Александр Матусевич
Опера Денисова считается редкостью. Фото с сайта www.teatr-sats.ru
Длящаяся уже несколько лет реконструкция основной сцены, которая все никак не хочет заканчиваться (сроки уже не раз переносили), не отвадила Театр Сац и его амбициозного худрука Георгия Исаакяна от смелых репертуарных ходов. Напротив, кажется, что она только обострила желание удивлять и знакомить столичную публику с новым и нетривиальным, подстегнула активный творческий поиск. И хотя творчество Эдисона Денисова не назовешь эксклюзивом для Москвы – все-таки композитор наш, достаточно известный и периодически исполняемый, – в целом оперное творчество отечественных авангардистов по-прежнему, уже спустя десятилетия после создания опусов, способно удивлять и все еще оказывается крепким орешком как для постановщиков и исполнителей, так и для публики.
Новую попытку влюбить меломана в непривычный мир музыкального авангарда приурочили к завершающей стадии IX фестиваля музыкальных театров «Видеть музыку», проходящего в столице вот уже третий месяц при поддержке российского Минкульта и Президентского фонда культурных инициатив. Идею подкинул давний друг Исаакяна дирижер Валерий Платонов, который в конце 1980-х делал в Перми другую оперу Денисова – «Пену дней». В отличие от нее «Четырем девушкам» повезло больше – их ставили чаще, например в Театре Покровского в 1992-м и в антрепризном формате в КЗЧ в 2006-м (за пультом стоял сам Геннадий Рождественский), – да и для детского театра тематика гораздо более подходящая. После «Нуш-Нуши» Хиндемита и «Птиц» Браунфельса, да и прочих редкостей, которыми пестрит афиша Дома Сац при Исаакяне, обращение к творчеству одного из композиторов великой троицы московских авангардистов (Шнитке–Денисов–Губайдулина) уже не кажется чем-то необыкновенным и вызывающим. Два года назад Театр Сац подступался к «Девушкам» в концертном варианте – теперь пришло время полноценной сценической премьеры.
Сюжетно это удивительная опера – в ней нет драматургии в привычном смысле слова, какой-то конкретной истории, и в то же время и история, и драматургия тут наличествуют. Пьеса Пабло Пикассо (того самого – великого художника, который еще и литературой баловался) в самом обобщенном виде, но при этом поэтическими средствами повествует о женской доле, женской судьбе, женском предназначении. Четыре девочки играют и резвятся в начале оперы, они радостны и полны жизни, полны ожидания будущего – прекрасного и манящего. Потом случается все, как положено по плану: первая любовь, материнство, потом зрелость с ее воспоминаниями, а под конец – унылая осень старости, переходящая в вечную зиму непробудного сна. Цикл завершен – никакой драмы, трагедии, все случилось так, как и должно было случиться: девушки прошли все ступени, познали жизнь во всей ее полноте и великолепии.
Музыкально авангард всегда пугает неимоверными сложностями воплощения: и «Четыре девушки» не исключение – для исполнителей это сущий ад. Как дирижер, оркестранты и певцы (четыре солистки – сопрано Альбина Файрузова и Алина Виленкина, меццо Екатерина Ковалева и Мария Чудовская – и хор) ориентируются в этой бесконечной ансамблевой музыкальной вязи, прихотливой и на первый взгляд бесформенной, как способны просто выучить этот текст и спеть и сыграть все вовремя и как положено, как задумано – остается только догадываться. Но для слушателей «Четыре девушки» – легкая опера: здесь никто не хлещет по ушам обескураживающими диссонансами, дикими, царапающими созвучиями, никто истошно не голосит в запредельной тесситуре, не утомляет монотонным однообразием. Музыкальная ткань прихотлива, но мелодически эмпатична, гармонии необычны, но ласкают слух, при всей абстрактной обобщенности сюжета музыкальная драматургия динамична, а изложение содержит развитие музыкальных тем-идей, создавая комфортное для сознания движение, где есть место контрастам, сменам настроений, поданным деликатно, в пастельных тонах. Денисов был глубоко укоренен во французской музыкальной культуре, и его «Девушки» – словно оммаж импрессионистической звукописи Дебюсси, мерцающей, неяркой и неверной, но бесконечно притягательной своим светом и своей красотой.
Оперу сыграли на Малой сцене театра. Оркестр под управлением маэстро Платонова расположился у задника, хор Веры Давыдовой – на балконе и винтовой лестнице. В центре небольшого сценического пространства сценограф Екатерина Куколь соорудила концентрический подиум – многозначный и функциональный, «обживая» который девушки разыгрывают перед публикой волей режиссера Марии Фомичевой нелинейную пьесу Пикассо. Их балетные дубли вместе с четырьмя балетными же юношами в масках мифических животных реализуют пластический театр Кирилла Симонова и Михаила Галиева: он то иллюстративен, то контрапунктичен основному действию, давая спектаклю дополнительный объем и настоящее пиршество театральности. Светлая поэтичность и глубокая философия партитуры внимательно считаны постановщиками и воплощены в движении, мизансценах, ювелирном лицедействе, световом решении (Ирина Вторникова) – этот свет публика неизбежно уносит с собой после спектакля, ощущая прикосновение к подлинному и воистину прекрасному.
