хотя бы в этом регионе. Россия заинтересована в этом, так как страны Азии вообще, но прежде всего страны Северо-Восточной Азии в обозримой перспективе будут для нее основными партнерами. Фактически российская операция в Украине стимулирует и значительно ускоряет давно объявленный Москвой поворот к Азии, который до этого осуществлялся недостаточно энергично. Теперь реализовать этот поворот ее заставит сама жизнь, точнее, крайне враждебная политика Запада. И, естественно, наиболее важными партнерами для нее в Азии станут страны-соседи.
Китай также крайне заинтересован в стабильной ситуации в Северо-Восточной Азии, потому что только мир способствует нормальному развитию его экономики. В условиях же растущей турбулентности в Европе стабильность в Азии выходит для него на передний план. Исходя из этого новый этап развития российско-китайского сотрудничества в области безопасности, в том числе и в регионе Северо-Восточной Азии, должен осуществляться с учетом американских угроз распространить вторичные санкции на Пекин. Поэтому возрастает роль неформальных контактов и консультаций с целью выработки безопасных для обеих стран каналов осуществления взаимной поддержки без огласки и без возможности для США принимать новые антикитайские и антироссийские меры.
Интересно, что на протяжении долгого времени западные эксперты утверждали, что в Северо-Восточной Азии отсутствует единый механизм поддержания безопасности по типу европейского ОБСЕ, поэтому здесь скорее могут возникнуть международные конфликты. Однако серьезный конфликт возник как раз не здесь, а в Европе. Причиной здесь стала неэффективность ОБСЕ, которая была фактически монополизирована странами НАТО и использовалась для навязывания своих «ценностей» и подходов всем остальным.
В складывающейся сегодня двухполюсной структуре безопасности в Северо-Восточной Азии США и их союзникам в отличие от Европы противостоит не одна Россия, но и экономически более мощный Китай. В этих условиях в случае успешного взаимодействия этих двух стран шансы на поддержание безопасности и сохранение мира в этом регионе на приемлемых для всех условиях гораздо более велики.
