Молдавия будет усиливать курс на Румынию

Миротворческая миссия остается гарантией мира на Днестре. Фото с сайта www.mil.ru

Для российского, да и не только российского, читателя события в Казахстане и вокруг Украины несколько отодвинули на второй план обстановку на – употребим штампованный образ – берегах седого Днестра. То есть вокруг Приднестровской Молдавской республики (непризнанной. – «НГ») и Республики Молдова (РМ). А если говорить еще точнее, то переговоры между ПМР и РМ об урегулировании более чем 30-летнего конфликта. И в переговоры эти вовлечены – формально и неформально – те, кто имеет здесь, в регионе, интересы.

Прежде всего это Соединенные Штаты Америки и Россия. Противоборство между ними – это огненный стержень современного мира; по крайней мере один из двух стержней, если иметь в виду еще и противостояние Америки и Китая.

Где Штаты, там и НАТО, в которое, несмотря на редкие заверения западных деятелей об уважении нейтралитета Молдавии, явно в перспективе хотят вовлечь и кишиневских правителей. Тем паче что они после президентских 2020-го и парламентских 2021 года выборов – однозначно прозападные и прорумынские одновременно. Сама президент РМ Майя Санду ранее заявляла: «Я проголосую за объединение (Молдавии и Румынии. – А.С.), если будет организован референдум». Правда, она оговаривала позднее, что «такой крупный проект может быть реализован только при поддержке большинства в обществе». Но и задача вступления в НАТО выглядит, как можно понять из ее слов, решаемой: такая перспектива может появиться после того, как Молдавия выполнит «домашнюю работу», предусмотренную Соглашением об ассоциации с ЕС.

Из этого делаем вывод: Румыния активно играла, играет и будет играть на присоединение к себе всей бывшей Молдавской ССР, включая Приднестровье, а не только нынешней Молдавии. Румыния к тому же член НАТО. И еще, давно известное: Румыния – активнейший союзник не столько Евросоюза, сколько США, откуда, как сообщают СМИ, в эту страну должны прибыть около тысячи американских солдат и офицеров. Так в Бухаресте умело сплетают собственный унионистский проект с участием в общей задаче США и НАТО по вытеснению России с берегов Днестра.

А такое вытеснение России возможно, как множество раз заявляли националисты Кишинева и их патроны из Бухареста и Вашингтона, только через уничтожение приднестровской государственности, изгнание российских войск, включая миротворцев, а также через восстановление строго унитарной Республики Молдова. Находящейся, разумеется, под полным контролем Запада и Румынии, а в перспективе, возможно, и вошедшей в состав румынской державы.

Кто еще остается?

Не будем говорить много о Европейском союзе. В сущности, ЕС, как все видят, плывет в главных вопросах в фарватере американского курса, к тому же упомянутая аморфность не дает необходимой в политике решительности и резкости.

Украина, Румыния и Молдавия (с подачи Запада) давят на Киев, чтобы тот, в свою очередь, давил на ПМР и допустил молдавские силовые структуры к контролю над приднестровским участком молдавско-украинской границы. Пока эти чаяния не воплотились окончательно в жизнь, потому что Украине выгодно торговать с Приднестровьем и через Приднестровье. Да еще и треть жителей ПМР – украинцы. Так с чего Украине давить их, работая на своего извечного врага и оккупанта исконно украинских земель в лице Южной Бессарабии и Северной Буковины?..

Формально не имеет отношения к молдавско-приднестровским трениям Турция. Но Анкару интересует Гагаузия – образование православного тюркскоязычного народа. А между приднестровцами и гагаузами не просто взаимная симпатия и дружба, но и открыто союзные отношения в 1990–1994 годах, когда Гагаузия была независимой, хотя и самопровозглашенной республикой. Это уже в декабре 94-го она согласилась стать автономией в составе Молдавии, не имея общей границы ни с Россией, ни с ПМР. Сегодня Турция вовсю работает на наращивание своего влияния в Гагаузии.

В конце скажем об ОБСЕ. Это международная организация, у которой своих консолидированных интересов нет и не может быть. Поэтому активным игроком она может считаться условно.

Теперь вопрос читателя: к чему это напоминание? А вот к чему.

Вся эта сборная солянка разнонаправленных сил и интересов наложилась на ситуацию конца января 2022 года. И ситуация эта весьма интересна.

Как гласят итоги одного из социологических опросов, за присоединение Молдавии к Румынии выступают 34,4% граждан РМ, а 49,6% – против. Казалось бы, большинство против (хотя 10,2% не определились, а 4,1% опрошенных не участвовали бы в соответствующем референдуме). Среди поддерживающих – множество людей от 18 до 44 лет, а среди противников – те, кому больше 60 лет.

Но и в Румынии прошел опрос. Так вот, 75% опрошенных – за присоединение Молдавии к этой стране, против – 21,1%; 4,3% не сформулировали свою позицию.

Изюминка в том, что в Молдавии за проект ликвидации молдавской независимости 10 лет назад выступало менее 10% опрошенных (даже бытует цифра в 3–4%). Но рост унионистских, прорумынских настроений – это прямое следствие банкротства властей Кишинева, которые обрушили жизненный уровень своих граждан в разы под демагогические заклинания о европейской интеграции. Причем этот уровень будет падать и дальше, потому что единственный выход власти Молдавии видят в слепом следовании западным рецептам «оздоровления»: росте цен, получении новых займов и кредитов с Запада, попыток оторваться от совместной с Россией газовой и энергетической систем, повышении тарифов на услуги ЖКХ и т.п.

