Никарагуа рискует скатиться к диктатуре

Даниэль Ортега и Росарио Мурильо не сомневаются в очередной победе на выборах. Фото Reuters

Через месяц в Никарагуа должны состояться всеобщие выборы. Подготовка к ним проходит в непростой обстановке. Ее главными факторами являются серьезное ухудшение экономического положения, возросшие финансовые трудности, пандемия, продолжающийся с 2018 года социально-политический кризис.

В стране фактически установлена диктатура семейства президента Даниэля Ортеги и его супруги Росарио Мурильо (вице-президент). Правящая партия «Сандинистский фронт национального освобождения», по сути, приватизирована кланом Ортега–Мурильо и обслуживает его узкокорыстные интересы. Законодательная и судебная ветви власти превращены в придаток правительства. Ортега правит с опорой на полицейско-бюрократический аппарат и фанатично настроенных сторонников (в основном люмпенизированных жителей городских окраин). В 2014 году Ортега с помощью послушного парламента «обнулил» свои сроки и получил право переизбираться неограниченное число раз.

Но позиции режима значительно ослаблены. С 2018 года идет сокращение ВВП (в 2020-м – на 2%). Три четверти никарагуанцев проживают в условиях бедности или риска перейти в разряд бедных. Снижается уровень жизни: 83% формально занятых получают ежемесячный доход ниже стоимости базовой продовольственной корзины. При этом свыше 70% экономически активного населения трудится в неформальном секторе (без трудовых договоров), где заработки еще ниже. В 2018–2020 годах потеряли работу 500 тыс. никарагуанцев. Не решена проблема безземелья крестьян. В Москитии «колонисты» захватывают индейские земли. Ситуация усугубляется пандемией COVID-19. В обществе накопилась усталость от несменяемости власти.

Сегодня Ортега не располагает финансовыми возможностями для покупки политической лояльности электората. Раньше в этих целях использовались щедро поступавшие от Венесуэлы нефтедоллары. В 2007–2018 годах их объем превысил 4 млрд долл. Эти деньги официально нигде не учитывались и формировали «личный бюджет» президента. Но вследствие падения мировых цен на нефть приток венесуэльской финансовой помощи почти иссяк. По данным опросов, Ортегу готовы поддержать не более 30% избирателей.

В обстановке сужения социальной базы своего режима Ортега избрал репрессии главным методом «предвыборной борьбы». Преследуется цель устранить реальных конкурентов и не допустить протестного голосования. Проводится политика чиновничьего произвола и полицейского насилия. Все соперники Ортеги заключены под стражу по сфабрикованным обвинениям. Среди брошенных в застенки политиков находится Уго Торрес, ветеран борьбы с диктатором Анастасио Сомосой. В 1974 году Торрес участвовал в вооруженной акции, итогом которой стало освобождение группы политзаключенных, включая Ортегу.

К участию в ноябрьских «выборах» допущены только карманные партии, призванные создать видимость демократического процесса. Сделана ставка на малую явку избирателей – чтобы недовольные или колеблющиеся граждане остались дома, а на участки явились мобилизованные сторонники Ортеги. Выполнение этой задачи облегчается политической пассивностью основной массы населения: среди никарагуанцев растет недовольство режимом, но на данном этапе оно не выходит за рамки глухого брожения. Резко сокращено число избирательных участков, другие перенесены в труднодоступные районы.

Оппозиция разобщена, не имеет опоры в массах, воспринимается гражданами как часть традиционного политического класса. В 2020 году она попыталась объединиться, чтобы выставить единого кандидата на пост президента. Единства достичь не удалось: правый фланг упорно старался подчинить себе остальные оппозиционные силы. Как правые, так и левые оппозиционеры приняли мечту за реальность, поверив, что смогут участвовать в электоральном процессе. Они не сумели распознать истинного намерения Ортеги – удержать власть любым способом. Обещая реформировать избирательную систему, президент лишь тянул время и готовился нанести решающий удар.

После ареста своих лидеров (свыше 30 человек) оппозиция оказалась не подготовленной к действиям в новой обстановке. По существу, она поставлена вне закона, правительство перекрыло все пути для легальной работы. Оппозиции предстоит сделать непростой выбор: согласиться на прозябание либо перейти к внепарламентским методам борьбы.

Экономические элиты (правая оппозиция) пребывают в растерянности. Их расчет на получение квоты власти в обмен на срыв создания единого антисандинистского фронта не оправдался. С одной стороны, у них есть соблазн капитулировать перед Ортегой, который проводит политику налогового гнета в отношении крупных компаний как рычага давления на олигархов. С другой – Ортега дискредитировал себя кровавым подавлением протестов в 2018 году, и сближение с ним подорвет и без того невысокий авторитет бизнесменов внутри страны. Кроме того, компании «коллаборационистов» могут легко попасть под экономические санкции США – главного торгового и финансового партнера Никарагуа. Скорее всего крупный капитал предпочтет вести себя тихо и не делать громких заявлений.

После предрешенного «переизбрания» в ноябре Ортега продолжит курс на свертывание демократических процедур и насаждение династического правления своего семейного клана. Смена власти через избирательные урны не представляется возможной. Поэтому следует ожидать активизации радикального крыла левой оппозиции (силовое противостояние режиму). Но успех радикалов будет зависеть от перелома в настроениях масс, которого пока не наблюдается. Возрастет роль Католической церкви, которая с 2018 года подвергает сандинистов жесткой критике. Она вполне может возглавить умеренные силы, противостоящие режиму. Это привлечет к ним массовую поддержку. Противостояние Католической церкви и правительства станет одним из главных факторов, определяющих развитие внутриполитической ситуации в стране.