Равиль Мустафин
14 апреля Халифа Хафтар встречался в Каире с Абдель Фаттахом ас-Сиси, а на следующий день беседовал по телефону с Дональдом Трампом. Фото Reuters
На минувшей неделе неожиданно для всех Вашингтон резко – с негатива на позитив – изменил свое отношение к главкому Ливийской национальной армии (ЛНА) Халифе Хафтару. Ранее США вместе с большинством западных держав и рядом региональных государств, а также ООН жестко критиковали основного соперника премьер-министра Правительства национального единства (ПНЕ) Фиаза Сараджа, развязавшего в начале апреля наступление на Триполи. В ООН готовились резолюции, осуждающие военную авантюру Хафтара, требующие от него немедленного прекращения огня и отвода частей ЛНА к местам постоянной дислокации. Хафтару в открытую говорили об ожидающей его ответственности за возможное начало новой серии кровопролитной гражданской войны.
И вдруг между ним и президентом США Дональдом Трампом происходит телефонный разговор, в ходе которого обсуждаются «продолжающиеся контртеррористические усилия, направленные на достижение мира и стабильности в Ливии», меры «по обеспечению безопасности нефтяных ресурсов» страны и даже пути перехода к стабильной и демократической политической системе. Более того, хозяин Белого дома говорит о значительной роли Хафтара в борьбе с терроризмом, уважительно называя главкома ЛНА фельдмаршалом. Об этом в минувшую пятницу сообщил заместитель пресс-секретаря администрации США Хоган Гидли. При этом выясняется, что инициировал телефонный разговор Трамп, а сами переговоры проходили еще в понедельник, 15 апреля.
В связи с этим возникает целый ряд вопросов. Во-первых, что заставило хозяина Белого дома изменить свое отношение к Хафтару? Во-вторых, что могут означать такие изменения, как далеко могут зайти и какие последствия иметь как для основных ливийских акторов, так и для целой армии союзников и спонсоров двух основных политических конкурентов? В-третьих, почему американцы держали четырехдневную паузу?
Подтолкнуть Трампа к изменению отношения к Хафтару, которого многие на Западе считают сторонником жесткого курса, авторитаризма, чуть ли не копией Муаммара Каддафи, вполне могла беспомощность Сараджа. Он оказался слишком слаб, чтобы повести за собой людей. За три с половиной года, прошедших с момента прибытия в Ливию на борту иностранного военного корабля под охраной иностранных штыков, он до сих пор так и не создал собственных вооруженных сил. Пользоваться приходится услугами различных милиций, сформированных в том числе из исламистов, зачисленных в штат силовых структур, включая Министерство обороны и МВД. Они вынуждены оказывать ожесточенное сопротивление частям ЛНА, так как в противном случае их ждут разгром и ликвидация их структур, «вольницы», что лишит их средств к существованию.
Нельзя полностью исключить повторения пакистанского сценария, когда Трамп недавно обвинил власти, армию и спецслужбы этой страны в том, что те обманывали США, «делали из них дураков», присваивая американские деньги, но ровным счетом ничего не предпринимали, чтобы эффективно бороться с джихадистами и террористами. Впрочем, наиболее вероятным сценарием все-таки представляется другой. Скорее всего кто-то из союзников Хафтара сумел «прорваться к телу» Трампа и убедить американского президента попробовать сделать ставку на Хафтара. Это мог быть, например, глава Египта Абдель Фаттах ас-Сиси, который в начале апреля побывал в Вашингтоне, а после возвращения в Каир встречался с Хафтаром. Или саудовский кронпринц Мухаммед бин Сальман. Вероятно, Трамп как опытный бизнесмен специально взял паузу, чтобы как следует взвесить все pro и contra, оценить, что он будет иметь и чем рискует, а то и поторговаться. Возможно, он и получил какие-то обещания от Хафтара, например, касающиеся предоставления США каких-то преференций в области нефтедобычи или отказа от сотрудничества с Россией.
Как бы то ни было, многие на Западе, в частности обозреватель Джеффри Фельтман, считают, что переговоры Трампа с Хафтаром однозначно свидетельствуют о поддержке, которую Вашингтон намерен оказать главкому ЛНА. Вместе с тем пока не ясно, какую стратегию изберет для себя Белый дом в Ливии и насколько далеко эта поддержка может зайти.
