Имена и даты: краткие хронографические наблюдения. 30 января – 1 февраля

Франклин Рузвельт 27 декабря 1933 года. Главное еще впереди.
Фото Элиаса Гольденски

Наши действия часто имеют последствия, неизмеримо их превосходящие. Эффект «бабочки Бредбери».

30 января 1927 года прекратился военный контроль бывших союзников по Антанте над территорией Германии. Срок вышел, но вышел рановато. Потому что ровно через шесть лет, 30 января 1933-го, рейхсканцлером стал лидер НСДАП Адольф Гитлер. Многим казалось – ничего особенного. Ведь в новом кабинете были всего два нациста (не считая самого Гитлера), а глава прежнего фон Папен остался в нем вице-рейхсканцлером. Кто бы мог подумать...

Вторая половина XX века. Не Запад, а Восток. В Иране противники шахского правления устраивали демонстрации и забастовки с неясными перспективами. А 30 января 1979 года, ровно 30 лет назад, шах Мохаммед Реза Пехлеви бежал из страны. 1 февраля лидер религиозных фундаменталистов аятолла Хомейни вернулся из эмиграции. В эфире советского ТВ Александр Бовин не сдержался и заявил: как-то не хочется называть все это революцией.

Теперь – родные наши просторы. 31 января 1929 года их навсегда покинул – по решению ЦК ВКП (б) – Лев Троцкий. Кто остался за главного, никаких сомнений больше не было, и этот главный с удвоенной энергией взялся за дело. 1 февраля 1930 года Совнарком СССР принял постановление «О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством». Капитализм искоренялся в масштабах всей экономики, и 1 февраля 1935 года перестали существовать торгсины, запечатленные Булгаковым. Тоталитарное государство становилось все более однородным. Надвигалось его столкновение с другим тоталитарным государством.

30 января исполняется ровно 90 лет со дня рождения одного творческого человека, раньше и лучше многих сказавшего о сути этого столкновения. Поэт и чудак по сути своей, Николай Глазков (1919–1979) в советских условиях был обречен на маргинализацию. Его не печатали, он изготавливал свои самодельные сборнички, называвшиеся «самсебяиздат» (ранний вариант «самиздата»). Но у мысли, у поэзии свои законы. И в 1941 году Глазков в одно четверостишие вместил то, для чего до сих пор не хватает романов и трактатов: «Господи, вступись же за Советы,/ Помоги же нам последний раз,/ Потому что все твои заветы/ Нарушает Гитлер пуще нас».

Как известно, в войне с Гитлером у нас были союзники. 30 января – день рождения президента союзных нам тогда Соединенных Штатов Америки Франклина Делано Рузвельта (1882–1945). О том, насколько верны и эффективны были его меры по преодолению Великой депрессии, спорят до сих пор. Но масштаб государственного деятеля, масштаб личности неоспоримы. Приведу отклик такого арбитра, как Томас Манн. После приема у Рузвельта в январе 1941 года он писал: «Есть на нем какая-то печать благодати, и я привязался к нему как к прирожденному, на мой взгляд, противнику того, что должно пасть». То есть нацизма.

Вероятно, здесь был момент соответствия между личностью демократически избранного лидера и демократической системой управления. Системой, открытой для проявления лучших человеческих начал.

Теперь, для контраста, суждение жившего в СССР художника об атмосфере, которая его окружала. 1 февраля 1926 года Александр Гольденвейзер, музыкант и друг Льва Толстого, записал в дневнике: «Днем был в студии Художественного театра на чеховском утре... тонкое, умное, полное поэзии творчество Чехова было особо отрадно в наши отвратительно грубые дни...» То есть он, признанный всеми, чувствовал себя таким же, в сущности, маргиналом, каким был Глазков.

Печать вынужденного изгойства заметна и на таком литературном содружестве, как «Серапионовы братья», – одной из самых ярких писательских групп 20-х годов. Она была образована в Петрограде 1 февраля 1921 года. Михаил Зощенко, Лев Лунц, Виктор Шкловский, Вениамин Каверин... И – Евгений Замятин (1884–1937), чей день рождения тоже 1 февраля. Автор прославленного на весь мир романа-антиутопии «Мы», страшных по своей бытовой фантасмагоричности рассказов и повестей, многого другого. Но особо надо сказать о пророческой статье «Я боюсь», публикация которой в 1921 году вызвала скандал. Цитирую, потому что это сказано как сегодня:

«...Настоящая литература может быть только там, где ее делают не исполнительные чиновники, а безумцы, отшельники, еретики, мечтатели, бунтари, скептики... Я боюсь, что настоящей литературы у нас не будет, пока не перестанут смотреть на демос российский, как на ребенка, невинность которого надо оберегать... Я боюсь, что у русской литературы одно только будущее: ее прошлое».

В 1931 году Замятину разрешили выехать за границу. В 1937-м он умер в Париже.

Родившийся 1 февраля 1927 года художник Борис Свешников жил в СССР безвыездно и прошел через лагеря. После освобождения иллюстрировал книги, а «для себя» – писал свою «лагерную сюиту», огромный цикл рисунков о жизни в местах лишения свободы. Умер в 1998 году. А работы его хранятся в нашей стране лишь в фондах общества «Мемориал». Остальные – в американских музеях...

Напоследок – некоторые любопытные даты из истории прогресса.

1 февраля 1930 года лондонская газета «Таймс» опубликовала первый кроссворд. 31 января 1961 года в США совершил космический полет по околоземной орбите и благополучно вернулся шимпанзе по имени Хэм – обезьяны имеют полное право ревновать к людям, летавшим позже, но получившим высшие почести. 31 января 1990 года в Москве на Пушкинской площади открылся первый наш ресторан McDonald’s.

Но самое забавное и одновременно загадочное сообщение, найденное мною в интернете, следующее: 31 января 1976 года в штате Техас видели живого птеродактиля. И с тех пор – ни слуху ни духу...