Елизавета Авдошина
Куклу и артиста сложно заменить роботом, считает Борис Голдовский. Фото предоставлено Московским театром кукол
Старейший театр кукол Москвы открыл юбилейный 95-й сезон. Структура театра на Бауманской за последнее время расширилась: к нему присоединены еще два коллектива кукольников. Корреспондент «НГ» Елизавета АВДОШИНА спросила художественного руководителя Московского театра кукол (МТК), доктора искусствоведения Бориса ГОЛДОВСКОГО о том, как проходит «прирост» сценами, какие перспективы у театра роботов и что было новацией в театре кукол полвека назад.
– Борис Павлович, за два года к МТК дважды были присоединены новые коллективы. Московский областной театр кукол и Камерный театр кукол. Какова история этих театров и как проходит ваше объединение?
– Объединение театров для меня – «предлагаемые обстоятельства». Поэтому вопрос необходимости этого оставляю за скобками.
Десять лет назад МТК пришлось заново создавать репертуар и снова приучать людей ходить в этот театр. Сейчас, к счастью, зрители любят наш театр, он им важен и интересен. Мне МТК особенно дорог, потому что когда-то, в 1971 году, когда демобилизовался (служил срочную службу на корабле в Кронштадте), я поступил учиться в актерскую студию. И естественно, когда через много лет, после моего ухода из Театра Образцова (ГАЦТК) в 2014 году меня попросили снова прийти, потому что театр был в непростой ситуации, это приглашение я воспринял как призыв о помощи, помочь альма-матер – святое дело.
Камерный театр кукол тоже для меня не чужой. Театр на улице Бажова создал режиссер Виталий Елисеев. Его уже нет на белом свете, но мы вместе начинали работать в Московском областном театре кукол в 1976 году. И это была очень интересная жизнь! Я уже учился в ГИТИСе на театроведческом у Павла Александровича Маркова, был завлитом в Областном, работал с писателями Эдуардом Успенским, Феликсом Кривиным, Сергеем Козловым, Юрием Ковалем – тогда они только начинали писать пьесы для театра. Потом Виталий Елисеев создал Камерный театр кукол.
Несколько лет назад Камерному исполнилось 30 лет. И вот пришло распоряжение о его присоединении к МТК. Я знал их репертуар, актеров и главного режиссера Валерия Баджи. Мне было важно сохранить лицо Камерного театра, но и, конечно, воспользоваться потенциальными возможностями режиссера и актеров – потому что по стилю и духу они близки нашей труппе. Мы довольно легко объединились, почти все актеры пополнили труппу. Сейчас многие репетируют нашу общую премьеру «Эдгар По. Следствие».
Моя забота в том, чтобы сейчас МТК и его Камерная сцена спокойно и успешно работали. Планов много. Например, из будущих – постановка по повести «Приключения Васи Куролесова» Юрия Коваля. С Ковалем мы когда-то дружили, и он написал для Областного театра чудесную пьесу «Пять похищенных монахов», а вот сейчас я получил от поэта Юлия Кима пьесу по «Приключениям...». Спектакль хочет поставить известный кинорежиссер Алла Сурикова. Была очень интересная история: лет 20 назад, когда я был замом по творческой работе в ГАЦТК, однажды на вечеринке в Доме кино Алла Ильинична мне сказала, что мечтает поставить кукольный спектакль! Но мало ли что можно сказать, а ведь засело! И вот вместе с нашим режиссером Амиром Ермановым она теперь действительно будет ставить. Для меня это тропинка в незнакомое. Как и каждый спектакль.
Областной театр кукол Московская область недавно передала в Москву, и его переименовали в Московский Открытый театр кукол, в прошлом году театр праздновал свое 90-летие именно на нашей сцене! Его присоединение только начинается, этот процесс займет год-полтора. Так как я и сам имею отношение к истории этого театра (работал там 15 лет и написал о нем большую книгу), негоже мне стирать прошлое театров и оставлять их в небытии. Я их люблю и сберегаю. Театр войдет в МТК, полностью сохраняя свое название, свой дом, свой репертуар и свою труппу. У него даже будет свой главный режиссер. Короче, для Московского Открытого театра кукол практически ничего не поменяется. Эту модель я предложил его бывшему директору, когда узнал об объединении, и рад, что мой проект принят и реализовывается.
У театров много общего, и наши связи никогда не рвались. Областной театр был создан в 1933 году при Московском областном отделе народного образования, а МТК, как Театр детской книги, создан в 1930-м, и оба – замечательным драматургом и режиссером, русским немцем Виктором Швембергером, легендарной личностью (скажем, пьеса «Девочка и медведь» – его пьеса!), создавшим не только наши два московских театра кукол, но и первый профессиональный театр кукол в Украине – в Чернигове, и театр кукол в Киргизии – в Бишкеке.