С одной стороны, переговоры Трампа с Хафтаром заставляют западных политиков все больше задумываться над тем, не признать ли Хафтара фактическим правителем Ливии. С другой – переориентация США вносит еще большую нервозность и неразбериху в ситуацию внутри и вокруг Ливии. Многие внешние игроки резко активируют свою деятельность, опасаясь, что в меняющихся условиях, связанных с переориентацией США на Хафтара, они могут оказаться на обочине событий.
Катар и Турция почувствовали угрозу своим позициям в Ливии. Еще больше они обеспокоены судьбой исламистских структур, в первую очередь «Братьев-мусульман» (запрещены в РФ), которых изначально спонсировали и которым дало приют ПНЕ Сараджа. В Рим срочно отправился заместитель премьер-министра и министр иностранных дел Катара Мухаммед бин Абдуррахман аль-Тани.
В Италии он встречался с премьер-министром Джузеппе Конте и главой МИДа Энцо Моаверо Миланези, пытаясь скоординировать действия, направленные на то, чтобы остановить наступление Хафтара. Доха связывает наступление Хафтара на Триполи с широким международным заговором, правда, не называет напрямую его участников, хотя наверняка имеет в виду Саудовскую Аравию, Египет, ОАЭ. В свою очередь, Хафтар неоднократно обвинял шефа катарской разведки Салима Али Джарбауи в финансовой помощи в размере 8 млрд долл., которую оказывал Катар «Исламскому государству» и «Аль-Каиде» (запрещены в России). Как известно, отряды исламистов, поддержанные Катаром, как, собственно, и катарские спецподразделения, принимали самое активное участие в свержении Каддафи.
Ситуацию в Ливии обсудили и министры иностранных дел России и Турции Сергей Лавров и Мевлют Чавушоглу.
Наметившееся потепление отношений между Трампом и Хафтаром вызвало глубокую озабоченность со стороны сторонников Сараджа. В Триполи в субботу утром на улицу вышли несколько тысяч человек, недовольных «предательством» Вашингтоном ПНЕ. В то же время разговор Трампа и Хафтара, по сути, добавил огня и в без того быстро разгорающийся костер новой гражданской войны, придал новый импульс, еще теснее сплотил ряды антихафтаровского сопротивления. Даже представитель ЛНА генерал Ахмед аль-Мисмари был вынужден признать значительно усилившееся сопротивление со стороны сил ПНЕ Сараджа и прибывших им на помощь отрядов из мисуратской группировки. С отчаянностью обреченных они заметно усилили контратаки на наступающие с юга и востока на Триполи части ЛНА. Авиация ПНЕ постоянно бомбит Гарьян, который Хафтар взял без единого выстрела, и другие позиции ЛНА. Триполи покинуло уже более 30 тыс. жителей, более 300 человек погибли, около 1,2 тыс. ранены.
В двусмысленном положении оказались после переговоров Трампа с Хафтаром и западные дипломаты, прежде всего британские. Они готовили выдержанный в жестких тонах проект резолюции Совета Безопасности ООН, а его заблокировали сразу Россия и США. Москва оказалась недовольна тем, что Лондон всю вину за создавшееся в Ливии положение возложил на Хафтара; Вашингтон вообще отказался называть причины своего решения. Непонятно теперь, решатся ли британцы с понедельника возобновить усилия по подготовке нового проекта резолюции СБ. Разумеется, никакого здесь российско-американского сговора нет и быть не могло. Просто так случайно совпали позиции.
Разругавшиеся было в пух и прах французы и итальянцы едва приступили к подготовке «твердого» соглашения по Ливии, о чем поспешили поведать главы дипведомств Жан-Ив Ле Дриан и Энцо Моаверо Миланези, как на их головы свалились переговоры Трампа и Хафтара. Не захочет ли теперь Париж, который уже устал оправдываться в том, что даже не подозревал о планах Хафтара пойти походом на Триполи, присоединиться к едва наметившейся связке Хафтар–Трамп, и вообще, как одни договоренности будут сочетаться с другими и влиять на события, которые начинают раскручиваться все быстрее?
Как представляется, ливийское урегулирование окончательно заходит в тупик. Самим ливийцам не хватило ни терпения, ни способности договариваться между собой, используя возможности мирных переговоров с помощью ООН. Разрешить конфликт силой оружия выглядит куда более сомнительно. Возможно, для того чтобы подчинить себе всю страну, потребуется еще не один десяток лет и не одна тысяча жизней. Возможно, впрочем, что начнут умиротворять страну по частям, поделив на эмираты между основными конкурентами. Возможно, кто-то как раз и добивался такого варианта, хотя все без исключения уверяют, что всегда выступали только за единую и неделимую Ливию.
комментарии(0)