Алексей Туполев
Елизавета Лихачева проработала на посту руководителя ГМИИ меньше двух лет. Фото агентства «Москва»
Ольга Галактионова сменила Елизавету Лихачеву в кресле директора Государственного музея изобразительных искусств (ГМИИ) им. А.С. Пушкина. Лихачева проработала на своем посту меньше двух лет, мизерный срок для сложно и медленно организуемой музейной жизни. Тем не менее она многое успела сделать.
В конце декабря в ГМИИ подводили итоги и озвучивали планы. Это едва ли не единственный музей в Москве, по заведенной давным-давно традиции делающий это публично, в формате пресс-конференции, где речь шла в том числе о будущем музейного городка. Он должен быть готов до 2030 года, а во второй половине 2026-го планируется открыть депозитарно-реставрационный центр. Лихачева не раз говорила, что лично контролирует ситуацию и делает все, что в директорских силах. Через полторы недели после начала нового года ее внезапно уволили без публичного объяснения причин, что, разумеется, породило уйму рассуждений. Порой среди возможных поводов фигурируют и административные недочеты (какие?) и даже якобы отсутствие выставок-блокбастеров. А в каком российском музее их теперь искать? Отсутствие пояснений со стороны Минкультуры по поводу смены руководителя одного из важнейших российских музеев дает поле для инсинуаций. Ведомство почему-то не стало доступно обосновывать увольнение Лихачевой. А это позволило бы избежать пересудов и было ориентиром для действующих руководителей музеев.
В 2016 году Государственный центр современного искусства инициативой Министерства культуры слили с «РОСИЗО», организацией совсем другого профиля, фактически ликвидировав первую и единственную федеральную институцию, занимавшуюся развитием современного искусства. Позже филиалы Государственного центра современного искусства (ГЦСИ) переподчинили Пушкинскому музею, который теперь возглавила руководитель «РОСИЗО». Ольга Галактионова в музейной сфере не то что бы давно – в «РОСИЗО» она пришла в 2021-м. До того продюсировала театральные и кинопроекты, возглавляла кинокомпании, работала на телевидении, была советником председателя правления Фонда Кудрина. Окончила режиссерский факультет ГИТИСа, после которого отправилась в Нью-Йоркскую академию киноискусства изучать продюсерское дело. Искусствоведческий эпизод в ее образовании тоже есть, правда, короткий – год в Академии Глазунова.
Из справки пресс-службы ГМИИ известно, в частности, что сейчас Галактионова «входит в Комиссию Общественного совета при Россотрудничестве по вопросам популяризации российской культуры, традиционных духовно-нравственных ценностей и патриотического воспитания».
Лихачеву нельзя было заподозрить в любви к современному искусству, чего она и не скрывала, но филиалы (доставшиеся от бывшего ГЦСИ) продолжали работу. Галактионова резких движений в отношении музея обещала не делать, однако памятно ее высказывание на круглом столе, прошедшем летом 2024-го, о поддержке современного искусства: «Есть такой момент – акционизм и перформансы несколько снизили доверие к современному искусству, но это не значит, что его больше нет. Люди, которые занимаются сегодня настоящим, а не самоназванным современным искусством – это подвижники».
Каких блокбастеров в вакуумное кризисное время ждали от Лихачевой, непонятно. Любые музейные проекты готовятся долго – приходится это повторять, и часто со стороны непонятно, что при каком руководителе было задумано. Но при Лихачевой в музее показали и показывают отнюдь не только Снейдерса, в котором почему-то некоторые разочарованно не разглядели блокбастера, но и рассказ о Риме («Три времени Рима»), и «Подруг» с амазонкой авангарда Степановой во главе. Меньше чем за два года был предъявлен в целом крепкий по нынешним временам выставочный набор. А проект «Неизвестный Щукин», одновременно зрелищный и с детективно-исследовательской жилкой, стал одной из лучших в Москве выставок в прошедшем году. Планов было больше, на 2025-й они озвучены.
Помимо выставок большое внимание уделялось реставрации, ее итоги представляли аудитории как принципиальную часть музейной жизни, и в конце года было озвучено, что одна из задач тут – обеспечить реставраторов современной техникой. Оцифровка коллекции, передача в Госкаталог, по словам Лихачевой, достигла примерно 600 тыс. экспонатов из 700 тыс. хранящихся в ГМИИ. Благодаря этому коллекция стала доступнее. Лихачевой иногда припоминают реэкспозицию музея, проведенную после Марины Лошак. Патрик Уркад в свое время придал, возможно, более современный вид собранию, Лихачева объясняет отказ от этого варианта желанием вернуть в экспозицию больше произведений. Можно по-разному относиться к тому и другому варианту, у каждого была своя логика, и в обоих случаях она была объяснена.
В списке сделанного при Галактионовой посредством «РОСИЗО» – огромная, но странная по наполнению выставка «ДК СССР», «Виктор Цой», «Кукрыниксы», «Семья – душа России»… В 2022-м она обещала подготовить со знаменитым Музеем Савицкого в Нукусе и Музеем «Новый Иерусалим» выставки об искусстве 1920–1930-х, но с этим так и не сложилось (Нукусский музей гостил в Москве как раз в ГМИИ при Марине Лошак, в 2017-м). Художественный авангард при Галактионовой тоже наличествовал, но привезенный из Русского музея проект о Павле Филонове был не более чем качественным продуктом, который этот музей с его филоновской коллекцией может достаточно легко собрать и разобрать. Это – для сравнения. В любом случае Пушкинский музей при Лихачевой не затих и не затух, в отличие от Третьяковки после ухода Зельфиры Трегуловой.
Медленную стройку Музейного городка ГМИИ тоже не получается записать в промахи. Как и предыдущие директора Пушкинского музея, Елизавета Лихачева озвучивала сроки, которые, как и при прежних руководителях, сдвигались не по вине музея. Строит не сам по себе музей, а подрядчик. Но для самого ГМИИ, помимо всех прочих, и профессиональных, и человеческих сигналов, очередная смена руководства означает и смену курса, и потерянное на оргвопросы время.
Как у человека с университетским искусствоведческим бэкграундом у Лихачевой есть понимание контекста, но еще человеческая страстность в отношении к изобразительному искусству, кажется, гораздо больше, нежели к самой по себе общественной деятельности. Но ее внезапное увольнение все-таки трудно связать с деятельностью в музее.
В выпуске «Блога директора», появившемся накануне увольнения в музейном Telegram-канале, Лихачева, в частности, сказала: «Искусство не терпит суеты» и «Музей – это территория свободы, прежде всего свободы восприятия». Прозвучало это в связи с короткими визитами в музей, понято может быть по-разному.
