Какой Совет Европы нам нужен

Даже в условиях существования разногласий России необходимо сохранять каналы коммуникаций в Страсбурге. Фото Юрия Паниева

Исполнилось 25 лет членству России в Совете Европы (СЕ). Четверть века работы в этой панъевропейской организации по просьбе ответственного редактора «НГ-дипкурьер» Юрия ПАНИЕВА оценил постпред России при СЕ Иван СОЛТАНОВСКИЙ.

– Иван Дмитриевич, прошло 25 лет с момента вступления России в СЕ. Какова главная функция этой структуры и что дало Москве членство в ней?

– Основные цели и функции Совета Европы прописаны в его Уставе. Согласно статье 1, Организация нацелена на достижение большего единства между странами – членами СЕ, реализацию общих идеалов и принципов и содействие экономическому и социальному прогрессу стран-участниц. Из заявленной цели прослеживаются основные функции СЕ, призванного работать в социальной, культурной, правовой и административных областях, защищать права и основные свободы человека, отстаивать принципы верховенства закона и демократии. Делается это путем подготовки соответствующих конвенций и протоколов к ним, налаживания диалога между представителями разных уровней власти с их коллегами из стран-участниц, реализации конкретных проектов, что называется, «на земле» и т.д.

Влияние СЕ на жизнь граждан стран-членов велико и обусловлено прежде всего постепенной гармонизацией национального законодательства по общеевропейским стандартам. России СЕ помог в переломный, кризисный момент истории. После распада СССР она столкнулась с необходимостью реализации назревших реформ, модернизации правовой системы и адаптации к новым реалиям. Войдя в СЕ в 1996 году, Россия стала участвовать в процессе формирования единого правового и гуманитарного пространства, присоединилась к 68 конвенциям.

В частности, исполнение постановлений Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) привело к кардинальным шагам по созданию достойных условий содержания в следственных изоляторах, решению проблем нехватки пространства и спальных мест в камерах, антисанитарии и отсутствия естественного освещения.

СЕ содействовал нам в создании системы борьбы с коррупционными схемами и отлаживанием механизма борьбы с экономическими преступлениями. Внес вклад в успешное проведение чемпионата мира по футболу в 2018 году. В соответствии с Конвенцией СЕ об обеспечении безопасности на стадионах на время турнира был организован Центр международного полицейского сотрудничества и производился обмен данными на базе национальных информационных пунктов.

В рамках СЕ мы активно работаем по таким сферам, как социальная защита населения, здравоохранение, борьба с фальсификацией медицинских препаратов, защита персональных данных, миграция, искусственный интеллект, спорт, экология, культура, туризм, борьба с расизмом и дискриминацией, кинематограф, преподавание истории и т.д. Наша совместная работа с СЕ в этих областях ведет к выработке сбалансированных решений и их последующему внедрению в законодательство и правоприменение в странах – членах Организации. Совместными усилиями мы ищем ответы на вызовы современности.

Одно из московских издательств решило к 25-летию вступления России в Совет Европы издать сборник наиболее значимых рекомендаций Комитета министров СЕ (КМСЕ). Реализовать эту идею оказалось непросто, потому что количество важных для нашей страны рекомендаций в разы превышает объем сборника.

– Удалось ли России решить те или иные внешнеполитические задачи при содействии СЕ?

– Прежде всего членство в СЕ способствовало решению ряда наших внутренних вопросов, о которых сказано ранее. Думаю, что для страны, для наших граждан – это самое главное.

Что же касается внешнеполитических задач, то тут все-таки требуется уточнение. Как правило, в общественном понимании данное словосочетание тождественно урегулированию острых международных кризисов. Но к СЕ такой подход не применим – в статье первой Устава Страсбургской организации четко сказано, что вопросы обороны не входят в мандат СЕ. Более того, мы последовательно напоминаем про это нашим партнерам. Убеждены, что выход за пределы Устава, будь то географический или тематический, ведет к подрыву работоспособности Организации, утрате доверия к ней со стороны европейских граждан.

