Марина Гайкович
Артистический директор фестиваля Юрий Башмет на гала-концерте. Фото со страницы Русского концертного агентства в «ВКонтакте»
В Сочи проходит XVIII международный Зимний фестиваль искусств. Традиционно в Зимнем театре – действующие звезды, в Органном зале – будущие, в аудиториях – профессура и студенты, в конференц-залах – руководители и министры. Три коллектива Юрия Башмета уступили место на сцене лишь Валерию Гергиеву и оркестру Мариинки.
Оркестр Мариинского театра, к слову, дебютировал на фестивале, представив здесь одну из своих визитных карточек – Пятую симфонию Чайковского, которая прозвучала в компании со Второй Брамса. Звездные дебюты на этом не закончились: бас Ильдар Абдразаков впервые на большую публику выступил как дирижер, причем сразу с могущественным Реквиемом Верди. На концерте-закрытии планируются три мировые премьеры: Виолончельный концерт Кузьмы Бодрова, пьеса для симфонического оркестра, хора и баритона «До тех снегов» Валерия Воронова и вокальный цикл на стихи Бродского Алексея Сюмака. Кроме того, среди премьер фестиваля – постановка оперы Бетховена «Фиделио» (не идет ни в одном российском театре) и новая музыкально-театральная композиция по Гоголю.
Спектакли с оркестром – еще одна традиция Зимнего фестиваля: «Солисты Москвы» или даже (как в этом году) оркестр «Новая Россия» становится участником постановки, где музыка – одно из действующих лиц. Иногда ее пишут специально, как, скажем, в «Живых и мертвых» (Валерий Воронов) или «Не покидай свою планету» (Кузьма Бодров), иногда используют классику. В случае со спектаклем-концертом «Видный миру смех и неведомые ему слезы» избран второй вариант, поскольку исходная идея была – исполнить музыку Альфреда Шнитке, к 90-летию композитора, которое отмечалось в 2024 году. Выбор сочинения тоже был очевиден – «Гоголь-сюита», музыка из знаменитого спектакля Театра на Таганке «Ревизская сказка». Правда, здесь в качестве литературного источника обратились к другому гоголевскому шедевру – «Мертвым душам». Режиссер Марина Брусникина пошла нетривиальным путем, исключив из тела постановки всю историю собственно покупки, оставив за скобками всю колоритную галерею помещиков города N, но сделав акцент на появлении Чичикова, фуроре, им произведенном, – и реакции жителей на его исчезновение. Текст читали Евгений Миронов и Мария Смольникова: особо публике по вкусу пришелся фрагмент, который представлял собой диалог двух модных дам. И если комического хватило, то выход на уровень гоголевской мысли, где сквозь смех проступают слезы, скорее не случился. Трагический финал Шнитке как раз предполагал выход на иной уровень осмысления, но предложенное Брусникиной решение до него не дотянуло (возможно, вследствие скромной продолжительности мероприятия, не сопоставимой с романом Гоголя).
Гала-концерт представил в занятной форме парад звезд: блистательно пела Альбина Шагимуратова, Первый концерт Прокофьева исполнил давний друг Зимнего фестиваля Вадим Репин, на смену «Солистам Москвы» вышел Всероссийский юношеский оркестр. Несколько смутил выбор сочинений: гала-концерты, как правило, не предполагают концептуальных решений (хотя интереснее, когда они есть), но вместе с арией Шамаханской царицы из «Золотого петушка» звучит получасовая «Просветленная ночь» Шенберга, а с редким сочинением Бриттена «Юный Аполлон» (солировал пианист Дмитрий Маслеев) танго Пьяцоллы – возникает ощущение, что программу не продумывали вовсе. Хотя каждый солист, надо сказать, прозвучал прекрасно.
Любопытные проекты проходят в Органном зале: скажем, один из дней в Органном зале нон-стоп шел марафон романтических сонат. Это проект Санкт-Петербургского Дома музыки, он стартовал в прошлом году, и в этом скорее всего завершился, поскольку в финале играли Рихарда Штрауса, последнего из романтиков. Корреспондент «НГ» была на одном из четырех концертов и не пожалела, ибо не только впервые услышала сонату Антона Рубинштейна для скрипки и фортепиано, сочинение редкое, но и открыла скрипачку, за развитием которой хочется следить. Это София Яковенко, студентка Московской консерватории, обладает теми качествами, которые свойственны большим артистам. И это не только чистота интонации, игра без единой помарки (что тоже важно!), виртуозность – это концертная хватка, умение мыслить, чувствовать форму и стиль, способность заражать музыкой, держать внимание зрителя. Недаром скрипачка сорвала самые громкие аплодисменты.
Еще одна локация фестиваля – зал «Чайка» на Морском вокзале, памятнике советской архитектуры. Импровизированный зал, обрамленный лестницами, подходит для нестандартных программ. В один из вечеров здесь звучал орган. В программе «Мастер и мандолина», в поэтической форме обыгрывающей настроения романа Булгакова (художественное слово – Петр Татарицкий), все же главной оставалась музыка: Чакона Витали в переложении для органа и домры в исполнении Евгении Кривицкой и Екатерины Мочаловой стала трагической кульминацией этой постановки.
В десятый раз на Зимнем фестивале искусств прошла конференция – место встречи профессионального сообщества, обсуждения насущных проблем. Одна из сессий была организована Российским музыкальным союзом, который представил на конференции одно из своих подразделений – Ассоциацию музыкальных журналистов, критиков и музыковедов. Выступления спикеров были посвящены сближению региональных концертных организаций и столичной прессы. Проблемы моментально перешли в плоскость обсуждения: судя по живому отклику из зала, вопросам и даже предложениям, тема попала в цель.
Сочи–Москва