– То есть Камерный театр кукол тоже смог сохранить свой репертуар, и актеры играют его на своей сцене на улице Бажова?
– Да, репертуар Камерного театра, который сейчас называется «Камерная сцена МТК», в целом сохранился. Хотя в процессе были сложности нетворческого характера: не все спектакли были документально оформлены по авторским правам. Пришлось восстанавливать документы и от некоторых спектаклей отказаться. Нынешний репертуар нашей Камерной сцены достаточно успешен. Кроме того, там мы время от времени показываем спектакли, возникшие из нашей лаборатории «МТК. NEXT». Это очень перспективная и важная творческая лаборатория. У всякого творческого человека есть мечта. И ее хочется воплощать. Так из «мечт» наших актеров возникли спектакли «Минотавр», «Мучные младенцы», «Элвис» и другие – всего шесть названий. Это актерские спектакли. Дело в том, что труппа в своем ремесле должна постоянно расти, набирать мастерство, совершенствоваться. Как правило, лабораторные спектакли рассчитаны на подростковую аудиторию – людей, которые в театр кукол не ходят принципиально, но у нас – настоящие аншлаги, не те, когда учителя приводят классы, а когда ребята приходят сами. После некоторых спектаклей на служебном входе актеров уже дожидаются поклонники!
– Прошло 10 лет с ребрендинга МТК. Что удалось сделать за это время? Тогда вы обозначали две основные проблемы: почти отсутствовал репертуар и была расформирована прежняя труппа.
– Путь, конечно, был непростым. Репертуар мы нарастили: сейчас вместе с репертуаром Камерной сцены у нас более 50 названий. Это много, но и рождает новые проблемы – нужно от чего-то отказываться, чтобы ставить премьеры. Отказываться сложно, так как спектакли востребованы, да и у каждого есть режиссеры и актеры, которые свои спектакли любят. Есть и старые спектакли-кормильцы, которые были хороши прежде, но сейчас морально устарели. Однако зрители их любят, они аншлаговые – на них приходят с бабушками, дедушками, родителями.
В 2014 году было важно, чтобы труппа продолжала работу, хотя оплачивать в то время ее можно было весьма скромными средствами. К чести, первый трудный год костяк труппы – человек 20 – выдержал все испытания. Потом пришла режиссер Наташа Пахомова – человек талантливый и целеустремленный. Постепенно мы отбирали новых актеров. А это как на грядке: пришел актер после института, сначала кажется – только типаж, потом смотришь – вырастает в яркого глубокого артиста, личность. И должен сказать, что сейчас в МТК очень сильная профессиональная труппа.
– Над чем вы сегодня еще работаете?
– Главное, конечно – наш театр. Но есть и другие интересные дела. Например, Бахрушинский музей попросил меня сделать концепцию Музея детских театров для обновленного здания (комплекс Театрального музея им. Бахрушина сейчас находится в процессе обновления и реставрации. – «НГ»), чтобы это был музей и в то же время в нем присутствовал элемент детской игры, аттракциона. Я придумал «машину времени». Входишь в один из залов, и ты уже в другом времени, в окнах – живая Москва конца ХIХ века: ходят люди того времени, едут конки. В другом зале – 20-е годы ХХ века, и так вплоть до современности.
Еще сдал в издательство двухтомник «Всемирная история театра кукол» на 1500 страниц рукописи, сейчас с ней работает редактор. Я абсолютно уверен, что путешествие в пространстве – это и есть путешествие во времени. Поэтому, чтобы показать развитие театра, я начал с Африки. Племенные обряды с куклами до сих пор там живут. Написал по каждому континенту статью, и дальше идут отдельные главы по странам и людям, которые занимались этим театром. Латинская Америка, Северная Америка, Австралия, Ближний Восток, Западная и Восточная Европа. Россию я рассматриваю как отдельный континент в силу того, что здесь есть и русский театр кукол, и татарский, и якутский и т.д. После идет Средняя и Юго-Восточная Азия. Вот такая получилась неподъемная вещь!
В издательство Союза театральных деятелей только что сдал книгу «Театр кукол России XV–XXI вв.». Рукопись около 600 страниц. По-моему, получилось интересно.
Но это такие забавы на выходные и отпуск! Все остальное время – в театре. Сейчас под Пушкинский фестиваль в МТК делаю выставку авторских кукол Олины Вентцель – «Пушкинский бал». Она замечательный художник по костюмам (в классическом фильме «Гамлет» – ее костюмы), а с 1990-х она делала фарфоровые куклы.