Однако если посмотреть на внешнеполитические задачи в более широком контексте, то результат, безусловно, есть. Взять хотя бы решение системного кризиса 2014–2019 годов, вызванного неправомерным лишением прав национальной делегации Российской Федерации в Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ) в ответ на реализацию жителями Крыма своего законного права на самоопределение. По сути, именно в Страсбурге нам удалось впервые пробить брешь в режиме антироссийских санкций. Это факт. В конечном итоге большинство стран, осознающих контрпродуктивность и, самое главное, неправомерность вызывающей дискриминации какой-либо страны по откровенно политическим соображениям, смогли сказать свое слово вопреки пресловутому евроконсенсусу и так называемой евро-атлантической солидарности. Здесь, на Страсбургской площадке, где из 47 государств только 27 входят в Евросоюз, а США являются лишь наблюдателем, европейские государства могут выражать свое собственное мнение. Разумеется, с определенной долей допущения, но пока прагматичный диалог все-таки возможен.

Если посмотреть шире на главное в СЕ, а это более 200 конвенций, регулирующих и такие сферы, как борьба с терроризмом и отмыванием денег, пресечение контрафакта медицинской продукции, развитие образования, молодежной мобильности, культурные обмены, международное сотрудничество в указанных областях, то все это, безусловно, входит в число внешнеполитических задач России.

– С какими трудностями сталкивается Россия в СЕ?

– Думаю, что основная проблема заключается в том, что многие евростолицы постепенно теряют самостоятельность, а некоторые уже окончательно ее лишились. Для еэсовских членов СЕ, передавших значительную часть своего суверенитета в Брюссель, понятие национальных интересов становится все более архаичным. При этом Евросоюз обладает особым, я бы даже сказал, привилегированным статусом в СЕ. По сути, у него те же права, что и у государств-членов, но вот обязанности несоизмеримо меньше. Прежде всего Евросоюз уже долгие годы тянет с процессом присоединения к Европейской конвенции о правах человека – краеугольному документу СЕ. Почему? Все очень просто – у них есть свой собственный суд, и быть подотчетными ЕСПЧ, в том числе в области прав человека, они не хотят. При этом нас они убеждают в том, что ЕСПЧ практически безгрешен.

– На ваш взгляд, что заставило на днях вице-спикера Госдумы Петра Толстого заявить, что Россия должна готовиться к выходу из СЕ? Создается впечатление, что в ПАСЕ часто царили антироссийские настроения и на делегацию РФ оказывался прессинг. Так ли это?

– Полагаю, что такая постановка вопроса не совсем корректна в отношении главы российской делегации в ПАСЕ, заместителя председателя Государственной думы Петра Толстого. Здесь важно не забывать главный принцип разделения властей в Российской Федерации, который наделяет парламентариев особыми полномочиями – представлять наш народ. Парламентская дипломатия – важнейший элемент для продвижения российских интересов. В этой связи им значительно проще откровенно говорить по самым сложным и, казалось бы, неразрешимым вопросам.

В ПАСЕ царит своя атмосфера. Нужно понимать, что за столами сидят не дипломаты, а политики. Многие из них действительно представляют на площадке мнение своих граждан и действуют в их интересах. Но есть и те, кто устраивает из своих выступлений цирковые шоу, преследуя собственные узкокорыстные цели и попросту отнимая у Ассамблеи время. Назвать это прессингом сложно, это скорее похоже на клоунаду, отвлекающую от серьезной работы. Усталость и раздражение от такой ситуации накопились не только у нас. В частности, по итогам прошедшей в январе сессии ПАСЕ вызывающее поведение парламентариев из Украины и их, мягко говоря, недопустимые высказывания в адрес нашей страны попали в фокус внимания профильной комиссии по регламенту.

