Дарья Курдюкова
Выставка стала результатом десятилетий работы исследователей. Фото со страницы Музея архитектуры в «ВКонтакте»
Идущая в Музее архитектуры выставка «Собирая свод» посвящена 55-летию научного проекта Государственного института искусствознания «Свод памятников архитектуры и монументального искусства России». Кураторы Татьяна Дудина (от Музея архитектуры), Алексей Гриц и Алексей Яковлев (от ГИИ) объединили архивные материалы экспедиций «Свода» и фондов Музея архитектуры, рассказывая об истории охраны памятников, людях, томах «Свода» – и показывая сами памятники, подчас совершенно удивительные для общепринятых представлений о развитии архитектуры. Значительная доля материалов экспонируется впервые, как впервые широкой аудитории представлен и сам проект.
В Британии еще в середине XVII века решили публиковать многотомники по истории монастырей и графств. Франция подключилась к движению в 1770-х. В конце 1790-х архитекторы Николай Львов и Джакомо Кваренги намеревались сделать к коронации Павла I альбом о российских древностях. Свет он не увидел, но рукопись и рисунки итальянца сохранились. В XVIII–XIX столетиях эти процессы набирали силу и, возможно, дополнительным импульсом к тому был новый, общеевропейский виток интереса к античности. Но к учреждению государственных служб по охране памятников подтолкнули разрушения, принесенные Второй мировой войной. Постепенно выработанная в ГИИ, где «Сводом» занимается особый сектор, и используемая сейчас в российском «Своде» форма паспорта объектов ближе всего французскому «Генеральному инвентарю».
Мало кто из неспециалистов умеет с легкостью читать планы, разрезы и обмеры, но каждый способен восхититься разнообразием того, что видишь на снимках, а это внушительная часть экспозиции. Другую составляют материалы по областям (раздел о Тверской области посвящен Калязину, где в 1940-м ради создания Угличского водохранилища затопили Троицкий Макарьев монастырь. Он стал «гиперссылкой» к постоянной музейной экспозиции «Калязин. Фрески затопленного монастыря» – см. «НГ» от 16.09.20). Что бы кто ни считал, а история искусства вообще-то наука весьма точная и уж, конечно, живая. За всем этим стоят десятилетия работы конкретных людей (вот представленные биографическими справками-эссе Владимир Плужников, Алексей Комеч, Андрей Стерлигов и многие-многие другие, а вот фотографии из недавних экспедиций), которая часто меняет складывающиеся не раз и не навсегда представления о развитии архитектуры. У одних памятников есть охранный статус, другие, наверно, его получат, что-то, возможно, удастся спасти от разрушения, каким-то сооружениям вернут имена архитекторов, некоторые атрибуции пересмотрят – это живой процесс.
Возможно, Кваренги участвовал в строительстве знаменитой усадьбы Александра Куракина «Надеждино», а в следующем веке, вероятно, именно Бове создал церковь Рождества Богородицы в селе Перевлес Рязанской области. Кекушев предположительно был соавтором Свенсона по усадебному дому врача Федорова в деревне Воробьево Калужской области. А вот церковь Владимирской Богоматери в подмосковном Быкове, знаменитый пример подмосковной псевдоготики, наверное, была спроектирована все-таки не Баженовым, во всяком случае здесь его авторство не указано.
На снимках какое-то фантастическое соседство дивных церквей-ротонд, усадьбы Голицыных «Зубриловка» в Пензенской области с ее изящной классической выдержкой (высокая лестница, ведущая к экседре входа) с абсолютной меланхолией руин: сохранились только стены, а та самая экседра поросла деревьями, и примеров псевдоготики. Или вот – конструктивистский Городок чекистов в Екатеринбурге, а вот – иконостасы. Уцелевшие – редкость: в XX веке именно они страдали больше всего. Тут – усадьба Храповицкого, возведенная в Муромцеве Владимирской области Петром Бойцовым с оглядкой на французские ренессансные замки, теперь она, увы, тоже превращается в руину, а тут – простодушный, но лихой деревянный (!) планетарий, появившийся в Пензе в 1928-м, снесенный и восстановленный три года назад. Такой вот свод памяти. Смотреть его лучше с экскурсией – еще можно успеть 25 октября.