Елизавета Авдошина
Спектакль концентрируется на нюансах человеческих взаимоотношений. Фото Маруси Гальцовой с сайта театра «Сфера»
Народный артист Александр Коршунов 11 февраля отметит юбилей, в преддверии 70-летия главный режиссер театра «Сфера» выпустил премьеру по прозе шестидесятников, сценическую композицию «Прозрачное солнце осени» по рассказам «Трех Юриев» – Трифонова, Казакова, Домбровского.
Александр Коршунов в эти дни называется одним из реальных претендентов на пост худрука Малого театра. Профессор Щепкинского театрального училища, представитель актерской династии Малого театра и сам в постановочной работе верный приверженец академических традиций, Коршунов сегодня один из тех немногих театральных деятелей, для которых старейший драматический театр страны по-настоящему знаком изнутри: здесь были сыграны весомые роли, поставлены в разные годы спектакли, здесь начался педагогический путь. Но все-таки камерный театр Коршунову ближе, его особым сферическим пространством, иногда кажется, только он и умеет распорядиться. «Сфера» уже 10 лет, после ухода из жизни основателя театра Екатерины Еланской, равна Коршунову, сколько бы тут ни ставили молодые приглашенные дебютанты – кто-то более успешно, а кто-то менее.
Закладывалась такая мысль или родилась сама по себе, но постановка «Прозрачное солнце осени» стала своеобразным подведением итогов, как бы промежуточным размышлением режиссерского пути, где всегда есть место и человеческим судьбам, и глубинному исследованию искусства театра. «Сфера» с основания считается театром высокой литературы. Внимание Екатерины Еланской всегда привлекали выдающиеся прозаические произведения, инсценировки по которым, обладая и литературным талантом, она всегда писала сама. Так и Коршунов выбирает рассказы послевоенных писателей, составляя их в композицию неочевидных пересечений. Так, что советские новеллы, казалось бы, в силу эпохи выхолощенные от большого контекста в пользу сосредоточения на нюансах человеческих взаимоотношений, обретают актуальнейший резонанс. Одну из таких проблем современного театра, как поиск сценической формы для переложения прозы на язык театра, Коршунов, как человек старой театральной культуры, решает мастерски.
Уже сама композиция задает интереснейший ребус сцепления тем. Начавшись с деревенской темы (Казаков), спектакль уходит в городскую прозу (Трифонов), чтобы продолжиться исторической (Домбровский). Сквозной сюжет посвящен жизненному пути лирического героя – становлению характера и сохранению таланта – и его противоречивому итогу. В новелле Казакова «На полустанке» молодой парень (Даниил Толстых) сухо прощается с обливающейся слезами возлюбленной, собираясь отправиться покорять Москву спортивными достижениями. Но лишь когда поезд уже начнет набирать ход, он неожиданно, не дрогнув мускулом, выкрикнет: «Не жди, не вернусь». В финале (Трифонов, «Прозрачное солнце осени») мы увидим его заматеревшим циником, сколотившим прочную карьеру, но загрубевшим сердцем. А два его собеседника явят собой полные противоположности. Один (Антон Алипов) – внешне преуспевающий, отъевшийся и лоснящийся, но несчастливый душевно. Другой (Олег Алексеенко) – по социальным меркам неудачник, но нашедший свое истинное призвание. Друг друга за глаза они потом пожалеют, каждый по-своему понимая формулу удачно сложившейся жизни.
Ведь путь лирического героя неуклонно идет, попирая самые трепетные чувства. Его первые шаги, растоптавшие чувства любящей женщины, только набирали циничную силу. Совсем иная новелла Трифонова «Неоконченный холст» рассказывает о том же самом, только в декорациях не деревенской безнадеги, а городской хандры. Молодой художник (Иван Мишин), получив быструю и громкую славу востребованного оформителя, начинает терять ростки таланта, размениваясь на халтуру, но вовремя поспевает муза – воздушная, вдохновляющая ценительница Верочка (совершенно очаровательная актриса Елена Маркелова). Она вновь вселяет в него веру в себя, с лихвой приукрашивая его творческие способности. Но вскоре он перешагнет и через нее, не испытывая ни малейшей благодарности за свое счастливое возрождение и очередное восхождение.
Аллегория человеческой бездушности представлена в рассказе Трифонова «Голубиная гибель» – Вячеслав Кузнецов и Людмила Корюшкина играют трогательную пожилую пару супругов, которые случайным образом разводят у себя под окном голубиное семейство. Но мирной жизни им в жилищном кооперативе никто не даст: номенклатурные соседи открывают целую операцию по борьбе с птицами, доходя до управдома. История заканчивается драматически, как в тургеневской «Муму»: безобидных птиц умертвляют. Рассказ был бы елейно-пасхальным, если бы не один сюжетный поворот: еще одними соседями «святого семейства» оказывается молодая семья, где отца-библиотекаря однажды арестовывают и ночью уводят в темную неизвестность. От этой новости все отмахиваются – «нас это не касается». Трифоновым тут зафиксирован нерв эпохи: аресты как привычный, уже незамечаемый фон жизни.
Неслучайно сразу после идет рассказ Домбровского «Арест», но он совсем не о сталинских репрессиях, как можно было подумать, еще пролистывая программку в начале спектакля. Новелла возвращает нас на два века назад и освещает период казни декабристов: генерал Ермолов (Дмитрий Ячевский) предупреждает Грибоедова (Сергей Загорельский) о готовящемся аресте, чтобы тот успел сжечь все опасные рукописи и письма, свидетельства бунта против империи. История из века в век прокручивает свой маховик. Меняются костюмы, обстоятельства, но суть – человеческие мечты, стремления, ожидания – остается.
Но уже в «Прошлогоднем снеге» Домбровского речь снова идет о советских лагерях: герой возвращается из ссылки и встречает свою первую любовь. Вера (Нелли Шмелева) давно замужем, имеет ребенка, когда-то счастливая студийка МХАТа, а ныне успешная артистка. Их жизни разошлись, и понимание словно недостижимо, но совместные воспоминания вновь сближают, и тогда становится отчетливо видно, что потерянный кусок жизни был ни за что отнят и никто им его уже не вернет. Павел Гребенников не играет натуралистичный типаж политзека, с особыми ухватками, разве что костюм на нем сидит особенно мешковато; чтобы быстро переходить по волнам памяти – он выходит еще тем молодым, но пожившим, а не юным человеком, каким был при их первой встрече. Но Вера не однажды скажет ему, какой он стал старик.
Вот на этой антитезе воображаемого и действительного, представляемого и оставляемого за скобками Александр Коршунов и выстраивает режиссерскую партитуру, двумя-тремя штрихами ансамблевой игры актеров, крупно задавая картину жизни, каждый раз заостряя горький конфликт… чтобы в финале снова подсветить софитами самых молодых актеров, еще студентов, – за прошлым и настоящим всегда наступает будущее.