Кроме того, следует помнить, что ПАСЕ только начинает вспоминать о работе в полноценном формате с участием российских парламентариев. Ведь с 2014 года парламентский диалог был прерван, наша делегация не приезжала в Страсбург почти шесть лет. А все это время Ассамблея продолжала работать в своем обычном режиме, вырабатывала резолюции и «мнения». При этом многие члены ПАСЕ не видели «вживую» российских депутатов или сенаторов, а дискуссии в Парламентской ассамблее велись без учета нашего мнения. Сейчас ситуация постепенно меняется. Российские парламентарии снова ведут активную работу по докладам, продвигают наши взгляды на проблемы в своих выступлениях и в личных контактах.

– Чем грозит России выход из СЕ?

– Как я уже говорил, в арсенале СЕ свыше 200 конвенций и дополнительных протоколов, регулирующих самые разнообразные сферы. Россия присоединилась к 68 из них. Эти инструменты работают в интересах нашей страны и ее граждан. Выход из Организации приведет к выходу из конвенций – это автоматический процесс. Разумеется, не всех, но возможности участия в большинстве из них мы, безусловно, лишимся. Европейская конвенция о правах человека в данном случае не станет исключением.

Также Россия является участником девяти так называемых частичных соглашений СЕ – структур, специализирующихся на какой-то конкретной области, например, борьбе с коррупцией, развитии сотрудничества в области спорта, совместном производстве кинофильмов и др. Об этом также придется забыть.

– Есть мнение, что без участия России существование СЕ потеряло бы смысл. И не только потому, что Москва является одним из главных плательщиков СЕ. Согласны ли вы с этим?

– Могу заверить, это не мнение – это факт. Во-первых, именно членство Российской Федерации обеспечивает СЕ статус по-настоящему общеевропейской организации, обеспечивающей единство гуманитарно-правового пространства от Лиссабона до Владивостока. Наш выход приведет к сокращению этого пространства как минимум на треть – будет не до Владивостока, а условно до Харькова.

Во-вторых, произойдет окончательная эрозия сущности СЕ как многопрофильной организации. Во времена кризиса 2014–2019 годов, когда небезосновательно стоял вопрос о нашем выходе, западники рельефно обозначили будущее организации без России. Здравоохранение – долой, борьбу с терроризмом и наркотрафиком – долой, молодежь, спорт, культуру, социалку, инвалидов, межрелигиозный диалог – все долой. Что остается? Суд и несколько мониторинговых механизмов. Таким образом, СЕ фактически превратится в «правочеловеческий придаток ЕС».

– Как вернуть отношения России и СЕ в конструктивное русло?

– Мы остаемся открытыми к конструктивному диалогу со всеми партнерами по самому широкому кругу вопросов повестки дня СЕ. И наше сотрудничество с организацией идет весьма успешно по ряду профильных направлений. Например, в Конгрессе местных и региональных властей мы наблюдаем деполитизированную и высокоэффективную работу наших регионов, взаимный интерес партнеров, реализацию совместных проектов. На молодежном треке – при активном участии Национального совета молодежных и детских объединений России регулярно проводятся тренинги, семинары, конференции с участием молодежи из разных стран – членов СЕ. В феврале дан старт новому советоевропейскому формату – Обсерватории по преподаванию истории в Европе. Россия вошла в число стран – соучредителей обсерватории. И это лишь несколько примеров.

Называть наше сотрудничество с СЕ полностью неконструктивным неверно, как и невозможно отрицать наличие здесь проблем. Это и круговая порука среди стран – членов Евросоюза, и истерия русофобов (особенно в ПАСЕ), попытки применения двойных стандартов и протаскивания отдельными странами антироссийских решений. Все это, конечно, негативно влияет на наши отношения с СЕ. Тем не менее после кризиса 2014–2019 годов в Страсбурге сложилось «разумное большинство», которое проявило заинтересованность в нормализации отношений с нашей страной и работе с нами на условиях равного и уважительного диалога. К работе на таких условиях мы открыты.