– А какие страны из вами изученных пристально занимаются своей историей театра кукол?
– Много книг выпускают итальянцы, кукольную жизнь они очень любят и всерьез занимаются. Французы – в силу того, что там проходит Всемирный фестиваль кукольного искусства в Шарлевиль-Мезьере и есть международная академия. Кукол очень любит и Австрия: у них марионеток можно увидеть просто на окнах домов. Англичане очень любят своего Панча, исследуют его еще со времен Свифта. Английский исследователь и в прошлом кукольник Спейт даже как-то в шутку написал, что «история британского театра кукол толщиной в метр». Африкой, конечно, занимается в основном Западная Европа – Британия, Франция и США. Собственно, у меня одна из задач двухтомника рассказать не только о самом театре кукол, но и собрать библиографию исследований: и старинных, и свежих.
– Сегодня появляются спектакли даже с роботами – это будущее кукольного театра?
– Когда-то я написал книгу «Дети Гефеста» – о механических куклах, куклах-автоматах, роботах. Мне было интересно, откуда все началось и как оно со времен царя Соломона до наших дней существует. Когда-то в механизмах были песок, ртуть, потом пружины в Средние века, потом у механических кукол возникли инстинкты, куклы стали реагировать на свет и звук, потом у них возник «разум» – искусственный интеллект.
– Робот – это развитие механической куклы?
– Да, своего рода эволюция. Я думаю, что с развитием искусственного интеллекта в любом случае такие куклы выйдут на сцену в кооперации с актерами. Речь действительно идет об эволюции. Против нее можно возражать, но это бессмысленно – ею нужно воспользоваться. Но без человека, без зрителя театр роботов никому не интересен. Это должно быть наполнено теми проблемами, которые волнуют зрителя, иначе это будет просто зрелище, фокус. Помните, как в фильме «Старик Хоттабыч», когда джинн, глядя на фокусника в цирке, с возмущением закричал: «Это разве чудеса? Это обыкновенная ловкость рук!» Ловкость рук – это просто зрелище, а чудеса – это когда ты начинаешь сопереживать. Сейчас дело движется к тому, что да – будет и театр с роботами, но это будет настоящий театр! Без человека-актера и зрителя все бессмысленно. Я видел спектакли, где есть только роботы – и корейские, и японские, и французские. Все это любопытно, но это не театр.
– А какие новации были в 1970-е годы, когда вы впервые пришли работать в театр кукол?
– По-хорошему, каждый новый талантливый спектакль – в любое время это новация. Когда-то Образцов создал новацию из простой перчаточной куклы, которая была известна до него столетиями. А он – надел шарик на палец, создав принципиально новый художественный образ. Объединялось условное и безусловное – в манере авангарда 1920-х годов...
В 1976 году в Москве случился Конгресс UNIMA (старейший творческий театральный союз, в который в 1929 году объединились кукольники всего мира), на него приехали лучшие европейские, американские, азиатские театры кукол. Во многих их спектаклях были новации. Приходили в UNIMA СССР чешские и немецкие журналы с иллюстрациями, в России выходил журнал для кукольников «КУКАРТ», а в 1990 году я учредил еще один журнал для деятелей театров кукол – «Театр чудес». Он и сегодня успешно выходит.
Что касается нашего МТК, то в 1971 году это был один из самых консервативных театров: работали исключительно за ширмой, репертуар был соответствующий – «Тимур и его команда» или «Горящее сердце Данко». С очень натуралистичными, человекообразными куклами. Но в театре было и высочайшее мастерство актеров, когда невозможно из зрительного зала отгадать, на сцене куклы или маленькие человечки.
Сейчас так уже очень немногие владеют куклами. Сегодня требуется большое актерское драматическое мастерство, а не мастерство кукловождения, которое можно увидеть теперь только в фильмах-спектаклях «Обыкновенный концерт» или «Волшебная лампа Аладдина». Такое мастерство дается годами, когда есть режиссер-мастер, который его добивается. Таким был в МТК главный режиссер Виктор Громов – друг и соратник Михаила Чехова, они вместе уехали из России, работали в Прибалтике. Когда Громов вернулся в страну, стал сорежиссером Мейерхольда. После ареста Мейерхольда Громова взял к себе Образцов – и тогда в ГАЦТК возник первый звездный взрослый спектакль «Ночь перед Рождеством»... Это я все о новациях, потому что главная новация в театре, как и в любом другом деле, – талант.