Это значит, что курс на румынизацию Молдавии резко усилится.

Но ведь восточнее Молдавии расположено Приднестровье, подчинения которого все время требует официальный Кишинев. Что противники Москвы и Тирасполя уготовили ПМР? До января 2022-го молдавские официальные лица иной раз говорили о том, что «правый берег должен стать привлекательным для берега левого, и тогда жители Приднестровского региона сами отторгнут сепаратистов».

Деньги, которыми Запад накачивал своих «подшефных», шли в огромной мере на повышение заработных плат и пенсий, чтобы доказать: с помощью США, ЕС, МВФ и Всемирного банка Молдавия идет вперед, а Приднестровье, «которое после присоединения Крыма стало неинтересно и потеряло значение для России», топчется на месте. Знающие люди, впрочем, понимали, что экономика и социалка Молдавии, как и ПМР, во многом зиждется на российском газе. Стоит сорвать диалог с Москвой о газовых поставках, и все рухнет.

Так и случилось. Молдавию потрясают забастовки транспортников, желающих повышения пассажирских тарифов, жители домов получают неподъемные счета за отопление, а евроинтеграторы заявляют, что во всем виноваты «имперские амбиции России», что Москва прибегает к «газовому шантажу». Посему в Кишиневе стали раздаваться регулярные голоса в пользу «отрыва от газовой российской иглы» и передачи работы с голубым топливом фирме, находящейся под контролем Запада.

И конечно, националисты Молдавии хотят отвлечь внимание от своей провальной политики, переводя вновь и вновь разговор на Приднестровье.

27 января прошли первые онлайн-переговоры молдавского вице-премьера по реинтеграции Олега Серебряна, считающегося правым прозападным и прорумынским функционером, с главой МИД ПМР Виталием Игнатьевым. О каких-либо прорывах не сообщалось, а вот проблемы остались и даже обострились: еще 22 декабря 2021 года молдавские силовики задержали груз с изготовленными за пределами ПМР автомобильными приднестровскими номерами и увезли его неизвестно куда. До сих пор непонятно, где эти номера находятся.

Зато с Румынией все в шоколаде: президент Молдавии Майя Санду, готовая проголосовать за объединение с данной страной, дважды оккупировавшей молдавскую землю – в 1918–1940 и 1941–1944 годах, – сообщила о намерении Бухареста предоставить Кишиневу «безвозмездную финансовую помощь» в размере 100 млн евро.

8 февраля подключился и Запад. Во-первых, в Вашингтоне 8 февраля госсекретарь США Энтони Блинкен и его шеф евродипломатии Жозеп Боррель огласили мир кличем, согласно которому США и ЕС будут работать над «повышением устойчивости и энергетической безопасности таких стран Восточного партнерства, как Республика Молдавия и Украина, в том числе за счет реверсных потоков газа». Во-вторых, прибывший в Москву 7 февраля президент Франции Эмманюэль Макрон заявил, что «Беларусь, Украина, Грузия, Молдова – это государства, чей суверенитет и независимость должны пользоваться уважением». Данная фраза вполне укладывается в схему, озвученную еще несколько месяцев назад, во время приезда в Украину, Грузию и Румынию министра обороны США Ллойда Остина. А именно: российское влияние на постсоветском пространстве должно быть искоренено.

Значит, выдавливание России они намереваются вести по всем направлениям. В экономике – через отрыв Молдавии и Приднестровья от российской газовой трубы. В военной сфере – через требование вывода российских войск из ПМР. В дипломатии – через требование к Кремлю признать переход ПМР под власть РМ.

МИД России заявил в конце 2021 года, что намерен помочь диалогу Кишинева и Тирасполя. Но о чем сейчас реально можно говорить? Сейчас решается главный вопрос: кто окажется в большем выигрыше по итогам перетягивания каната по безопасности между Россией и США, между Россией и НАТО. Кишинев ждет, что весь юго-запад бывшего Советского Союза полностью и монопольно перейдет в американскую сферу влияния.

Cитуация накаляется. Говорить о возможностях реального прогресса в таких условиях на молдавско-приднестровских переговорах не приходится. Даже если прямого роста накала в молдавско-приднестровских отношениях в ближайшие недели и месяцы не будет, напряженность сохранится.

Любимая мозоль, на которую будут наступать противники Москвы и Тирасполя, – это экономика Приднестровья. Можно прогнозировать, что в этом году власти Молдавии при поддержке Запада и Румынии постараются взять под полный контроль весь ввозимый в ПМР импорт; не допустить восстановления распространения на территорию Приднестровья международных платежных систем, а также возможных российских аналогов. Заодно Кишинев продолжит накачивать ПМР безналичными леями.

Выход для России и Приднестровья остается прежний: прямая работа во всех областях без согласования с кем-либо и полное прекращение обсуждения даже теоретической возможности вывода или ослабления российского воинского контингента на берегах Днестра. 

Тирасполь